Мэгги Осборн - Пока ты со мной
– В воздухе чувствуется осень, – сказала Энджи, открывая глаза. – Деревья начинают желтеть.
Она прилетела к нему весной, как яркий лист, которому предстояло оторваться и улететь осенью.
– Хочешь выпить? Это поможет тебе уснуть.
Если бы он посмотрел на нее еще с минуту, он поставил бы их обоих в неловкое положение, потому что попытался бы поцеловать ее.
– Спасибо. – Она улыбнулась и тряхнула волосами, отбрасывая их со лба. – Забавно. Я не имела обыкновения пить пиво, а теперь предпочитаю его всему и хочу, чтобы оно всегда было в доме. – Она покачала головой: – Нет, я ничего особенного не имею в виду. Готова пить, что там есть в меню.
– Думаю, мне нужно рассказать тебе о моих планах. – Он плеснул виски ей в стакан. – Когда я договаривался об операции Дейзи, я связался здесь, в Спрингс, с агентом и попросил его найти дом, который я мог бы снять на время выздоровления Дейзи. Доктор говорит, что ей придется менять гипс дважды в неделю. Когда доктор скажет, что у Дейзи все в порядке, я куплю маленький домик в Денвере. Я уже поговорил с Кеном, и первой моей работой будет строительство особняка Джонсонов. Дни моего золотоискательства прошли. Каким бы ни было мое будущее, оно будет связано с плотницким делом.
Энджи опустила глаза на сложенные руки.
– И теперь ты хочешь узнать мои планы?
– Если ты захочешь мне рассказать о них.
Он старался делать вид, что его это не трогает. Он пытался притвориться, что в голове у него не тикают часы, отсчитывая оставшиеся им минуты.
– Мне хотелось бы задержаться на пару дней, чтобы быть уверенной, что операция Дейзи прошла успешно и она чувствует себя хорошо.
– Дейзи была бы этому рада. – Этот разговор разрывал ему сердце.
– Я ведь могу уехать и отсюда.
Поерзав на стуле, она снова повернулась кокну и загляделась на ночное небо.
– Все, что мне требуется для поездки, у меня с собой. – Она перевела дух после паузы. – Я хотела бы не терять связи с девочками, Сэм. Если не возражаешь, я буду иногда им писать.
Он заколебался, осознав, в какое мучение для него превратятся ее письма, подписанные миссис Питер Де Трут. И на острие ножа, который каждый раз будет вонзаться ему в сердце, будут написаны слова ее отца: «Ты никогда ничего не добьешься, ты никогда ни на что не будешь способен»..
– Я не стану возражать, – солгал он.
– Ладно, – сказала Энджи после затянувшегося молчания. Она встала, поставила пустой стакан, потом посмотрела на него с выражением, которое он не мог понять. Когда наконец Энджи пожелала ему доброй ночи и повернулась, чтобы уйти, он был готов поклясться, что на глазах ее блестели слезы.
Он вцепился в подлокотники стула, усилием воли заставил себя усидеть на месте и сидел так, пока не услышал, как закрылась за ней дверь спальни. Тогда он уронил голову на руки.
Он хотел, чтобы она сказала, что любит его, что никакого развода не будет и она его не оставит. Он жаждал, чтобы она предпочла жить в скромном коттедже с ним, чем во дворце с этим сукиным сыном Де Грутом. Только этого он и хотел. Всего лишь такой малости, но это было невозможно.
– Я сделаю так, что ее стянутые связки и сухожилия в заднем и среднем положении расслабятся и высвободятся. Мы восстановим их правильное положение и длину. Кое-какие боковые связки также можно будет высвободить и дать им расслабиться. Я сделаю два надреза.
– А что будет после операции? – спросил Герб Гаунер.
– Программа выздоровления – длительная, – сказал доктор, обращаясь к четверым людям, с волнением слушавшим его объяснения. – Мы будем менять гипс на ноге Дейзи дважды в неделю в течение шести недель. Следующие шесть недель она будет носить распорку. Если все пойдет хорошо, то в течение года ей придется надевать эту распорку на ночь. А потом, – он улыбнулся, – нога станет как новенькая.
– А если она не станет как новенькая? – спросил Сэм.
– Тогда сделаем еще одну попытку. Возможно, придется поработать над костью. Сейчас я не думаю, что это потребуется. Но все возможно. – Он обращался главным образом к Сэму и Энджи. – Такой дефект, как у нее, лечится, и я делал такие операции десятки раз. Ваша дочь выйдет отсюда со стопоходящей и подвижной ногой.
– Что значит «стопоходящей»? – спросила Энджи. От волнения она могла говорить только шепотом.
– Это значит, что Дейзи сможет наступать на всю стопу, а не на пятку и внутреннюю поверхность стопы.
Доктор бросил взгляд на свои карманные часы.
– Есть еще вопросы?
– Как долго будет продолжаться операция? – спросила Винни.
– От двух с половиной до трех часов.
– Еще один вопрос. – Энджи сделала попытку говорить громче, но не смогла. – Насколько больно ей будет? Потом, после операции?
– Я распорядился, чтобы ей давали болеутоляющее – морфин. Она будет спать несколько дней, а когда проснется, то все еще будет находиться под действием лекарства и останется вялой и сонной.
– Сколько времени вы будете держать ее в больнице?
– Мне бы хотелось подержать ее по крайней мере дней десять. Если возникнут осложнения, мы сразу это заметим. – Он снова бросил выразительный взгляд на часы. – А теперь извините меня.
По пути в палату Энджи крепко держала Сэма за руку.
– Все будет хорошо.
Остановившись в дверях, она окинула взглядом ряды кроватей и увидела две золотистые головки, склонившиеся друг к другу, и сердце ее сжалось. Доктор решил, что Люси и Дейзи – ее дочери. Она вспомнила, что Сэм сказал о том, что значит быть родителями, а это означало, что и он считал Люси и Дейзи ее дочерьми, а не только своими.
Прежде чем Дейзи увезли на каталке в операционную, Га-унеры пожелали ей удачи и обещали подарок, когда ее выпишут из больницы. Сэм прижал ее к себе, взъерошил ее волосы и ворчливо сказал, что любит ее. Наступил черед Энджи.
– Мы все будем здесь, когда ты придешь в себя, дорогая.
– Они больше не будут звать меня мисс Попрыгушка, мисс Неуклюжка?
– Нет, дорогая, никогда больше не будут.
Смахнув слезы, она отвела волосы Дейзи назад с ее маленького личика.
– Я смогу когда-нибудь танцевать? Как вы с папой, когда ходили на торжественное открытие отеля?
Энджи смотрела прямо в эти огромные серые глаза.
– О да. Ты будешь танцевать, танцевать и танцевать.
– Я люблю тебя, Энджи.
– Я тоже тебя люблю!
Она прижала Дейзи к сердцу, а Сэм нежно похлопал ее по плечу, потом Энджи сделала шаг назад и смотрела, как санитарки увозят Дейзи. Когда девочка скрылась из виду, она, ничего не видя, повернулась, оказалась в объятиях Сэма и тут дала волю слезам.
– Она выглядит такой крошечной!
– Я боюсь! – сказала Люси.
