Виктория Холт - Дьявол верхом
Джоэл посмотрел на меня.
– Я видела его, – настаивала я. – В этом не может быть никаких сомнений.
– Вы видели не меня. – сказал Леон, – а моего брата-близнеца.
Я расхохоталась.
– Этот номер не пройдет! Мы знаем, что он умер. Он попал под копыта лошадей графа, поэтому вас и привезли в замок.
– Мой брат был изувечен. Думали, что он никогда не поправится. Родители считали, что Жан-Пьер умирает. Граф взял меня в замок, чтобы искупить свою вину. Но мой брат не умер.
– Я этому не верю, – заявила я.
– И тем не менее это правда.
– Но где же он был все эти годы?
– Когда стало ясно, что он поправится, то родители поняли, что всем графским подачкам придет конец. Меня отошлют из замка, а величайшей радостью отца и матери было то, что их сын получит образование. Мысль о потере всего этого стала для них невыносимой. Они были хорошими родителями и любили своих детей Им пришла в голову идея показать всем, что мой брат умер. Они положили его в гроб, а когда пришло время для похорон – мой дядя был гробовщиком, что упрощало дело, – гроб был заколочен, а брата тайно переправили в другую деревню, на расстоянии пятидесяти миль, где он воспитывался вместе с моими кузенами.
– Это невероятная история, – с подозрением сказала я.
– Да, но правдивая. Мы были абсолютно идентичными близнецами. Конечно, видя нас рядом, можно было обнаружить разницу, но порознь нас часто принимали одного за другого. В отличие от всей семьи, мой брат затаил злобу против графа. После того несчастного случая он на всю жизнь остался с безобразными шрамами на лице и прихрамывающим на одну ногу. Теперешняя ситуация дала ему шанс, которого он ждал всю жизнь. Жан-Пьер стал возбуждать недовольство среди крестьян, когда ему только минуло десять лет. Он хотя и необразован, но умен, проницателен, смел и способен на все, чтобы отомстить ненавидимому им классу и тому его представителю, которого он ненавидит больше всего на свете.
Леон был так серьезен и столь связно излагал свою историю, что я начала ему верить и бросила взгляд на Джоэла, внимательно слушавшего Леона.
– Сообщите нам ваш план, – сказал он.
– Мой брат признан одним из вождей народа. Он осуществил арест графа и доставил его в Париж. Граф известен по всей стране, как аристократ из аристократов. Для мятежников будет великим триумфом, когда они смогут провезти его по улицам в повозке. В тот день у гильотины соберутся целые толпы народа.
– Какой у вас план? – быстро спросила я.
– Я должен попытаться вывести графа из Консьержери.
– Это невозможно! – воскликнул Джоэл.
– Почти, – ответил Леон. – Но если действовать хитро, осторожно и смело, это может удасться, хотя нам всем придется рисковать жизнью.
– Мы и так рискуем жизнью, находясь здесь, – заявила я.
– Это будет куда больший риск. Вы вправе отказаться. Если вас поймают, то вас ждет не просто смерть, а ужасная смерть. Народ обрушит на вас свой бешеный гнев.
– Я готова на все, чтобы спасти графа, – сказала я и посмотрела на Джоэла. – А вы не должны принимать в этом участия, Джоэл.
– Боюсь, – заметил Леон, – что я рассчитывал на вашу помощь.
– Если вы участвуете в этом, Минелла, то я буду с вами, – твердо заявил Джоэл. – Давайте послушаем, что нам предстоит делать.
– Как я уже сказал, – продолжал Леон, – мой брат – один из вождей революции. Во всей Франции народ знает и уважает его. Жан-Пьер многим внушает страх своей безжалостностью, и он в самом деле не щадит никого, кто препятствует революции. Когда вы видели его в толпе, то не заметили разницы между нами. Во время бала вам тоже показалось, что вы видите меня. Если моему брату понадобилось бы пройти в Консьержери, повидать заключенного и вывести его, чтобы перевезти в другую тюрьму, ему бы это удалось.
Я начала понимать, к чему он клонит.
– Вы хотите сказать, что отправитесь в Консьержери под видом вашего брата?
– Я попытаюсь это сделать. Я хорошо знаю его манеры, голос, походку и могу им подражать. Вопрос в том, добьемся ли мы успеха. Предупреждаю, что если нас поймают, толпа разорвет нас на куски, и наше приключение окончится весьма малоприятно.
– Тогда почему вы беретесь за это? – спросила я.
Леон пожал плечами.
– Сегодня опасность грозит отовсюду. Видите ли, я нахожусь между двумя мирами. По происхождению я из народа, а по воспитанию принадлежу к другой стороне. Как вы только что продемонстрировали, мне не доверяют ни те, ни другие. Я должен примкнуть к какой-нибудь из сторон, а у меня всегда была слабость к проигравшим. К тому же граф мне как отец, хоть и неизмеримо выше меня по положению. Но я горжусь тем, что являюсь его протеже. Я всегда стремился походить на него, и мне ненавистна мысль, что такой человек кончит дни на гильотине. Мои мотивы смешанные. Всю жизнь мне говорили: "Сделай то, сделай это… Таково желание графа". А теперь у меня появилась возможность прийти к графу и сказать: "Сделайте вот так, и я, Леон, ваш крестьянский протеже, смогу спасти вашу жизнь". Подумайте, какое это будет удовлетворение! Другая причина в том, что я люблю его… и вас, мадемуазель Минель. Я подозревал Этьена и проклинал себя, что не был рядом с вами, чтобы вас спасти. Но теперь мне представился для этого случай.
– Вы вполне уверены, что хотите взяться за это?
– Абсолютно. Слушайте. Я пойду в тюрьму, надев такой же плащ, какой носит мой брат, и красную шапку, буду подражать его голосу и походке так, что никто не заметит разницы. Я скажу, что назначен день казни графа, которую мы превратим в великое торжество революции. По этой причине приговоренного повезут через Париж. Для этого его нужно тайно перевезти в другую тюрьму, что поручено мне – то есть моему брату Жану-Пьеру Буррону. Мой кабриолет будет ждать снаружи. – Он обернулся к Джоэлу. – Вы будете моим кучером. Как только мы сядем в кабриолет, вы помчитесь со всей скоростью. Вы, Минель, будете ждать на набережной Межиссери, где мы вас подберем. На окраине мы пересядем в фиакр со свежими лошадьми. Потом мы отправимся в Грасвиль, оттуда вы продолжите путешествие к побережью.
– Что ж, это может получиться, – заметил Джоэл. – Но нужно все тщательно продумать.
– Можете не сомневаться, что я это уже сделал. Вы готовы присоединиться ко мне?
Я посмотрела на Джоэла. Он приехал во Францию, чтобы забрать меня домой, предложить выйти за него замуж, а мы требуем, чтобы он рисковал жизнью и, возможно, взглянул в лицо страшной смерти, чтобы я могла обрести счастье с другим мужчиной!
Но Джоэл ни минуты не колебался, в чем я и не сомневалась. Я словно слышала слова мамы: "Видишь – я оказалась права. Он был бы для тебя прекрасным мужем".
