Гюи Шантеплёр - Невеста „1-го Апреля“
— Читайте… — тихо сказала молодая девушка.
Тогда, открыв „Les Destinés“[34], он прочел нисколько строф из „Maison du Berger“. Те, где поэт оплакивает то, что проходит, чего „никогда не увидишь два раза“, строфы, где его мысль, отрываясь от печального созерцания вещей, переносится на любимую женщину, в пленительных и убаюкивающих стихах.
Но ты, не хочешь ли ты, беспечная путешественница,
Грезить на моем плече, склонившись к нему твоим челом?
Приди с мирного порога катящегося дома
Созерцать тех, которые прошли и которые пройдут.
Картины человеческой жизни, дары чистого гения,
Оживут для тебя, когда перед нашей дверью
Будут расстилаться обширные безмолвные пространства.
С полузакрытыми веками, с головой, склоненной на спинку кресла, в котором она сидела, Сюзанна благоговейно удерживала в памяти этот великий горестный вздох благородной гордой души, но, притягиваемые непреодолимой силой, глаза Мишеля покинули страницу и внезапно остановились на ней. Безотчетно он чувствовал, что в эту минуту — первую может быть — он и она понимали друг друга… Молчание длилось едва несколько секунд. Он не смел говорить, угнетаемый сомнениями, боясь ошибиться, смущаемый нелепыми мыслями…
Не слыша более его голоса, молодая девушка приподняла отяжелевшие веки, встретила взгляд, ласка которого ее обволакивала, и тихо опустила свой.
— Нет, — сказала она, как бы отвечая на свою мысль, — у вас душа не пессимиста. Это не настоящие пессимисты, те, которые возмущаются против жизни: они ожидают чего-нибудь от нее, верят в счастье. Вы в него верите…
— А вы? — спросил он совсем тихо.
— Я, я в него верю, — прошептала она, — я в него верю всем своим сердцем…
Но в дверь легко постучали.
— Подруге можно? — спросил нежный голос.
— Это вы, м-ль, входите же, пожалуйста! — воскликнул Тремор, принимая с похвальным усилием тон человека, обрадованного сюрпризом.
В полуоткрытую дверь Симона просовывала свою темную головку, затем появилась вся.
— Вы приехали одна, м-ль? — спросил Мишель через минуту.
— Тереза дома, еще к сожалению больная. Я здесь с Жаком. Я его оставила в оранжерее с г-м и г-жой Фовель и с Понмори.
— Я пойду к ним, — сказал молодой человек.
И он вышел, столкнувшись в дверях с Антуанеттой, несшей чай.
II
Пришедшая в себя от смущения, вызванного внезапным появлением Симоны, Сюзанна была поражена немного сероватой бледностью, покрывавшей лицо молодой девушки и искажавшей его обыкновенное выражение.
— Уж не были ли вы больны, Симона? — спросила она. — Можно было бы сказать…
Но Симона живо перебила фразу.
— Совсем нет! — воскликнула она.
Затем, пользуясь первым предлогом, чтобы говорить о чем-нибудь другом и изменить течение мыслей Сюзанны, она указала на письма, принесенные только что Антуанеттой и которые лежали еще на подносе.
— Сюзи, пожалуйста, — сказала она.
— У меня будет еще время, — возразила мисс Северн, — я получаю письма только из магазинов… Вчера я получила известие от Бетюнов, приезжающих сегодня вечером. Я предпочитаю лучше поговорить.
— Какая вы милая, — сказала Симона Шазе с немного принужденной веселостью. — Тогда позвольте вас поздравить, у вас великолепный вид! Тереза будет очень довольна! Ах! как вы нас напугали, злая Сюзи!
Эта тема была обширно развита, в то время как Сюзанна угощала чаем и пирожными. Затем Симона наклонилась и подняла маленький томик, соскользнувший на ковер.
— Что вы читали? Ах! Мюссе!
— Потрудитесь-ка не трогать этого, м-ль Симона, — воскликнула, смеясь, Сюзанна. — Мюссе не для маленьких девочек! Он хорош для взрослых барышень… как я! И еще если их жених им его разрешает.
— Но есть вещи из Мюссе, которые я знаю, Сюзанна. „La Nuit de Mai, Lucie”, „Ninon“…
— Скажите пожалуйста! я думала, что к вашему чтению относятся строже.
— Тереза — да, немного… но это не Тереза читала мне Мюссе, — поправилась молодая девушка, краснея.
— Ну-ка, ну, кто же? — сказала развеселившаяся Сюзанна.
Но тотчас же глаза м-ль Шазе стали влажны, и неожиданно, положив голову на плечо Сюзанны, бедное дитя залилось слезами.
— Ах! Сюзи, Сюзи, у меня большое горе!
„Решительно, я обречена на роли наперсниц “, — подумала Сюзи.
Она поцеловала Симону, затем принялась ее мило бранить, вытирая бедные, распухшие глаза.
— Послушайте, Симона, моя маленькая Симона… что вас так приводит в отчаяние? Разве вы не имеете ко мне доверия?
— О! конечно, да.
— Тогда говорите, говорите откровенно, вместо того, чтобы плакать. Тайну так тяжело нести одной!
Симона грустно улыбнулась.
— Я вам скажу… Это довольно трудно… но я… ах! это даже очень трудно!
— Хотите, я вам помогу? Дело идет об одном молодом человеке…
— Ах! Сюзи, как вы хорошо угадываете! — воскликнула молодая девушка.
— Этот молодой человек, это тот, который с вами танцевал на балу в Шеснэ, это тот, который вам читал „Luit de Mai“ и „Ninon“ это Поль Рео, чтобы его не называть.
— Да.
— Это не причина прятать ваши глаза, Симона, он вас очень любит, этот бедный Поль, и вы… вы его тоже немного любите, не так ли? Вот начало истории. Теперь я вас слушаю.
Молодая девушка удержала слезы, совсем готовые политься вновь.
— О, Сюзанна, она печальна, история! В тот день, когда вы упали, Поль мне сказал, что… что он…
— Что он вас любит?
— Да, это так. И я была так счастлива, так счастлива, я… но… О! Сюзанна, Жак не хочет, чтобы я была женой Поля. Они поссорились между собой, Поль ушел… и… о! Боже мой! Я так боюсь, чтобы он не застрелился!..
Как ни могло это показаться жестоко, мисс Северн не могла удержаться от смеха.
— Нет, моя дорогая, нет; во-первых, у него так мало мозгу, у этого бедного Поля, что огонь не причинит ему вреда, затем, не убиваются, когда молоды, энергичны и когда любимы такой милой маленькой особой, как вы. Станем рассуждать вместо того, чтобы плакать. Что говорит Тереза? Так же ли она свирепа, как ее Жак?
— Тереза была очень добра. Она старалась меня утешить, она немного успокоила своего мужа и сказала мне, что Жак конечно согласится на наш брак, если Поль будет мужествен, терпелив и станет работать, чтобы составить себе положение… но это не скоро приобретается, положение!
— О! Симона! опять слезы. Самое важное, значит, чтобы Поль стал благоразумен. Что он, этот милый Поль, склонен к уступкам?
— О! да.
— Тогда у меня есть идея, выслушайте меня хорошенько, милочка, — сказала Сюзанна, при внезапно озарившей ее мысли. — Я поговорю с Мишелем о…
