Мэри Пирс - Горький ветер
— И вы вымещали это на своей жене?
— Может быть. Иногда я был не слишком ласков.
— А вы, случайно, не били ее?
— Нет. Никогда.
— Ни разу? Может, в порыве раздражения, когда она ворчала, что вполне вероятно?
— Я никогда не трогал ее, — сказал Том. — Может, кто-то хочет сказать иное?
— Мистер Престон не вполне удовлетворен версией, что его дочь сбежала с другим мужчиной. Он думает, что вы убили ее, мистер Маддокс.
— У него с головой не в порядке!
— Я запишу, что вы отрицаете обвинение?
— Отрицаю! Это наглая ложь!
Том сидел на стуле неподвижно. Ему казалось, что он скован, попал в тиски слепоты; в крови у него закипала ярость, которая грозила разрушением. Он чувствовал, что сорвется, разлетится на кусочки, как сумасшедший, что тьма затопит его сознание. Но он снова почувствовал руку Линн на плече, и ее прикосновение успокоило его. Ему хотелось видеть лица этих людей.
— С чего все это вдруг? Тилли здесь нет уже многие месяцы. Почему бы Эмери не поискать ее в Бирмингеме вместе с тем парнем, Тримблом?
— Тримбла видели в Хантлипе. Мистер Престон спрашивал его о вашей жене, но он отрицает, что она уехала с ним.
— Она точно ушла! Она забрала все свое добро. Если бы она ушла одна, то не смогла бы взять все это. Она могла забрать вещи только в том случае, если бы ее отвезли на машине. До ближайшего автобуса три мили. А что, если Тримбл лжет?
— Если кто-то лжет, мистер Маддокс, то мы обязаны это выяснить и именно это и собираемся сделать.
Полицейские поднялись. Они были очень высокие, их головы доставали до потолочных балок. Том чувствовал, что они возвышаются над ним.
— Вы меня арестуете?
— Ваша жена объявлена пропавшей, и сделано было соответствующее заявление. У нас нет выбора, кроме как заняться этим делом. В настоящее время дело заключается в этом, мистер Маддокс, и я надеюсь, нам удастся разыскать следы вашей жены в Бирмингеме, как вы предполагаете.
— А что будет, если вам не удастся?
— Поживем — увидим. И еще один вопрос, если не возражаете. Не знаете ли вы название фирмы, в которой работал Тримбл?
— Название? — повторил Том и задумался. — «Бруно», — сказал он. — «Щетки Бруно» в Бирмингеме. Оно было на щетке и совке, которые Тилли купила. Можете взглянуть на них, если хотите.
— Не нужно, — сказал Данз. — Это просто подтверждает то, что мы уже слышали. Спасибо, что ответили на вопросы, мистер Маддокс. Если будут какие-то новости, мы дадим вам знать.
Они ушли. Том и Линн слышали, как они отъехали от дома. Он повернулся к ней.
— Ты ведь не думаешь, что я убил Тилли?
— Не говори глупостей.
— Мне хотелось бы знать.
— Нет, Том, я не верю в это.
— А они? Похоже было, что они мне поверили?
— Думаю, да. Я даже уверена.
— Кажется, я не приношу тебе ничего, кроме неприятностей. Я все время все порчу.
В руках он по-прежнему держал сапожный молоток. Он тяжело дышал и немного дрожал. Линн взяла молоток и ботинок и отложила их в сторону. Она стала перед ним на колени и взяла его руки в свои.
— Тебе нужно постараться не волноваться по этому поводу, — сказала она. — Я уверена, полиция скоро найдет ее. Я знаю, как ты себя чувствуешь, когда Эмери Престон распространяет всю эту ложь, но ты не должен позволить ей отравить себя. Ты должен постараться выбросить это из головы.
Когда полицейские вошли в зал, все посетители «Розы и короны» замолчали. Эмери Престон, сидевший за одним из столиков, мгновенно поднялся.
— Вы арестовали Маддокса? — спросил он.
— Мистер Престон, — начал Данз. — Я бы хотел поговорить с вами наедине.
— Я не возражаю, если мои посетители услышат. Мне нечего скрывать.
— Я бы все же предпочел поговорить наедине, — сказал Данз, и Эмери, пожав плечами, повел его в заднюю комнату.
— Я снова спрошу вас: вы арестовали Маддокса?
— Нет, мистер Престон, потому что нет доказательств, что преступление вообще было совершено.
— Доказательств? Ваша работа в том, чтобы найти их! Хотя не думаю, что из этого что-то выйдет, потому что он постарался, чтобы следов не осталось. В тех местах он мог похоронить ее в лесу, и никто бы этого не увидел. И я готов поставить последний пенни, что именно так он и поступил.
— Если что-то можно найти, мы найдем, будьте в этом уверены, — сказал Данз.
— Сколько времени уйдет на это? — спросил Эмери. — С сегодняшнего дня до Рождества?
— Единственный факт — это то, что ваша дочь исчезла, а все остальное только слухи, и я бы посоветовал вам следить за тем, что вы говорите, иначе мистер Маддокс может привлечь вас к суду за ложные обвинения.
— Хотелось бы посмотреть, как он это сделает! — возмутился Эмери. — Убийца потащит меня в суд за то, что я назвал его убийцей?
— Какие у вас причины для подозрения?
— Где же тогда моя дочь, если он не убил ее?
— А кроме этого, мистер Престон?
— Его отец был убийцей, вы это знаете?
— Это не причина, — сказал Данз, хотя и заинтересовался.
— А для меня причина! — сказал Эмери. — Я знаю этих Маддоксов, откуда они взялись. Его отец был хорош. Вам все скажут. Однажды он напал на мою старую мать, а ей было уже больше восьмидесяти лет. У него всегда был характер убийцы. Он в конце концов набросился па женщину, с которой жил, и размозжил ей голову кочергой. А после этого пошел и повесился, освободив палача от работы.
— Теперь, когда вы упомянули об этом деле, я вспомнил, — сказал Данз. — Но разве сын такой же жестокий?
— Должно быть, так. Это передастся в крови.
— Но он никогда ни в чем не был замешан?
— Я ничего такого за ним не знаю. Его долго не было. Но там, на войне, он привык убивать, сражаясь с немцами.
— Это можно сказать о тысячах. Но я пришел к вам, мистер Престон, чтобы узнать адрес Артура Тримбла.
— Он у меня тут есть, — сказал Эмери и дал ему бумажку.
— Мне бы еще хотелось взять фотографию вашей дочери.
— Для чего?
— Чтобы найти ее, мистер Престон.
— Найти ее! Найти ее! — прорычал Эмери, роясь в ящике серванта. — Как ее найдут, если она в могиле? — Но он нашел фотографию и отдал ее Данзу. — Ее сделали в день свадьбы, и каким ужасным он обернулся для бедной девочки!
— На фотографии она выглядит довольно счастливой.
— Она не знала, что ей грозит.
Эмери проводил их через зал к дверям. Он вернулся к посетителям с недовольным лицом.
— Много от них тут пользы, ходят только языками чешут, как будто у них куча времени. Том Маддокс успеет улизнуть, пока они будут возиться.
