Джессика Трапп - Властелин наслаждений
На самом дне сундука находились особые предметы: комплект восточных любовных шариков, керамические бусы на нитке с узелками и два резных изделия из камня, по форме напоминающие фаллос, один из нефрита, другой из алебастра.
Когда Годрик понял, почему раньше он никогда не использовал эти сокровища и они постоянно хранились в сундуке, его охватило возбуждение. В течение тех лет, пока он планировал отмщение, в уголке его мозга, должно быть, оставалась надежда, что однажды он полюбит по-настоящему: иначе с какой стати он стал бы приобретать все это? Чтобы использовать эти игрушки, необходимо доверие, а с того момента, как он освободился из рабства, ни одна женщина не побывала в его постели дважды. Несомненно, при общении со шлюхами не было нужды использовать такого рода вещи.
Вынув из сундука несколько предметов, Годрик повернулся к кровати, поймал возбужденный взгляд Мейрионы и направился к ней.
В его памяти всплыли образы прошлого: вот после купания, натертый ароматическими маслами, с удаленными с груди волосами, он, нагой, идет к принцессе. Надира, вероятно, самая испорченная из женщин, недовольна его гордой походкой. Она взмахивает рукой, и евнухи бьют его древками копий, заставляя пасть на колени и ползти. Внутри у него все горит от стыда, и не потому что приходится терпеть очередное унижение, а потому что его молодое голодное естество не может долго терпеть. Принцесса и ее окружение находили особое удовольствие в его способности сохранять состояние готовности, даже подвергаясь унижениям. Но даже в эти минуты Годрик никогда не забывал о своей гордости.
Подойдя к кровати, он протянул Мейрионе руку, и она доверчивым жестом протянула свою. Годрик улыбнулся. Мейриона никогда не станет играть с ним, только чтобы доставить удовольствие одной себе.
Разложив свои инструменты на покрывале, Годрик сел рядом и привлек Мейриону к себе.
– Я люблю тебя.
Она поцеловала его в щеку.
– Правда? – В ее глазах светилось желание.
– Да.
Она напряглась, но не отозвалась таким же признанием. Он всегда мог прочитать ее мысли, но на этот раз ее взгляд оставался непроницаемым.
Быстрым движением Годрик стянул с нее одежду и бросил на пол.
– Ты восхитительна!
Мейриона закусила нижнюю губу и застенчиво улыбнулась:
– Ты тоже.
Проводя кончиком пальца по ее руке, он наблюдал, как на лице Мейрионы отражается новая волна разгорающегося желания.
Ее взгляд метнулся на предметы, поверх которых лежало длинное павлинье перо.
– Что это?
– Я исследую каждую точку на твоем теле и узнаю точно, где именно прикосновения доставляют тебе наибольшее удовольствие.
Она смотрела на него таким взглядом, что он возблагодарил Бога за полученные прежде знания.
Взяв ее руку, он положил ее на шнурки своей опояски.
– Ты когда-нибудь видела мужской член?
Очаровательный румянец окрасил ее щеки.
– Нет.
– Раздень меня, Мейриона. Прикасайся ко мне так часто и так долго, как тебе этого хочется, чтобы мы могли лучше узнать друг друга.
Ее дыхание участилось. Душу Годрика распирало от гордости, когда он увидел ее пылкий взгляд. Он никогда не устанет от этого взгляда. Ее пальцы рванулись к его паху и торопливо дернули завязки. Фаллос напрягся, пульсируя при каждом ударе сердца.
Дрожащими пальцами она сдвинула ткань, его член выскочил наружу, и он втянул воздух через стиснутые зубы.
– Я сделала тебе больно?
– Нет.
Намотав ее волосы на кулак, Годрик притянул Мейриону ближе. B ее глазах горела страсть, когда он приблизил ее губы к своим. Его язык исследовал ее рот, пробуя на вкус сладкую нежную покорность.
Глубоко вздохнув, Годрик прервал поцелуй и попытался расслабиться. Чтобы удержаться и не наброситься на нее тут же, он откинулся на подушки и, переплетя пальцы, сцепил руки за головой. Умение владеть собой было одним из многих приобретенных им навыков.
Взглянув на возбужденное естество Годрика, Мейриона испуганно подняла глаза.
– У нас ничего не выйдет. Он слишком большой.
Годрик сдерживался из последних сил.
– Милорд… – Она покачала головой. – Я думаю, мы совершаем ошибку.
Он схватил ее за плечо и уложил на кровать.
– Не бойся, любовь моя, все будет хорошо.
Мейриона нахмурила брови.
– Но он очень большой.
– Я знаю способ, как сделать первый раз безболезненным.
Взгляд Мейрионы вдруг потух, словно какая-то мысль неожиданно пришла ей в голову.
– А крови будет много?
Годрик погладил ее по щеке.
– Нет. Поверь, это совсем не будет похоже на изнасилование твоей матери.
Мейриона посмотрела на него с таким доверием, что он почувствовал странное смирение.
– Я верю тебе.
Подушечкой пальца Годрик провел линию от ее плеча до бедра, при этом пристально наблюдая за ней.
– Какие ощущения тебе приятны?
Он провел еще одну линию, на этот раз ногтем. На ее теле появилась гусиная кожа, и Мейриона тяжело задышала. Потом ее веки затрепетали, и она открыла глаза.
– Ты смеешься надо мной?
Годрик провел раскрытой ладонью по ее животу и нежно поцеловал влажную кожу.
– Ни в коем случае. Ты восхищаешь меня. Мужчина и женщина должны получать удовольствие друг от друга.
– О! – Она посмотрела на красную отметку, которую оставил ноготь, потом легла на спину и закрыла глаза, полностью доверившись Годрику.
Боже, если она так реагирует на простые вещи, какова же будет ее реакция на более экзотические способы наслаждения? Что будет, когда он завяжет ей глаза и ее кожа станет еще чувствительнее?
Взяв павлинье перо, Годрик провел им по телу Мейрионы, затем повторил все с кусочком гладкого шелка, а затем с грубой кожей.
– О-о, – слабо вскрикнула Мейриона.
– Ну так что же приятнее? – Он провел по ее груди сначала теплой пушистой кроличьей шкуркой, а затем плоским металлическим предметом.
– Да. – Мейриона говорила с ним, словно в полузабытьи.
– Да?
– И то и другое приятно.
Не желая разрушить возникшую атмосферу, Годрик прикусил губу. Слава Богу, он не стал торопиться и не попытался овладеть ею раньше! Если бы он взял Мейриону еще на постоялом дворе, они бы никогда не достигли уровня доверия, необходимого, чтобы полностью исследовать ощущения их тел.
Отложив эротические игрушки, Годрик дотронулся до груди Мейрионы. Ему нравилось, как ее тело подается навстречу ласкающей руке, как набухают соски. Проводя неторопливые круги вокруг розовых бутонов на вершинах ее грудей, он наблюдал, как пульсирует на шее тонкая голубая жилка.
Он сжал ее сосок, сначала мягко, потом сильнее, и Мейриона резко выдохнула.
– Пресвятая Богородица! Он улыбнулся:
