Пэтти Стэндарт - Важна только любовь
— Привет! Как в школе?
— Отлично!
Он покачал головой.
— Так не пойдет. Попробуй еще раз. Лиза смущенно улыбнулась.
— Прости, забыла. Немного скучно, но для понедельника вполне сносно. Контрольную написала по алгебре, а потом в библиотеке сидела с Тайлером — ну тот парень, про которого я рассказывала.
— Уже лучше. Помни: как только ты переступила порог этой ванной, тебе не нужно быть леди — южной или какой-то еще.
— Спасибо, Каттер.
Лиза присела на краешек трубы. Давно облюбовала это место, заходя поговорить с ним. Несколько минут молча смотрела, как он приворачивает дверные петли к маленькому бельевому шкафу, который сделал в углу. Каттер слышал, как она глубоко вздохнула, потом медленно выдохнула; повторила еще дважды. Взглянул на нее через плечо.
— Брось это, малыш. Получишь перенасыщение кислородом, если и дальше будешь так сопеть.
— Прости. — Лиза помолчала в нерешительности. — Можно еще с тобой поговорить?
— Нет, я ужасно занят — важное совещание. — Он заглянул в шкаф и вынул рулетку снять размеры под полки.
Прошло несколько минут.
— Мама говорит — ты был шпионом, — выдавила она наконец.
Каттер замер, лента рулетки вернулась в бобину с громким щелчком. Повернувшись, он встретился с ней взглядом.
— Я не сказал, что был шпионом.
— Ну, разведчиком… — Она махнула рукой. — Как ни назови, шпионаж, секретные операции, невидимки и все такое.
— Начиталась Тома Кланси, да?
— Джона Ле Карре, — призналась она. — Но дело не в этом. Мне нужен кто-то, чтобы узнать для меня одну вещь. И только ты можешь мне помочь. — Она зажала руку между колен и посмотрела на него горящими глазами.
— Лиза, — вздохнул он, — о чем ты говоришь?
— Об отце.
Черт, этого еще не хватало! Как бы там ни было, ничего хорошего из этой затеи не выйдет.
— А что с твоим отцом?
— Хочу узнать, украл ли он деньги.
— Лиза…
— Могу заплатить тебе двести долларов.
— Мне не нужны твои двести долларов.
— А мне нужно знать, Каттер. — Зеленые глаза молили его. — Я должна знать!
Он потер лоб рукой, провел ладонью по короткому ежику волос, прислонился спиной к стене и сполз вниз, усевшись на пол рядом с установленным утром унитазом.
— Зачем? — спросил он наконец.
— Для меня неважно, взял он их или нет, действительно неважно. Это уже никак не повлияет на мое отношение к нему. Но я хочу знать правду. — Голос у нее стал яростным, лицо потемнело, исчез румянец. — Всего лишь правду. Разве это слишком много?
— Но если он взял их…
— Тогда я буду об этом знать, вот и все. Конец. Нет, это не конец, а только начало. Только в тринадцать лет легко думать, что, узнав такое об отце, можно просто отмахнуться и забыть. Лиза сама не понимает, о чем просит.
— Знаешь, я уже искала деньги, — сказала она. — Здесь их нет.
Господи, оказывается, девочка не так проста — сама обыскала все шкафы. Каттер прикрыл глаза и прислонился к стене затылком. Это плохо, очень плохо.
— Каттер!
Он неохотно открыл глаза.
— Пожалуйста!
Она возненавидит его, когда он скажет ей, что Харви — вор. Ему предстоит рыться в том, чего он не хочет знать. И Лиза потом не захочет, чтобы он это знал. А уж Адриана…
Единственная женщина, которая способна сказать ему что-то новое, недосягаема. Она даже не в силах признать, что ночь — темная. Адриана — ключ ко всему. Если бы разговорить ее, выяснить, что она скрывает… И тут его озарило: Лиза поможет ему подобраться к тайне. Расследование по просьбе Лизы может санкционировать сама Адриана. Тогда у него будет законное право задавать вопросы и Адриане придется ответить. Пусть это будет половина ответа — реакция южной леди. А не сумеет докопаться до истины — только его вина.
Вдруг он забыл о том, чего хочет Джонатан Раунд и даже — чего хочет Лиза. Теперь уже он сам желает дойти до конца — понять, отчего Адриана каждый раз напрягается при упоминании о муже и прячется за сияющей улыбкой. Почему ее губы говорят одно, а глаза — совсем другое. Даже если это не имеет никакого отношения к деньгам, он хочет знать.
— Если я начну копать в этом направлении, мне надо сказать твоей маме. Не могу же я шпионить у нее за спиной.
«Ну конечно, Мэтчет, ты почти святой», — усмехнулся он про себя.
Лиза отчаянно замотала головой — хвостик на затылке закачался.
— Нет, ни за что! Мама будет против. А уж бабушка… Это исключено. Он поднял руку.
— Подожди и подумай минутку. Если уж кто и знает, что происходило с твоим отцом, так это мама.
— Ты думаешь, мама как-то связана… — Лиза замолчала в ужасе.
— Нет, конечно, нет. Но она знает о делах твоего отца больше других.
Значит, она простит воровство отцу, но не матери. Если Адриана как-то и замешана, Лиза никогда об этом не узнает — с этим она просто не справится. И Джонатану Раунду он тоже не скажет. С этого дня тот не получит ни одного счета из его страховой компании — теперь он работает только на себя. Каттер поднялся.
— Заметано, малыш. Ты получишь, чего хочешь.
— Вот и ладно, — согласилась Лиза без особого энтузиазма. — Можешь сказать маме, что я наняла тебя. Только прежде убедись, что я надежно спряталась. Вскочила и протянула ему руку. — Договорились?
— Договорились. — Он пожал ей руку.
— Тогда считай, что меня уже здесь нет. — Лиза направилась к двери. — Не вернусь, пока не уляжется шквальный огонь. Пусть мама сама позовет меня для «маленького разговора». — Девочка вздохнула, остановилась у двери, еще раз серьезно взглянула на него. — Спасибо.
Каттер кивнул. Едва за Лизой закрылась дверь спальни, он пошел искать Адриану.
— Она что, с ума сошла? — Адриана тяжело опустилась на край кедрового сундука, на котором стояла.
Шторы, только что снятые с окна спальни, выскользнули у нее из рук и легли на пол.
— Я, конечно, не возьму с нее денег. Адриана решительно на него взглянула. Она-то думала, все уже позади, девочка поняла. На прошлой неделе серьезно поговорила с Лизой, узнав, что Раунд приходил к ней в школу. Лиза кивала, даже поплакала немного, а потом согласилась, что ее отец не имеет ни малейшего отношения к пропавшим деньгам.
Прекратить бы этот кошмар… Почему ее просто не оставят в покое? Она не желает говорить об этом, даже думать. В ней закипала ярость: это нечестно — не она завела интрижку, не она украла деньги, бросила семью, поехала в аэропорт с билетом в один конец в кармане… Так почему все мучают ее? Почему не могут похоронить всю эту историю?
— Лиза хочет, чтобы ты… — Она осторожно подбирала слова.
