Лиз Карлайл - Никогда не лги леди
Перехватив ее взгляд, Ксантия приложила к губам палец. Федра нахмурилась и пожала плечами.
– У премьер-министра имеются секретные источники информации, – с важным видом заявил Кембл. – Хотя супруга мистера Хейден-Уэрта чувствует себя уже намного лучше, лорд Веллингтон решил известить его о ее болезни.
– И Нэш поехал вместе с ним, не так ли? – спросила Федра, скрестив на груди руки.
– Конечно же, – подтвердил Кембл. – Он не мог бросить брата в такое время.
– О, Нэш всегда был необыкновенно отзывчивым, – сказала леди Нэш. – Бедняжка Дженни!
Ксантия подошла к Федре и тихо проговорила:
– Этот молитвенник принадлежит Дженни? – Она показала девушке книгу.
– Да. Где вы его нашли?
– В секретере, который в нашей гостиной, – ответила Ксантия и провела пальцем по позолоченным инициалам. – Такие инициалы, наверное, были у Дженни до замужества?
– Да, верно. Этот молитвенник она привезла с собой из Америки. Инициалы Д.Э.К. расшифровываются как Дженнифер Элизабет Карлоу.
Кембл, который прислушивался к этому разговору, резко повернулся к Федре:
– Вы сказали, Карлоу?
– Совершенно верно. И что из этого?
Венденхейм приблизился к дамам. Взглянув на Федру, проговорил:
– Вы сказали, что ее отец крупный американский промышленник? А не тот ли это Карлоу, который владеет заводами по производству оружия? Они как раз расположены в штате Коннектикут, и там производят карабины.
– Да, это отец Дженни, – подтвердила леди Нэш. – Мистер Карлоу – очень милый человек, он обожает Дженни.
Кембл и Венденхейм с озабоченным видом переглянулись и, повернувшись, стремительно вышли из комнаты, даже не попрощавшись.
– О Боже, – прошептала Федра. – Дженни снова что-то натворила.
– Будем надеяться, что все обойдется, – сказала Ксантия. – Я уверена, что лорд Нэш уладит все проблемы.
Глава 16
Развязка, последовавшая в Париже
Вопреки календарю в Париже стояла летняя духота. В больнице Салпетриер дурно пахло и нечем было дышать. Стоявший у окна лорд Нэш разглядывал зеленые лужайки и старался не обращать внимания на жуткие стоны и крики, эхом разносившиеся по гулким коридорам.
Дверь за его спиной открылась, и Нэш явственно услышал свое имя, которое выкрикивал визгливый женский голос. Однако дверь тут же закрыли, и крики стали не такими пронзительными.
Плеча Нэша коснулась чья-то рука и он, обернувшись, увидел перед собой священника.
– Добрый день, святой отец.
– Как вы чувствуете себя, сын мой? – спросил отец Мишель. – Вы, наверное, очень устали?
– Со мной все в порядке, но, конечно же, вы правы, я действительно устал. Как я понимаю, графиня никак не может забыть мое имя?
Священник едва заметно улыбнулся.
– Да, она постоянно повторяет его. Ее припадок продлится еще какое-то время. Но не беспокойтесь, она связана.
– Связана?
– Да, санитары связали ее, чтобы она не причинила себе вреда. Будем надеяться, что ее пыл скоро остынет.
Нэш нахмурился.
– Помолитесь за нее, святой отец.
– Хорошо, я буду молиться за нее и за вашу родственницу, милорд.
– Спасибо, – кивнул Нэш.
– Проводите меня в часовню, милорд. Я вижу, что вас одолевают тяжелые мысли.
Они повернулись и зашагали по длинному коридору.
– Я слышал, комиссар полиции освободил вашу родственницу, – сказал отец Мишель.
– Да, по моему ходатайству мне отдали ее на поруки.
– Вам повезло, лорд Нэш. Франция проявила милосердие.
– Да, но мне пришлось заплатить за это.
– Понимаю.
– Как вы думаете, святой отец, графиня действительно психически нездорова или только притворяется? – задал Нэш давно мучивший его вопрос. – Мне показалось, что она сохраняет ясность мысли.
– Некоторые утверждают, что поступки графини свидетельствуют о ее психическом нездоровье. Как: может дама, занимающая высокое положение в обществе, пойти на преступление, будучи в здравом уме? – в задумчивости пробормотал священник. – И все же я считаю, что ее безумие не является следствием болезни.
– Но ее заперли в палате для душевнобольных, – заметил маркиз.
Священник улыбнулся.
– Да. Им заплатили за это.
– Ах вот как? Это сделал супруг графини?
– Лучше лежать в лечебнице, чем сидеть в тюрьме. В лечебнице крысы не такие большие и шустрые.
Нэш не разделял мнения священника. Он находился в Париже уже две недели, и у него было время и возможность убедиться в том, что больница Салпетриер кишела паразитами и грызунами.
Дойдя до конца коридора, они спустились по лестнице к выходу и вскоре оказались на залитом солнцем больничном дворе.
– Спасибо вам за то, что согласились в мое отсутствие присматривать за графиней, святой отец, – сказал Нэш, остановившись посреди дорожки, ведущей к часовне.
– Не стоит благодарности. Мой долг помогать людям.
– Как вы думаете, долго продлится ее болезнь?
Священник пожал плечами.
– Сифилис – непредсказуемый недуг, сын мой. Слава Богу, что графиня оказалась здесь, а не в сырой тюремной камере.
– Вы правы.
Священник похлопал маркиза по плечу.
– Но мне кажется, милорд, что графиня не доживет до Святок. Ее организм истощен, она находится на грани безумия. Судя по всему, ее конец близок, сын мой. И супруг графини это знает.
Нэш еще больше помрачнел.
– По-моему, Монтиньяк не слишком-то огорчен болезнью жены.
– Монтиньяк – развратный человек, милорд. Его пороки являются следствием слабости плоти. Он отравляет все, к чему прикасается. Ваш брат должен держаться подальше от него.
Нэш усмехнулся.
– Выходит, графиня все же успела распространить сплетни? Она получала большие деньги за то, чтобы держать рот на замке.
– Да, я слышал о любовных письмах, – с сочувствием глядя на Нэша, промолвил священник. – Очень неприятная история, которая может положить конец политической карьере вашего брата, милорд. Более того, насколько я знаю, в Англии мужчинам, вступившим в противоестественную связь, грозит смертная казнь.
– Какие бы чувства мой брат ни испытывал к Монтиньяку, я твердо знаю, что он не писал ему любовных писем, – заявил Нэш.
– Я вижу, вы – хороший брат и не жалеете денег для того, чтобы уладить неприятности, возникающие у ваших родственников, – сказал священник. – Не волнуйтесь, слухам, которые распространяет графиня, никто не поверит. Ведь у нее сифилис, она болтает нечто бессвязное.
Нэшу вдруг захотелось рассказать отцу Мишелю всю правду. В конце концов, он был священником, и перед ним можно было раскрыть душу.
– Графиня потребовала огромную компенсацию за свои услуги. – Нэш понизил голос. – Она заявила, что ее муж придет в ярость, если заметит, что она выкрала у него любовные письма Тони. Но затем она, конечно, добавила, что желает нам с братом добра, что хочет спасти Тони. Но, по существу, это был шантаж.
