Мэгги Осборн - Леди-бунтарка
Обзор книги Мэгги Осборн - Леди-бунтарка
Однако Блузетт всегда умела добиваться своего – и, узнав, что ей вскоре предстоит отправиться на корабле Томаса в далекую Англию, понимает: это путешествие – единственный шанс завоевать сердце любимого и пробудить в нем пламя ответной страсти!
Мэгги Осборн
Леди-бунтарка
Люсиль Пратер и Элеоноре Осборн, самым прекрасным леди из всех, кого я знаю.
Глава 1
1740 г.
Блузетт Морган стремительно пересекла коралловые дюны, спускавшиеся к северной оконечности острова. Она так и кипела негодованием. Мысли о мести не давали ей покоя. Не выдержав, девушка выхватила шпагу и в гневе замахнулась на ни в чем не повинные кусты олеандра и низкую поросль хвои, пробивавшуюся сквозь песок. Но, расправившись с кустарником, Блу не почувствовала облегчения. Ее по-прежнему переполняли отчаяние и гнев.
Достигнув самого края отмели, девушка воткнула шпагу в песок и, чуть наклонившись и опершись на рукоять, стала вглядываться в линию горизонта.
– Дьявольщина! Будь все проклято!
Это несправедливо, черт побери! Ей совершенно не хочется ехать в Англию. И у нее нет ни малейшего желания встречаться со своей матерью, леди Кэтрин Паджет. А если учесть, что эта благородная леди за последние восемнадцать лет ни разу не потрудилась дать о себе знать, то можно смело держать пари: Кэтрин Паджет и сама не слишком-то стремится увидеть Блузетт. Сделать из дочери Билли Моргана «настоящую леди»? Как бы не так! Сама мысль об этом была ей ненавистна. И уж конечно, никому не удастся заставить ее согласиться на брак с каким-нибудь титулованным английским хлыщом, которого выберет для нее мать.
Но сколько ни билась Блу, ей так и не удалось убедить отца изменить решение. Он надумал во что бы то ни стало отправить ее в Англию и твердо стоял на своем.
– Пора тебе приобрести наконец хорошие манеры и найти себе мужа, – заявил Морган. – Тебе уже восемнадцать, а ты даже представления не имеешь, как выглядит юбка. Воображаю, что скажет твоя мама. Она будет в ужасе!
Блу гневно скрипнула зубами. Для Морганз-Маунд ее манеры достаточно хороши, а замуж ее совсем не тянет. Зачем ей такая обуза? Да и эти мерзкие громоздкие юбки ей совершенно ни к чему. Что же касается матери Блу, то восемнадцать лет назад она взошла на корабль и покинула остров. Покинула, даже не оглянувшись. Девушка лизнула большой палец и сплюнула на песок. Вот что она думает о леди Кэтрин Паджет.
Счастье, что Бо Билли не было поблизости и он не видел этого жеста. Отец непременно отчитал бы Блу за неуважение к матери.
– Леди Кэтрин не хотела бросать тебя, девочка, это я так решил. – Отец повторял это снова и снова, но Блу не желала его слушать, поступок матери нельзя было простить.
– Ну как ты не понимаешь?! – горячился отец. – В Англии считается несмываемым позором родить ребенка вне брака. Если бы леди Кэтрин вернулась в Лондон соломенной вдовой, ее репутация была бы погублена навсегда.
Но на острове можно было найти великое множество незамужних матерей, и ни одна из них не опасалась за свою репутацию. Так что Блу сочла доводы Бо Билли неубедительными и решила, что леди Кэтрин нет оправдания.
Блу закрыла глаза и запрокинула голову. Теплый тропический ветер теребил ее черные локоны. Где же ей найти убежище? Негде. Даже Месье предал ее. Он заодно с Бо Билли, и помощи от него не дождешься. Теперь Блу не могла доверять ни отцу, ни Месье.
Лишь одно она знала твердо. Во-первых, нельзя сдаваться, нужно упорно стоять на своем. Во-вторых, она никогда не простит леди Кэтрин за то, что та ее бросила. Отец утверждает, что в Англии смотрят с презрением на незамужних женщин с детьми? Какие глупости! Хоть на острове и говорили об Англии так, будто это по меньшей мере Святая земля, Блу решила, что болтовня насчет внебрачных младенцев всего лишь уловка, которую специально для отца придумала леди Кэтрин.
Так она и сказала Месье. Но тот тяжко вздохнул, так что парик у него на голове съехал на сторону, и, нахмурившись, посмотрел на нее сквозь треснувшие стекла очков.
– Мистер Морган оказал леди Кэтрин огромную услугу, оставив тебя, здесь, у себя, Блузетт, – вот что он ответил. Никто, кроме Месье, не называл отца Блу мистером Морганом. – Если бы леди Кэтрин вернулась в Англию с ребенком, рожденным от пирата, ее имя и репутация оказались бы навсегда погубленными. Оставив тебя на острове, мистер Морган помог твоей матери избежать громкого скандала. Он позволил ей сделать вид, будто, несмотря на похищение, ее честь не пострадала. Твой отец сделал это потому, что желал добра леди Кэтрин.
Блу думала обо всем этом, пока не разболелась голова. «Видимо, в Англии чрезвычайно высоко ценят девственность», – заключила она. В это трудно было поверить, ведь девственность – всего лишь досадное недоразумение, обуза, мешающая женщине ощутить себя женщиной в полном смысле слова. И если уж на то пошло, то девственность – только свидетельство того, что несчастная девственница так и не вызвала у мужчины желания. «Леди Кэтрин должна была бы поблагодарить Бо Билли за то, что он избавил ее от этого недостатка, – рассуждала Блу. – И ей следовало бы гордиться результатом, то есть своим ребенком, а не скрывать его». Как странно… Неужели ее мать не испытывала такого же стыда и унижения от сознания своей девственности, как она сама? Это казалось невероятным.
При мысли о собственной неполноценности Блу еще больше помрачнела. Ее душили слезы. Изящные руки девушки с силой сжали эфес шпаги. К ее бесконечному стыду, она, Блузетт, была единственной девственницей на острове, возможно, на всем Бермудском архипелаге. На острове Морганз-Маунд насчитывалось по меньшей мере пять десятков женщин, причем две из них были моложе Блу, но все они являлись настоящими, полноценными женщинами, а не такими, как она – нетронутыми, никому не нужными неудачницами. Это было невыносимо.
Когда в местную гавань заходили корабли, чтобы пополнить запасы продовольствия и свежей воды, матросы тут же спускали трап и пускались во все тяжкие. В такие ночи вдоль всего берега пылали костры, слышались песни, устраивались пляски. Эль и ром лились тогда рекой, а соленые шутки сопровождались взрывами смеха. Наконец веселье достигало своего пика, разгоряченные моряки тащили островитянок в крытые пальмовыми листьями хижины, и теплые южные ночи оглашались хихиканьем и страстными стонами.
Но никто так ни разу и не попытался затащить в хижину Блу Морган. Несколько раз она сама брала за руку понравившегося ей моряка и тянула его к своей хижине, но тут же раздавалось предостережение: «Это ведь дочка Бо Билли». Увы, ее избранник мгновенно скрывался в ближайших кустах, так что бедняжке оставалось только кусать губы от разочарования.
Но самое обидное, что Бо Билли, казалось, не имел ничего против. Более того, Блу даже подозревала, что и отца тяготит ее затянувшаяся невинность. Впрочем, он непременно убил бы любого, проявившего неуважение к его дочери. Это не вызывало сомнений и было известно всякому, кто плавал в опасных водах Карибского моря. Вот почему Блу, поощряя своих случайных кавалеров, не слишком усердствовала.
