Стефани Блэйк - Греховные помыслы
Схватившись за голову, она застонала.
– Чарли, Чарли… Как ты мог допустить, чтобы дело зашло так далеко?
– Я никогда не мог взглянуть правде в лицо. Я чувствую себя уютно только в мире цифр, хотя даже это для меня лишь игра. Наверное, мне никогда не хотелось стать взрослым и занять в жизни место, подобающее мужчине. Несчастный трус – вот кто я такой. Нет больше смысла тянуть, радость моя. Настала пора отправляться в Долину смерти.
Высоко подняв головы, они прошли в библиотеку, где у камина с суровыми лицами стояли разъяренные акционеры, своим видом больше напоминавшие членов военно-полевого суда.
Заложив руки за спину, вперед выступил крупный краснолицый мужчина с голубыми глазами и длинными седыми бакенбардами.
Уэллс приветствовал его легким поклоном.
– О, мистер Вудсток! Какой приятный сюрприз!
– Для меня нет. Смею заметить, Уэллс, что вы прохвост! – ответил краснолицый.
– Не понимаю вас, сэр.
– Всё вы чертовски хорошо понимаете, Уэллс! – Фыркнув, он поклонился в сторону Адди. – Прошу прощения за несдержанность, мэм. Боюсь, я чересчур увлекся, однако не каждый день приходится расставаться с тремя тысячами фунтов – не говоря уж о тех деньгах, что он выудил у остальных джентльменов.
Выпрямившись во весь рост, Адди устремила на него ледяной взгляд.
– Да как вы смеете предъявлять мистеру Уэллсу подобные обвинения?
– А вы, собственно, кто, мадам?
– Мисс Мари Орбюссон, – отрезала Адди и, заметив, как удивленно приподнялись брови собеседника, небрежно добавила: – Мистер Уэллс мой жених, и я гощу у него в доме – конечно, вместе с моей тетей Фифи.
– Тогда примите мои соболезнования, мисс Орбюссон, – с искренним сочувствием проговорил Вудсток. – Для вас будет ужасным потрясением узнать, что ваш жених… эээ… – Он никак не мог найти в себе силы, чтобы закончить фразу. – Моя дорогая, как это ни тяжело, но я должен сказать, что ваш жених растратчик!
– Не может быть! Мы с тетей вложили большие средства в «Уэллс и компани»!
– Тогда и вы, к несчастью, пострадали. – Он обвел рукой стоявших за ним джентльменов. – Видите ли, мы уже несколько месяцев назад вступили в контакт с патентным бюро и узнали о допущенных Уэллсом вопиющих нарушениях. Расследование показало, что двести тысяч фунтов, которые мы вложили в «Уэллс энд компани», послужили одной-единственной цели – набить карманы Уэллса, чтобы он мог ездить по свету и развлекаться за наш счет.
– Это не так. Мистер Уэллс ездил в Соединенные Штаты и в другие страны для того, чтобы приобретать собственность, стоимость которой в один прекрасный день может вырасти многократно. Участки с запасами золота, серебра, нефти. Да, он ведь только что заключил одну важную сделку с денверским мультимиллионером Хо Табором! Если вы сомневаетесь в моих словах, свяжитесь с ним по телеграфу.
– Хо Табор!
Акционеры начали перешептываться между собой, и даже Вудсток был несколько смущен.
– Ну… я…
– Джентльмены! – Адди поспешила воспользоваться их замешательством. – Позвольте мне также проинформировать вас, что мое имущество во Франции стоит в десять раз больше, чем все ваши капиталовложения в «Уэллс энд компани». Вы хотите прекратить деловые отношения с мистером Уэллсом? Что ж, в таком случае я лично гарантирую возврат всех средств, которые вы вложили. Насколько я понимаю, последний дивиденд равнялся двадцати процентам?
– Это верно. – Подавленный ее агрессивностью, Вудсток не отрывал взгляда от носков своих ботинок.
– Вы получите эти двадцать процентов – и скатертью дорога! В Англии и во Франции есть масса финансистов, которые с радостью воспользуются возможностью выкупить вашу долю.
– Вы расплатитесь с нами сегодня? – спросил кто-то из стоявших в задних рядах.
Уперев руки в бока, Адди зло сверкнула на него глазами.
– Не будьте ослом! Вы что же, хотите, чтобы я по телеграфу предложила прислать в Лондон специального курьера с наличными франками, эквивалентными сорока тысячам фунтов?
– Ну-ну, Картер, мисс Орбюссон права. Какой срок вы считаете приемлемым для совершения этой трансакции, мисс Орбюссон? – Вудсток казался теперь воплощением любезности.
Нахмурившись, она приложила палец к губам.
– Ну, тогда придется отложить аудиенцию у ее величества королевы Виктории, но…
– Не хочу даже слушать об этом! – Вудсток свирепо посмотрел на своих сотоварищей. – Думаю, могу от имени всех присутствующих заверить вас, что любой назначенный вами срок нас удовлетворит.
Дама одарила акционеров снисходительной улыбкой.
– Вы очень галантны, полковник Вудсток. Вы ведь полковник, не так ли?
– Боже, откуда вы об этом узнали? – Вудсток был потрясен.
– Нет ничего проще, сэр. Военная выправка говорит сама за себя. Вы служили в кавалерии?
– В королевских драгунах. Хе-хе-хе… – Он хихикал и переминался с ноги на ногу, словно приготовишка перед королевой бала.
– Что ж, тогда, скажем, через две недели? – предложила Адди. – Пятнадцатого октября.
– Великолепно, мадемуазель Орбюссон. – Он поцеловал ей руку. – Желаю вам приятного путешествия в Париж.
Посмотрев на своих товарищей-вкладчиков, Вудсток произнес:
– Думаю, теперь нам следует уйти и дать возможность этой очаровательной паре закончить завтрак.
– Не хочу об этом и слышать! – весело сказал Уэллс. – Вы обязательно должны выпить с нами кофе и бренди.
– Боже мой, Уэллс, вы славный парень! Мне неловко, что я так на вас набросился.
– Пустяки, полковник. Вы мыслите по-военному: чуть что – и в атаку! Правда, милая?
– Да, мой друг! – лукаво сверкнув глазами, откликнулась Адди.
Днем любовники решили прогуляться в Гайд-парке. Выдался замечательный осенний денек, и в парке было полно туристов, влюбленных парочек, играющих детей и велосипедистов. Возле Мраморной арки Адди и Чарльз ненадолго остановились, чтобы послушать стоявшего на ящике из-под мыла оратора, который призывал к свержению монархии.
Думая о том, что произошло утром, Чарльз слушал его вполуха. Они с Адди решили на первом же корабле сбежать в Италию – у них еще оставалось десять тысяч долларов от тех денег, что подарил Адди Мартин Брак-стон.
Но это временная передышка. Вудсток и компания найдут его хоть на краю света. А далеко ли можно уехать с десятью тысячами долларов?
Рассеянный взгляд Уэллса упал на какого-то мужчину, с необыкновенной легкостью управлявшего одноколесным велосипедом. Вид сверкавших на солнце спиц вызвал у Чарльза некую смутную ассоциацию.
– Рулетка в Монте-Карло! – воскликнул он.
– Прошу прощения? – с удивлением посмотрела на него Адди.
