Барбара Эвинг - Гипнотизер
Среди сидящих журналистов началось необыкновенное волнение: им было хорошо известно, кто собирался в упомянутом заведении. Неужели такая удача вообще возможна: гипнотизерша, да к тому же актриса? Но мистер Танкс не стал давать им пищу для досужих сплетен. Снова был показан кинжал. Мисс Престон твердо ответила:
— Я впервые его вижу.
Коронер решил вернуться к предыдущему вопросу.
— Я еще раз вынужден спросить вас, мисс Престон, и ради вашего же блага советую отнестись к ответу со всей серьезностью. Каков был характер вашей встречи с лордом Морганом Эллисом и что вы обсуждали в тот вечер, когда он был убит? Очевидно, что вы были одной из последних, кто видел его живым, поэтому во имя торжества справедливости и ради вашего спокойствия я настаиваю на откровенном ответе.
И снова инспектор ощутил учащенное биение сердца, но он не подался вперед, как все остальные в зале, затаив дыхание в предвкушении «горяченького».
Мисс Престон не удовлетворила любопытства присутствовавших. Ее зеленый шарф сиял. Она стояла, бледная и спокойная, готовая к продолжению дознания, организованного по приказу коронера в верхних комнатах дома. Тишина не нарушалась ни единым звуком. Наконец она произнесла:
— Я знаю, что я не на суде. Я лишь свидетель по делу о смерти лорда Эллиса. Я знаю, что вы осведомлены о его визите ко мне анонимным письмом.
Она услышала дружный вздох публики.
— Я не пыталась скрыть того факта, что он являлся ко мне с визитом. Он пришел, но через короткое время покинул мой дом. Это все, что я имею сказать.
Ее шарф все сиял. Мисс Престон была непреклонна.
— Больше мне нечего добавить.
Сэр Фрэнсис Виллоуби попытался встать, но коронер, предупреждая жест противника, встал первым.
— Мое исключительное право в ходе данного дознания — определять характер задаваемых вопросов, — заявил он.
Он адресовал эти слова мисс Престон, но ни у кого не вызвало сомнений, что на самом деле они предназначались законному представителю герцога Ланнефида и советнику самой королевы.
— Мисс Престон, я намерен закрыть сегодняшнее заседание, чтобы у вас было время подумать и представить нам полную информацию о событиях интересующего нас вечера. Вас снова вызовут для дачи показаний завтра, и если вы не измените своих ответов, то будете арестованы за неуважение к органам дознания.
Затем он торжественно обратился к присяжным:
— Я благодарю вас, джентльмены, за проявленное в течение этого долгого дня терпение.
Он кивнул офицеру, который тут же громко объявил:
— Все присутствующие в этом зале в связи с проведением дознания, устроенном коронером именем королевского величества, могут разойтись, если им нечего более сообщить по оглашенному делу. Ваше присутствие ожидается завтра, в день четверга, ровно в десять утра. Бог да хранит королеву!
Мисс Престон и мисс Спунс поспешили в темноту, не замеченные толпой и пока не узнаваемые людьми на улицах.
Около десяти вечера инспектор Риверс, вопреки здравому смыслу, снова явился под двери дома на Бедфорд-плейс и позвонил, после чего, как и в предыдущий раз, услышал лишь звонкое эхо. Ему открыла горничная, она хотела немедленно притворить дверь, но инспектор оказался проворнее. Ее юбка мелькнула в конце коридора.
А затем перед инспектором появился иностранец, месье Роланд, в его руках была лампа.
— Пойдемте, — проговорил он, обращаясь к инспектору и увлекая его в большую гостиную со звездами на потолке.
Месье Роланд пригласил инспектора сесть и сам занял место напротив него.
— Все так плохо? — спросил он.
— Думаю, что да, — ответил инспектор Риверс.
— Но она не может говорить. У нее для этого есть очень веские причины.
— Месье, вы знаете жизнь. Все случилось так, как я предсказывал. Завтра в газетах будут метровые заголовки над статьями о том, что леди-гипнотизер отказалась давать показания на дознании по делу об убийстве. Их тут же перепечатают грошовые издания, и в мгновение ока новость облетит весь город. Если к этому добавить информацию о том, что в прошлом означенная леди выступала на сцене и была актрисой, то можно не сомневаться, что это будет равнозначно вынесению приговора. Она погубит свою жизнь, даже если ее невиновность будет очевидна! Уже сегодня вечером журналисты начнут осаждать заведение миссис Фортуны.
Месье Роланд сидел, погрузившись в раздумья. Его седые волосы серебрились в отблесках света. Вопреки напряженности ситуации, инспектор вдруг почувствовал облегчение, словно то, что он доверился французу, умудренному жизненным опытом, помогло сбросить тяжелый груз.
— Герцога Ланнефида сопровождал юрист. Позволено ли мисс Престон иметь адвоката?
— Но тогда все будет выглядеть так, что она готова принять обвинение.
— И тем не менее.
Месье Роланд снова погрузился в молчание. А затем сказал:
— Она не может говорить. Это невозможно, поэтому адвокат хотя бы оградит ее от нелепых вопросов. И сумеет выгодно представить ее интересы.
— Конечно, но для этого надо получить согласие коронера. Именно он принимает подобные решения, опираясь на обстоятельства дела.
— Я иду с вами, — заявил месье Роланд, выходя в коридор за шляпой.
Глава двадцать первая
Газетные листовки со свежими новостями вышли едва ли не с первыми лучами солнца: типографские станки работали без перерыва всю ночь, никто не хотел упускать золотую жилу. В одной из газет громкая статья о расследовании сопровождалась весьма странным и неумело выполненным рисунком: толстая женщина с длинными развевающимися волосами и нездоровым блеском в глазах держала в руках нож. Под рисунком был текст:
Ее злым глазом приворожен,
Милорд, как в безумье,
Прошел за ней в дом горя и греха.
Она актрисою была
И потому увлечь его сумела.
В объятья смерти он упал.
И мы спросить вас всех желаем:
Как был убит он — топором,
Или сверкающим ножом,
Или гипнозом поражен?
Даже Регина, страстная любительница газетных сенсаций, была глубоко оскорблена увиденным. Когда горничная Нелли выскользнула рано утром из дома, чтобы принести газеты, Регина, наскоро пролистав, спрятала их под матрацем, где уже хранила великое множество других вещей. Она не хотела, чтобы эти газеты попались на глаза Рилли или Корделии. Миссис Спунс, словно чувствуя неладное, неожиданно впала в ярость, разбросала повсюду карты и отказалась одеваться, как Рилли ни упрашивала ее. Месье Роланд прибыл в дом в самом мрачном расположении духа. В руках у него была свежий номер «Таймс», где по традиции не допускались вульгарные заголовки, однако под главной статьей номера, называвшейся «Дознание коронера», шел следующий комментарий: «Леди-гипнотизер, актриса, была последней, кто видел лорда Моргана Эллиса в живых?»
