Дора Морган - Лунное пламя
— Я хотел взять топор, а потом свалить в лесу сухое дерево. На зиму хорошие дрова для вашего камина.
Он придумал это только что и сам удивился, как гладко вышло.
Она озабоченно спросила:
— Вы не будете завтракать? Вы ведь, наверное, с утра голодный.
— Я уже съел кукурузных хлопьев. Такие с медом. Я их люблю больше всего.
Это тоже было вранье.
— У Дженни они тоже самые любимые. Ну давайте я хоть вам с собой соберу, если не хотите позавтракать нормально.
Мысль сидеть за столом напротив Грейс и вместе с ней пить кофе, болтать с ней, понравилась Фреду. Но она кардинально расходилась с его решением!
— Лучше я займусь делом, пока не очень жарко. Но от бутылки воды с собой не откажусь.
8
Через несколько часов Фред с топором на плече устало возвращался к дому, и уже издалека слышалась веселая болтовня и смех Дженни.
Вид малышки неизменно его трогал. Эта маленькая девочка, росшая без отца, перенесла тяжелейшую операцию на сердце, и это никак не повредило ее душе. Неужели финансовые проблемы матери заставят ее повзрослеть прежде времени?
Он невольно ускорил шаги, но замер, подойдя ближе. Посреди двора стояла старая лохань, возле нее на корточках сидела Грейс и энергично намыливала вертящегося пса.
Дженни стояла чуть поодаль и внимательно наблюдала за матерью. Но очень быстро заметила Фреда и поскакала ему навстречу.
— Тебя не было за завтракам! Я по тебе скучала! Гляди, Ковер моется!
— Вижу. — Он повернул голову к Грейс. — Ну как успехи?
— Ковер явно не в восторге. — Она фыркнула, произнося кличку пса. — Но ему надо обязательно вывести блох.
Ее насквозь мокрая белая футболка прилипла к телу. Трикотаж стал почти прозрачным, как и мокрый бюстгальтер под ним, так что розовые соски, затвердевшие от холодной воды, выделялись весьма отчетливо.
Он ощутил желание. Джинсы сделались неудобно узкими. Проклятье! Вроде бы она не заметила.
Фред смущенно кашлянул.
— Вы же вся мокрая.
— Знаю.
Грейс усмехнулась.
Но ее улыбка исчезла слишком быстро. Неужели она увидела желание в его взгляде? Ее глаза сделались темными, и Фред мог поклясться, что обнаружил в них такую же беспокойную страсть.
Напряжение нарастало. Ковер резво положил ему конец, выпрыгнув из лохани, отряхнувшись и обдав Грейс фонтаном брызг.
— Куда ты?! Надо же смыть блошиный шампунь! Скорее, Дженни, мы должны его поймать!
Девчушка восторженно помчалась вместе с матерью за намыленным псом.
— Ты тоже, Фред! — крикнула она. — Помогай нам!
Фред замялся. Какое ему дело до этой псины? Но Грейс весело на него глянула, и он пожал плечами. А почему, собственно, нет? Он положил топор на землю и побежал наперерез собаке. Когда они объединенными усилиями отловили мятежника, все выглядели так, будто вывалялись в болоте.
— По-моему, нам всем нужно помыться, — сказала Грейс.
— Мама иногда брызгает меня из шланга. Хочешь, я тебя побрызгаю, Фред?
Дженни с надеждой смотрела на него.
Холодный душ вовсе не помешал бы ему. Но не от этой крошки…
— Нет, спасибо. Я сейчас быстро приведу себя в порядок, а потом съезжу в город. — Он увидел вопросительный взгляд Грейс и добавил: — Мну нужно наточить топор. И еще нужна тачка, чтобы перевезти сюда из леса дрова.
Она улыбнулась.
— Вы ведь толком не завтракали. Хотя бы пообедайте с нами. А тачка у меня есть. И точильный круг. Хороший, с электроприводом.
Он очень хотел отказаться. В конце концов, он и так сегодня был с ними достаточно. Но услышал собственный голос:
— С удовольствием, — и больше не понимал себя.
— Это прекрасно. — Ее сияющая улыбка окончательно его смутила. — И еще большое спасибо!
— За что?
— За починенную дверь, за поваленное дерево, за вашу поддержку в погоне за Ковром.
Она приподнялась на цыпочки и, опершись одной рукой о его грудь, поцеловала в щеку.
Как же давно никто к нему не притрагивался! Сквозь мокрую рубашку он почувствовал мягкий нажим ее руки — теплый и приятный, а ее губы были ласковыми и нежными. Его опять обдало горячим жаром.
— Мне ведь надо как-то убивать время. — Его голос прозвучал жестко. — Ничего особенного.
— Не важно. В любом случае, я вам очень благодарна. — Она нежно провела рукой по его плечу. Ее прикосновение распаляло. — Я так рада, что вы здесь, Фред.
Ее тело источало чувственность. Ее запах, цветочный и очень женственный, выбивал Фреда из колеи. Он положил руки на плечи Грейс, и ее взгляд совсем потемнел. Она определенно ощущала возникшую между ними искрящуюся вольтову дугу. Она вздохнула и прижалась к нему.
Фред ощутил эти самые ее затвердевшие соски. Ситуация выходила из-под контроля. Еще секунда, и он ее поцелует, по меньшей мере…
— Грейс! — Он со стоном опустил руки и отстранился. — Мне нужно привести себя в порядок.
Фред мог поклясться, что в ее глазах читалось разочарование.
— Конечно, — сказала она.
Он резко повернулся и пошел в дом.
9
Вечер понедельника. Грейс убиралась в кухне. Раньше она всегда считала себя оптимисткой. Но открытие ресторана явно затягивалось, да и Фред завтра уедет… Она чувствовала себя усталой и отчаявшейся. Ради Дженни она старалась улыбаться, но сейчас, когда ее маленькое солнышко заснуло, не нужно ни под кого подделываться.
Где же раздобыть сорок тысяч долларов? Она погасила свет. Вышла на террасу и опустилась на ступени. Светлячки роились в теплом вечернем воздухе. Мягко светила луна.
Едва ли Грейс воспринимала мир вокруг. Она возвращалась мыслями в те ужасные времена, когда они с матерью едва сводили концы с концами. Состояние неизвестности лишало духа. И еще Фред уезжает… Какая же тоска! Она подтянула колени и обхватила их руками. Он — перекати-поле. С самого начала он сказал ей, что не останется надолго. И, тем не менее, за эти короткие дни она привыкла к нему. Даже к его резкости, к перепадам его настроения. Грейс улыбнулась: ясно же, что сердце у него золотое.
Пришлось подумать о щекочущем ощущении на своих губах и о его широкой груди, к которой она прижалась. Сердце громко заколотилось. Она хочет этого Фреда Рейлиджа, хочет слишком сильно. Невозможно представить, что скоро его не будет здесь.
С Дженни тоже творилось что-то подобное. С первого взгляда она впустила его в свое сердечко. Выражение лица Грейс стало задумчивым. Никогда она не предполагала, что в жизни Дженни не хватает мужчины. Она была убеждена, что ее ребенку ничего не нужно, кроме любви родной матери.
