Вирджиния Хенли - Блестящая партия
— Боюсь, что так, сударыня.
— Хорошо! Тогда ступайте и скажите леди Броум, что приехала ее сестра Джорджина. Можете любезно принести мне один из ее плащей.
Через пару минут по ступеням парадного крыльца сбежала Луиза, за ней следом управляющий с бархатным плащом, перекинутым через руку.
— Боже мой, Джорджи, неужели в дороге было так холодно, что понадобилось закутаться в одеяло?
— На мне ничего нет под ним, и у меня нет ничего, во что я могла бы одеться.
Луиза, привыкшая к выходкам Джорджины, взяла плащ и отослала слугу в дом. Когда сестра развернула одеяло, она воскликнула:
— У тебя вся грудь в синяках!.. Кто это сделал?
Джорджина закуталась в плащ и вышла из кареты.
— Тоби нужно отвести место, где он мог бы поспать. Мы ехали из Кимболтона не останавливаясь. А мне прежде всего нужна ванна.
— Неужели на вас напали по дороге? — испуганно спросила Луиза.
— Напали на меня, да еще как. Но это был не разбойник с большой дороги, а английский герцог.
Луиза отвела Джорджину в свою комнату, попросила экономку распорядиться, чтобы приготовили ванну. Пока сестра была в ванной, Луиза открыла гардероб и достала одно из своих самых красивых дневных платьев. Она положила платье на кровать и добавила к нему белье, чулки и подвязки.
Наконец Джорджина вышла из ванной и вернулась в комнату сестры.
— Я едва не соскоблила с себя кожу, пока не поняла, что это бессмысленные попытки.
Она надела нижнюю юбку, потом натянула чулки и подвязки.
— Скажи же, что случилось, — проговорила Луиза приглушенным голосом.
— По предложению матушки я поехала в Кимболтон отпраздновать день рождения Сьюзен. Могла ли я знать, что это был мерзкий заговор, цель которого — бросить меня в объятия Френсиса Расселла!
Луиза опустилась на кровать. Широко раскрыв глаза, она ждала, что будет дальше.
— Просто не могу поверить, какой я была наивной. Когда герцог появился на праздничном обеде, я была неприятно удивлена. Я упрекнула Сьюзен, она переложила вину на Уильяма. А потом я пережила самое сильное потрясение в своей жизни. Бедфорд вошел в мою комнату и запер дверь. Ключ, по его словам, дал ему Уильям.
— Герцог тебя изнасиловал! — прошептала Луиза.
— Он накинулся на меня и чуть было не изнасиловал. А как ты догадалась?
Луиза побледнела как мел.
— Он… он… он принудил меня.
— Он что?!
— Френсис Расселл принудил меня. Я… я не сопротивлялась. Я думала, он хочет на мне жениться.
— Почему ты мне ничего не сказала?
— Мне было очень стыдно. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал об этом. Этот мерзавец тут же потерял ко мне всякий интерес, и моя репутация погибла бы навсегда, скажи я что-нибудь.
— Когда это случилось? — Джорджина была просто потрясена.
— Это случилось в доме Сьюзен и Уильяма… но не в Кимболтоне… в их лондонском доме в Уайтхолле. Матушка заручилось поддержкой Манчестера в своих матримониальных планах. Мне не нравится Уильям Монтегю.
Голос ее надломился; она закрыла лицо руками и расплакалась.
Джорджина обняла сестру.
— Луиза, милая, мне так жаль. Плачь… тебе нужно выплакаться.
Она баюкала сестру, пока ее рыдания не стихли. Луиза вытерла глаза:
— Как тебе удалось вырваться от него?
— Я ударила этого похотливого хряка бутылкой шампанского по голове. И очень удивилась, когда он потерял от этого сознание.
— А ты не думаешь, что могла его убить?
— На такое и надеяться нечего!
Джорджине удалось вызвать на лице сестры слабую улыбку.
— Я так соскучилась по тебе, Джорджи.
— Знаешь, я поживу у тебя немного. Завтра Тоби вернет карету в Лондон. Если я встречусь с матерью прямо сейчас, я взорвусь как вулкан.
— Мне нужно было все-таки что-то рассказать. Если бы мама знала, что случилось со мной, она ни за что не толкнула бы тебя в его объятия.
— Ты ни в чем не виновата, Луиза. Мне кажется, мать принесла бы в жертву что угодно, лишь бы сделать меня герцогиней Бедфорд.
Джорджина надела красивое платье из шелка цвета лаванды, которое приготовила для нее Луиза, и они наконец сошли вниз.
Чарлз Корнуоллис вышел из библиотеки, где занимался счетами.
— Леди Джорджина, как я рад, что вы приехали навестить нас. — Щеки его порозовели. — Луиза скучала по вас.
— Большое спасибо, Чарлз. Броум-Холл очень гостеприимен.
— Клянусь Юпитером, ваши вкусы очень похожи. Я уверен, что у Луизы есть совершенно такое же платье, как то, что надето на вас.
— Вы правы, Чарлз. Как вы наблюдательны! — сказала Луиза, украдкой глянув на сестру.
Глава 21
Френсис Расселл, прижимая руку к боку, медленно прошел по своей библиотеке и опустился в кожаное кресло, стоящее позади письменного стола красного дерева.
Мистер Берк, привыкший к приездам герцога во всякое время дня и ночи и в каком угодно расхристанном виде, подошел к дверям.
— Вам что-нибудь угодно, ваша светлость?
Френсис указал на бренди, стоявшее на столике. Мистер Берк поставил графин и бокал на письменный стол.
— Что-нибудь еще, ваша светлость?
Герцог указал на дверь. Берк поклонился и вышел.
Френсис налил себе полный стакан и осушил его залпом. Спустя несколько минут он перестал чувствовать пульсирующую боль в паху, но удар по самолюбию и гордости все еще ощущался и был невыносим. Френсис выругался и поднес графин к губам.
Ни одна женщина еще не отвергала его. Это выходило за рамки его понимания — чтобы какая-то особа смогла устоять перед ним, особенно та, которую он вожделел и которую выделил из всех прочих. В голове у него просто не укладывалось, что Джорджина Гордон не хочет его.
«Она отказалась стать моей любовницей, потому что я не женился бы на ней, если бы она ею стала, — сообразил он. — Она швырнула в меня именем Марианны. Другие женщины в моей жизни — вот что на самом деле ее останавливает. Джорджина проницательна не по годам и считает, что я никогда не сделаю ее герцогиней Бедфорд, если она мне отдастся».
Эта мысль успокоила его и пролила бальзам на уязвленную гордость. Он сделал еще глоток бренди, и когда по телу разлилось успокаивающее тепло, вспомнил, как пришел в сознание в ее спальне и увидел, что она исчезла. Он понял, что между ними произошла отчаянная борьба — его раны и ушибы служили тому доказательством. И чтобы не выслушивать упреков от герцога Манчестера, он на рассвете уехал из Кимболтона.
— Бог знает, что она наговорит сестре. Лучше я сообщу о своих намерениях Уильяму Монтегю.
Френсис вынул из ящика стола лист бумаги со своим герцогским гербом, окунул перо в чернильницу и написал:
