Герцель Давыдов - Акива и Рахель. История великой любви
– Как же сложилась судьба Яакова? – спросил Акива.
– История о Яакове и его сыновьях очень длинная, я пове-
даю ее тебе как-нибудь, но уже темнеет и мне пора идти. Про
наших праотцев Авраама, Ицхака и Яакова можно долго рас-
сказывать, – мягко улыбнулась Рахель.
– О праотце Аврааме я знаю, Шэтия о нем много рассказы-
вал, – сказал Акива.
– Хорошо, что ты знаешь о праотце Аврааме, он приходит-
ся отцом Ицхаку и дедушкой Яакову, – обрадовалась Рахель. —
Его огромный шатер стоял посреди пустыни. Авраам радушно
встречал путников, проходящих мимо, и вводил их в свой шатер.
Он давал им воду, чтобы они могли омыть ноги, а затем кормил
и поил. Во времена Авраама люди поклонялись деревянным
статуэткам, погрязли в язычестве. Праотец наш Авраам пер-
вым публично провозгласил о существовании Единого Б-га. Он
еще в раннем детстве понял, что у мира есть Творец и что толь-
ко Ему и нужно служить и поклоняться, – рассказала Рахель.
– Ты такая юная и так много знаешь! – восхитился Акива.
– Мой отец говорит, что каждый человек должен хорошо
знать историю своего народа. Жаль, что ты так мало знаешь
о жизни наших праотцев.
– У меня никогда не было возможности учиться, – оправ-
дывался Акива. – Я всю свою жизнь провел в поле, пася скот,
или в лесу, собирая сухие ветки, и сейчас уже, наверное, позд-
но учиться чему-либо.
– Учиться никогда не поздно, – возразила Рахель. – Если
найдется время, я буду приходить и рассказывать тебе исто-
рию нашего народа. Сегодня канун шаббата, и в доме уже пол-
ным ходом идут приготовления. Мне нужно поспешить, так
как я тоже должна помочь. Нам предстоит готовить до поздне-
го вечера, а завтра утром делать работу по дому, а затем, с на-
ступлением шаббата, я отправлюсь вместе с отцом в синагогу.
Пастух поблагодарил Рахель, и она, прихватив накидку, от-
правилась в дом. Акива погнал овец на ночлег. Назавтра пред-
стояло рано вставать, так как в преддверии шаббата нужно
было многое успеть. Лежа в постели, он много думал об исто-
риях, рассказанных Рахель, и не успел оглянуться, как за окна-
ми начало светать. Акива немного поел и отправился работать.
В имении Кальбы Савуа утром перед шаббатом всегда было
много людей. Торговцы овощей привозили лучшие овощи, тор-
говцы фруктов приносили ему лучшие фрукты, а рыбаки – све-
жую рыбу. Акива, привыкший к предшаббатной суете, уже спо-
койно воспринимал эту суматоху. Покормив и напоив овец, Акива
направился в дом Шэтии, предупредив заранее Эзру об уходе.
Рыба, пожаренная на углях, и свежие лепешки в доме го-
сподина Шэтии были отменные.
– Акива, я положу тебе еще кусок рыбы? – предложила
госпожа Охелия. – Ты много работаешь, нужны силы, хоро-
шенько поешь.
– Возьми еще кусочек, – присоединился к просьбе жены
старик Шэтия.
– Благодарю, – сказал, поднося тарелку, Акива. – Нас
в доме Кальбы Савуа тоже очень хорошо кормят, и работа
у меня не такая уж и тяжелая. Господин Шэтия, у меня к тебе
просьба. Я бы тоже хотел произнести благословение после
еды, научи меня.
Шэтия обрадовался несказанно:
– Это замечательно, я с радостью тебе помогу. Если захо-
чешь изучать Священное Писание, я познакомлю тебя с уче-
никами ешив из Иерусалима, и они научат тебя основным мо-
литвам и расскажут историю народа.
– Пожалуйста, научи меня ты, господин. С учениками
ешив я не хочу иметь ничего общего.
– Почему ты к ним так относишься? – продолжая есть
рыбу, спросил Шэтия.
– Потому что они смотрят на таких, как я, свысока. Како-
ва их основная роль: изучать Тору и помогать людям, верно?
– Да, Акива, так и есть, – подтвердил Шэтия.
– А что происходит на самом деле? Они думают, что выше
всех, и совсем потеряли связь с простым народом. Они любез-
ны только с теми, у кого есть деньги, а над такими, как я, сме-
ются и относятся к нам с пренебрежением.
– Ученики ешив тоже разные бывают, – не согласил-
ся Шэтия, – мало ли что про них рассказывают. Тебе стоит
с ними познакомиться лично.
– Досточтимый Шэтия, за свою жизнь я успел с ними до-
статочно познакомиться, и те ученики ешив, кого я видел, вели
себя ужасным образом. Как только они слышали, что я негра-
мотный, что не умею писать и читать, они начинали насме-
хаться надо мной, вместо того чтобы предложить помощь. Они
издевались надо мной прилюдно, когда видели торгующим хво-
ростом на рынке, а другие ученики ешив, вместо того чтобы за-
ступиться, остановить их, только смеялись. В те моменты мне
было так стыдно, что я краснел и мне хотелось провалиться
сквозь землю в ту же секунду, но я опускал голову и продолжал
работать дальше. Вот поэтому, когда я вижу их на улице, мне
хочется отомстить им, укусив их так сильно, как кусает осел.
Госпожа Охелия внимательно слушала откровения Акивы.
– Акива, если ты их так не любишь, зачем тебе их кусать, и
если даже кусать, почему ты хотел покусать их, как осел, а не
как собака? – решил смягчить разговор шуткой Шэтия.
– Когда собака кусает человека, она не повреждает его
кость. А осел кусает так, что кость ломается. Теперь вы пред-
ставляете, как я их ненавижу?
– Ненависть – это плохо, – посерьезнел Шэтия. – Имен-
но из-за ненависти между евреями и был разрушен Второй храм.
– Согласен, что ненависть – это плохо. А разве насме-
хаться над людьми – хорошо? Разве хорошо унижать людей
на глазах у других?
Госпожа Охелия только молча качала головой, сокруша-
ясь об услышанном. До нее и раньше доходили вести о непри-
стойном поведении учеников ешив, но никогда не могла она и
подумать, что это правда и все так ужасно. Она верила расска-
зу Акивы, который говорил от всего сердца, высказывая все,
что наболело.
– Разве им позволено с пренебрежением относиться к та-
ким простым людям, как я? Разве они имеют право смеяться
над тем, что я не умею читать и писать? – продолжал Акива.
– Нет, Акива. – Шэтия по-отечески дотронулся до пле-
ча гостя. – Конечно, они не имеют права, они должны помо-
гать всем – и богатым, и бедным – относиться с уважением
ко всем, невзирая на достаток. Видимо, тебе попадались стран-
ные ученики ешив, – после небольшой паузы закончил Шэтия.
– Таких учеников ешив очень много. Если не верите, може-
те спросить у других простых рабочих. – Акиву уже было не
остановить. – Может, с вами и другими уважаемыми людьми
они ведут себя иначе, но с простым народом они не церемонятся.
