Шеннон Фаррел - Дом там, где сердце
Десять дней спустя Мюйрин торжественно отмечала свой день рождения. Она надела свое любимое черное платье в шотландскую клетку и повязала старую красную ленту для волос вокруг шеи Тэйджа, чтобы напомнить всем, что он – подарок. Локлейн разбудил ее рано утром, чтобы покататься на лошадях, что она редко теперь себе позволяла, и восхитился ее искусством верховой езды.
Когда они возвратились, он выложил перед ней бекон, яйца и колбасу на завтрак и заставил хорошо поесть. Пока она ела, ей принесли десятки букетов цветов и от самых близких друзей несколько подарков, выполненных своими руками, такие как вышитые носовые платки и новый фартук с ее инициалами. Затем он повел ее на прогулку, обнимал и целовал, наслаждаясь возможностью хоть на какое-то время скрыться от своей бдительной сестры. Похоже, только у нее одной не было праздничного настроения. Он не понимал, почему она всегда с таким осуждением смотрит на них. Но никому не удастся испортить праздник Мюйрин, если он этого не позволит. Он даже достал маленькую гребную шлюпку и повез Мюйрин на маленький островок на озере.
— Надо было устроить пикник, – сказала она, медленно водя рукой по воде, пока он сидел на веслах.
– Хорошая идея, реализуем в следующий раз. Но, боюсь, тебя ждет сюрприз, когда ты вернешься в дом. Хотя пикник можно устроить и не только в день рождения, правда?
– Тогда поскорее, пожалуйста. Ведь так трудно выкроить свободное время.
Он натянуто улыбнулся:
– Если это так важно, дорогая, стоит просто назначить время…
После обеда Присцилла Стивене организовала в кухне небольшой праздник для Мюйрин. Договорились, что он уведет ее куда-нибудь, чтобы в это время можно было все приготовить. Поскольку это был замечательный весенний день, кухонные лавки вынесли на улицу и приготовили разные блюда, мясные пирожки и пирожные, которые испекли Брона и Шерон. Присцилла принесла торт, немного вина, пива и виски, свежевыпеченные лепешки и клубничное варенье для рабочих. Все с удовольствием попробовали угощение и пожелали своей новой землевладелице всего самого лучшего.
Мюйрин, розовая от смущения, поблагодарила Присциллу за внимание:
– Так мило с вашей стороны, что вы сделали все это для меня.
– Это меньшее, что я могу для вас сделать. Вы этого заслуживаете, ведь вы далеко от своего дома, а столько сделали для всех этих людей, – смущенно отвечала Присцилла.
Она безуспешно пыталась утихомирить двух своих сыновей, которые настойчиво тянули Мюйрин за руки, умоляя показать им лошадок и овечек.
– Не стоило, право же. Потому что я и есть дома, – сказала она, выходя под яркие лучи солнца, чтобы показать мальчикам поместье.
Она познакомила мальчиков Стивенсов с их ровесниками в поместье, и дети вместе весело играли в жмурки в поле, устраивали шуточные гонки, придумывали и другие забавы. Кое-кто из рабочих вынес музыкальные инструменты, и начались песни и танцы.
Поскольку следующий день был первое мая, а после такого угощения настроение у всех было приподнятое, Мюйрин объявила для всех работников выходной на полдня в свой день рождения и на весь следующий день.
– Это то немногое, что мы можем сделать для них за то, что они добросовестно помогали мне во всем, – сказала она Локлейну, когда они стояли на лужайке за домом и смотрели, как женщины танцуют шотландский рил.
– Они были счастливы тебе помочь. Ведь теперь ты земле – владелец, да еще самый лучший, какого я знаю, – искренне сказал он.
Она рассмеялась.
– Ну, я определенно не могла сделать хуже, чем некоторые, кого мы можем вспомнить.
– Намного лучше. Большинство землевладельцев безжалостны. А ты дала этим людям дом. Ты обучила их, ты в них поверила. Они никогда этого не забудут, Мюйрин!
– Но я не вполне уверена, что не безжалостна, Локлейн. – она улыбнулась ему, хотя выражение ее глаз было совсем не радостным. – Барнакилла теперь мой родной дом, который я собственными руками превратила в нечто красивое и стоящее. И поскольку я сделала это сама, то должна улучшать его с каждым днем. Я буду бороться до последнего, если понадобится, я сделаю все, чтобы сохранить его, – заверила она.
Локлейн лишь пожал плечами и молил Бога, чтобы ей никогда не пришлось выкладываться из последних сил.
Он попытался взбодриться, предложив ей взять его под руку и закружив в танце, отмечая, как она легка и грациозна. Он подумал, что радость его была чуточку неестественной, хотя в глубине души признавал, что она права. Все идет хорошо, но должно быть еще лучше, чтобы все ее планы и начинания свершились в полной мере.
Когда они наконец остались вечером одни, Локлейн преподнес ей подарок, который изготовил специально для нее, – маленькую резную шкатулку, инкрустированную шпоном. На шкатулке были изображены фонтан и цапля, сделанные с помощью инкрустации и латуни.
– О Локлейн, она просто совершенна, – у нее захватило дух, а на глазах выступили слезы. – Никогда в жизни не видела ничего прекраснее. Похоже на водопад в Гленкаре. Не то чтобы мне нужно напоминание о нем, но теперь я смогу сохранить дорогие воспоминания навсегда.
– Я рад, что тебе понравилось, – пробормотал Локлейн, целуя ее в лоб.
– Только жаль, что у меня нет ничего ценного, чтобы положить в нее, – вздохнула она.
Локлейн молча смотрел в пол. Он распекал себя за то, что был таким идиотом. Подарок будет только напоминать ей о том, что она потеряла.
– Не стоило так беспокоиться. Тэйдж был прекрасным подарком, и, конечно же, кофе, – она поцеловала его в губы.
– У меня для тебя еще один подарок, – с улыбкой сказал он.
– Да, и где же он может быть? – поддразнила она, лукаво протягивая руки к его карманам.
– Ну, тогда будет два подарка, – все с той же улыбкой ответил он, – но сначала ты должна принять первый, прежде чем получишь второй.
В этот момент в дверь постучали, и Брона с Шерон внесли одну из больших ванн, а другие женщины из кухни – чайники с кипящей водой.
– Личное купание? – воскликнула она. – Нет, право же, это уже слишком.
– Ничуть, – убедила ее Шерон. – С днем рождения, Мюйрин, и всех благ. Наслаждайтесь ванной, ведь вам не придется принимать ее в старой кухне, где вечные сквозняки и десятки женщин кричат, что подошла их очередь.
– О Локлейн, как мило, что ты об этом позаботился, – сказала она, потянувшись к нему, чтобы поцеловать в щеку, когда они снова остались одни. – Ты примешь ее со мной?
– Конечно. Ты даже можешь искупать этого зловонного зверя, раз уж у тебя есть такая возможность, – засмеялся Локлейн, глядя на Тэйджа, который в недоумении переводил взгляд своих больших карих глаз с одного на другого, размышляя, что за интересное деяние он сотворил на сей раз, чем так угодил своим хозяину и хозяйке.
