Джиллиан Хантер - Дьявольские наслаждения
Загремела дверь. Приглушенный голос из верхнего окна позвал ее:
— Эй, Харриет. — Это писклявая Баттерфилд. — Мисс Боскасл тебя ищет.
— Черт возьми! — Харриет вскочила на ноги.
Ничего не поделаешь. Пришлось спрятать лестницу, чтобы ее не увидел тот, кто бьется в дверь. Да и самой надо спрятаться от Шарлотты Боскасл.
Не первый раз она тащила лестницу на своей тощей спине — и скорее всего не последний. Но сегодня его светлость должен ей столько, что она вполне может подобными делами больше не заниматься.
Глава 14
Выходя из дома, сэр Гейбриел Боскасл крепко выругался, так как едва не упал, споткнувшись о скамью, которую кто-то вплотную придвинул к двери с внешней стороны. Глупо таким образом помешать кому-либо попасть в сад, но, тем не менее, ненадолго задержать выходящего это приспособление может. Если бы он лучше знал расположение комнат в доме, то поискал бы другой выход. Гейбриелу очень хотелось, чтобы его включали во все дела, происходившие в семье Боскасл. Пора доказать, что он может преуспеть на поприще интриг не хуже своих кузенов. Его собственная семья принесла ему больше горя, чем радости. Кто бы мог подумать, что его, отщепенца, лондонские родственники примут в свои ряды как единомышленника?
В лунном свете сад выглядел вполне миролюбиво. Наверное, парочка слуг улучила минутку, чтобы уединиться, а он нарушил их планы. Гейбриелу даже стало стыдно.
Он прошелся по саду, заметил на ограде серую кошку. Ничто не вызывало подозрений, пока…
Он прищурился и остановился. Из дома вышла светловолосая фигура. Двигалась она украдкой. Что за черт…
— Шарлотта? — Не веря своим глазам, он пошёл ей навстречу. — Что ты здесь делаешь? В саду холодно.
Она испуганно вскрикнула.
— Я бы могла спросить тебя о том же.
— Я вышел, чтобы выкурить сигару, — ответил он и похлопал себя по карману жилета.
— Ну а я искала… Харриет. — Она потянула носом: — Странно. Я не чувствую табачного запаха.
Он огляделся:
— А я не вижу Харриет.
Но тут Гейбриел заметил лестницу, прислоненную к беседке. И почти одновременно лестницу увидела Шарлотта, потому что тихонько ойкнула.
Оба ничего не сказали. Гейбриел не знал, что подумала Шарлотта и что означает лестница, прислоненная к стене. Хотя… Возможно, это имеет отношение к словам Хита. Гейбриел не стал строить догадки — его дело поскорее сообщить братьям, что он увидел.
Ему не могло прийти в голову, что Волк похитил Эмму. Навряд ли у кого-либо хватит на это смелости. А вообще-то обидно, что Эмма такая не в меру щепетильная. Она красавица. Эти волосы цвета абрикоса и гладкая кремовая кожа… Гейбриел был уверен, что в один прекрасный день в нее влюбится и потеряет голову какой-нибудь бедняга.
А если это Волк?
— Пойдем-ка в дом, — равнодушным тоном произнес он, — пока нас не хватились.
— Я тоже так думаю. — Шарлотта поспешила сделать это первой и почти что оттолкнула Гейбриела от двери.
Из мансардного окна донесся тонкий голос, и над подоконником появилась голова Харриет в ночном чепце с оборочками.
— Вы не могли бы болтать в доме?
Гейбриел сердито посмотрел наверх.
— Уж не ко мне ли ты обращаешься, мисс юная нахалка?
— Да. И что из этого? — Харриет вгляделась в него и заявила: — Ба! Я вас знаю.
Гейбриел хмыкнул.
— Если это про меня, то я сомневаюсь.
— Да я видела, как вы шлялись в трущобах.
— Это был не я, — с досадой сказал Гейбриел. По крайней мере, последнее время он там не появлялся.
— Тогда, возможно, у тебя есть распутный близнец, — насмешливо заметила Шарлотта.
— У меня хватит распутства и на тройню, — огрызнулся Гейбриел. — Кстати, как поживают твои братья?
— Я их не спрашиваю. — Она смерила его подозрительным взглядом. — А твои?
Он пожал плечами:
— Понятия не имею.
— А… — Харриет стукнула кулаком по подоконнику. — Кое-кому необходимо выспаться. Если не кончите чесать языком, я устрою такой шум, что разбужу весь дом.
Гейбриел поднял бровь. У него было предчувствие, что еще до утра шума хватит не только в доме, но и в целом Мейфэре.
Эмма со стоном опустилась на постель.
— Задерни, пожалуйста, полог, — попросила она. Как будто темнота может скрыть их неприличную страсть!
Он навис над ней. Рубашка наполовину соскользнула с плеч. В его чувственности было что-то первобытное, и вел он себя как неукротимый зверь.
— А если мне приятно на тебя смотреть?
— Не надо…
— Тише, любовь моя, — сказал он, расстегивая брюки. — У меня голова кружится, — еле слышно произнесла она. — Мне кажется, я сейчас потеряю сознание.
Веки у нее задрожали, и она закрыла глаза, когда он опустился на кровать. Большая ладонь нежно гладила ей лицо, горло, грудь. Она бедром ощущала его твердый член. Ноздри щекотал смешанный с мятой запах мужского тела.
— Ты не потеряешь сознания. — Он поцеловал налившиеся кончики сосков. — Хотя бы пока я тебя не…
— Эйдриан! — Она открыла глаза. — Только не это слово.
Он засмеялся и сжал ее ногами.
— Хорошо, не скажу, но сделаю это для вашей же пользы, леди Эмма. А сначала можно мне припасть к вашей груди? И могу ли погладить то, что укрыто у вас между ног?
Эмма закусила верхнюю губу.
— Разве необходимо описывать все детали? Белые зубы сомкнулись вокруг нежного соска. У нее от удовольствия выгнулась спина.
— Самое главное как раз в деталях, — промурлыкал он, повторяя ее же слова, сказанные ему на свадьбе. — Маленькие штрихи, мелочи.
У Эммы вырвался смех.
— Я сделаю вам выговор, милорд… позже.
А он тем временем переместил ладонь вниз, задев влажные завитки на бугорке. Большой палец начал поглаживать плотный бутончик, спрятавшийся между мягких складочек.
— Ты вся шелковая, — тихо пророкотал его голос. — Моя искусительница.
Она искусительница? Менее всего это относится к ней. Но Господи, как прекрасно это звучит.
— Подожди, — прошептала она со слезами на глазах. От прикосновения его пальца тело затрепетало от желания, из горла вырвался стон. Член Эйдриана упирался ей в бок, и, казалось, разрастался в размере. Эмма облизнула нижнюю губу. Она представила, как его тяжелая мужская плоть погружается в нее.
— Эмма, ты как сливки. Я хочу тебя облизать…
— Не говори…
Она сейчас умрет, это страшно, невыносимо.
— Я хочу окунуть в тебя лицо. Столько сливок…
У нее приподнялись бедра, и она — о, какой стыд! — раскинула ноги. Ей хотелось, чтобы этот огромный член оказался у нее внутри и утолил ее голод.
