Мэри Гилганнон - Мечта Дракона
Рианнон едва не задала тот же самый вопрос Арианрод, однако передумала и промолчала. Негоже спорить с чужими обычаями, особенно находясь у людей, которые веруют в эту Богиню. И все-таки мысли о всемогущем божестве женского рода прочно засели в ее голове.
– Когда ты выздоровеешь, то, может быть, сможешь отправиться с нами на одну из церемоний в честь Богини, – сказала Арианрод. – Уж поскольку Она сама тебя выбрала, тебе, наверное, следует побольше узнать о Ней. Но, – добавила хозяйка, прежде чем Рианнон успела ответить, – все это в будущем. А теперь пора отдохнуть. Вот, поешь-ка немного похлебки. Надо есть и пить как можно больше, чтобы поскорее возместить потерю крови.
Рианнон кивнула. Ее давно мучила жажда, и она была слаба, как новорожденный котенок. Для расспросов еще будет время. Теперь же надо поскорее восстановить силы.
Спустя несколько дней Рианнон почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы, завернувшись в одеяла, без посторонней помощи добраться до одного из плоских камней у очага. Она сделала всего несколько шагов, но колени уже дрожали от напряжения, а по лбу градом катился пот. Рана быстро затягивалась, гораздо труднее было оправиться от потери крови. Большую часть времени Рианнон спала и даже когда просыпалась, то с трудом могла о чем-нибудь сосредоточенно думать. Но она рассудила, что эта слабость ей только на руку: отсутствие сил, необходимых, чтобы подумать о будущем, по крайней мере удерживало от неизбежных копаний в прошлом!
Огонь в очаге затухал, и Рианнон протянула руку к поленнице – за новыми смолянистыми дровами. При мысли о том, сколько сделали для нее Арианрод и Кейнвен, ее мучила совесть. Она в ужасе думала, что является обузой для этих добрых, но бедных людей, и уже решила как-нибудь отблагодарить их за помощь. Однако сначала для этого необходимо поправиться и окрепнуть.
Снаружи доносилось унылое завывание ветра, усиливавшее чувство грусти, от которого Рианнон никак не удавалось освободиться. Еще в детстве она научилась довольно быстро избавляться от неприятных воспоминаний, но теперь ей казалось, что сердечная боль никогда не покинет ее. В душе словно стянулся тугой узел; на сердце лежала страшная тяжесть. Довольно было любого намека на прошлое, чтобы скорбь вновь выплеснулась наружу.
Что ж, в конце концов, возможно, именно борьба с этим чувством придавала ей силы оставаться в живых. Теперь она твердо знала, что не хочет умирать. Она не готова к этому; было еще нечто неисполненное на этом свете, в ее жизни оставалась какая-то неосуществленная цель. Надо только понять, что это за цель, для чего душа ее вопреки всему вернулась в земную оболочку.
– Рианнон, ты уже на ногах! – Лицо входящей в дом Арианрод расплылось в улыбке. Она несла на бедре наполненную выпотрошенной рыбой корзину, которую и опустила на пол возле очага. – Рада видеть тебя достаточно окрепшей, чтобы самостоятельно подняться.
Рианнон покачала головой:
– Я все еще слишком слаба, мои ноги никуда не годятся.
– Ну, это только начало. Через несколько дней начнешь бегать. К тому времени надо подыскать тебе хоть какую-то одежду. Негоже ведь ходить, завернувшись в кусок материи.
Рианнон оглядела себя.
– Будь у меня игла с ниткой, я бы могла сшить из этого платье. Правда, вы бы лишились одного из ваших одеял, но, как только смогу, я возмещу вам его. – Она вздохнула. – Правда, для этого нужен станок и шерсть... Тогда я могла бы наткать полотна и сшить столько одежды, что вам обоим хватило бы на всю жизнь.
– В самом деле? Ты такая мастерица? – спросила Арианрод, ставя поближе к корзине горшок с водой и перекладывая туда рыбу. Потом она поместила сосуд в очаг.
– Я, правда, плохо пряду, но зато умею ткать и шить.
– Тогда придется позаботиться о том, чтобы у тебя появилось все необходимое.
– Это очень великодушно с твоей стороны. Но мне нечем тебя отблагодарить, у меня нет ни денег, ни драгоценностей, ни каких-либо других ценных вещей.
Арианрод долго и испытующе посмотрела на собеседницу, и Рианнон вдруг испугалась, что хозяйка захочет выяснить, кто же у нее в гостях. При этом любому было ясно, что ни у рабыни, ни у крестьянки не могло быть такой бледной гладкой кожи, таких нежных, ухоженных рук. Арианрод смогла заинтересоваться тем, кто она такая и кто ранил ее. Об остальном умная женщина без труда догадается сама. Однако рыбачка не задавала вопросов. Возможно, она деликатно дожидалась, когда гостья окончательно окрепнет, чтобы после этого удовлетворить свое любопытство.
Арианрод указала на свое собственное скромное одеяние.
– У нас достаточно шкур и мехов, но одежда стала слишком уж дорогой. Поэтому твое умение хорошо шить весьма кстати.
Рианнон с искренней благодарностью кивнула. Вот наконец-то способ расплатиться со своими спасителями. Оставалась, однако, другая тревога. Ткачество и шитье требуют времени, но чем дольше она задержится у этих людей, тем вероятнее возможность того, что Мэлгон обнаружит ее здесь. А если это случится, что он сделает? Вдруг он захочет убить ее? И не накажет ли король Арианрод и Кейнвена за то, что они приютили изгнанницу?
Рианнон вздрогнула, подумав о том, что, может быть, скрывая правду о себе, она подвергает опасности жизнь своих милосердных спасителей. Но если признаться во всем, то они могут выдать ее королю. Бедняжка вздохнула. Нет, она вовсе не хотела им зла, но и не могла рисковать, рассказав всю правду о себе. Надо надеяться, что Мэлгону не придет в голову ехать в эту деревушку. Да и зачем ему ее искать? Должно быть, он радуется тому, что она навсегда исчезла из его жизни.
Изгнанница ненадолго успокоилась, но вскоре вновь вспомнила выражение мужнина лица во время последней ссоры. Он возненавидел ее.
– Ты так побледнела. – Мягкий голос Арианрод отвлек ее от тяжких дум. – Тебе, наверное, снова надо прилечь. Пойдем, я помогу.
Рианнон позволила хозяйке проводить себя до постели. Здесь она повалилась на спину и закрыла глаза. Скорбь о разбитой жизни, конечно, велика, однако не настолько, чтобы желать расстаться с нею. Она сделает все, чтобы выжить, и да простят ей боги, если по ее вине в паутину ненависти, опутавшую их с Мэлгоном, попадутся еще и эти ни в чем не повинные рыбаки.
Рианнон ненадолго заснула, а когда вновь открыла глаза, Арианрод все еще находилась в хижине. Она приготовила вкусную уху и помогла девушке сесть, чтобы выпить бульон, а потом на несколько минут вышла за дверь. Вернулась она с коромыслом через плечо, на котором висели два ведра, до краев наполненные водой. Хозяйка поставила воду на огонь и снова подошла к постели больной.
– Пора бы тебе помыться, малютка. – Наклонившись к Рианнон, она убрала спутанную прядь волос с ее лица, – Потом надо причесаться хорошенько. Что за дивный цвет. Должно быть, в твоих жилах течет кровь ирландцев, ведь это они славятся огненными волосами.
