Марина Гилл - Ветер пыльных дорог
– Что-то ты молчалив сегодня, – заметила она брату.
– Не выспался, – пожал тот плечами.
Беатрис хотела было ещё что-то спросить, но позади послышался дробный перестук копыт нескольких лошадей. Не сговариваясь и Тристан, и Беа бросились в придорожные кусты и затаились, ожидая пока неизвестные путники проедут мимо. Однако те, выехав из-за поворота, натянули поводья и остановились чуть дальше того места, где спрятались Беатрис с Тристаном.
Чуть высунувшись из зарослей дрока, она разглядела пятерых всадников. Привычным взглядом осмотрев их, она не заметила никого высокого и отчасти успокоилась. Слепящее солнце, однако, мешало ей рассмотреть людей лучше. Зато она прекрасно могла слышать то, о чём они говорят.
– Ты ведь видел их, а, Рис? – спросил смутно знакомый голос, и Беа вновь насторожилась, неосознанно сжимая ладонь брата.
– Да клянусь кровью Христовой! – с энтузиазмом воскликнул Рис.
– Но, – заметил кто-то ещё, – это была какая-то крестьянка с сыном, скорее всего. Ведь та девчонка примерила мужскую одежду. – В голосе явно послышалась ухмылка.
– Она где-то в Нанте просидела целый день, там наверняка и переоделась в женскую одежду, – возразил тот самый голос, что показался ей знакомым.
И Беа вдруг осенило – это же убийца её матери! Конечно, это именно он… и все эти люди, несмотря на её и Тристана ухищрения, смогли напасть на их след.
– Хватит молоть языками, – заговорил Убийца; Беа вспомнила, что его звали Хью. Это имя казалось ей самым мерзким из всех, что она знала. – Это определённо была девчонка с мальчонкой, что нам нужны. Очевидно, услышали, что кто-то едет, и притаились в кустах.
Выглядывающая до того Беатрис еле удержалась от того, чтобы стремительно не опустить голову вниз, к земле. Потому что все пятеро, как один, повернулись в сторону как раз тех кустов, за которыми скрывались они с Тристаном.
– Обыщем всё здесь, – сказал Хью, оставшийся, видимо, за главного в маленьком отряде. Но думать сейчас о том, куда делся высоченный главарь и почему количество желающих их с Тристаном смерти с восьми уменьшилось до пяти, ей было некогда. Все мужчины разбрелись по разным сторонам, и именно Хью пошёл в их сторону, не сводя пристального взгляда с придорожных кустов. Наверное, он заметил её. Не стоило всё же выглядывать столь явно…
В голове мелькнула мысль, что ей суждено умереть от руки убийцы своей матери. И не только ей, но и Тристану… Мысль о брате заставила её выйти из оцепенения. Она стала лихорадочно искать пути выхода. Броситься вниз по склону? Выбежать к реке? А что дальше?… Да её догонят, не дав и пяти шагов пробежать. Но Тристан бегает быстро, и у него есть возможность спастись. А если ещё она отвлечёт всё внимание на себя…
Все эти мысли промелькнули в её голове во время одного шага Хью в их сторону. Нагнувшись к самому уху брата, она прошептала:
– Сейчас я побегу вниз. Когда закричу, немедленно бросайся назад по главной дороге.
Тристан покачал головой, не соглашаясь, но Беа посмотрела на него таким строгим взглядом, что Тристан сдался. К тому же, умный мальчик понимал, что сейчас не время для пререканий. Шаги Хью слышались уже совсем рядом.
В последний раз сжав руку Тристана, Беатрис, глубоко вздохнув, вскочила и побежала вниз. Правда, через два шага она запуталась в подоле, упала и дальше уже покатилась. От неожиданности она закричала, хотя планировала сделать это позже, когда всё внимание пятерых мужчин будет точно приковано к ней, и Тристан сможет беспрепятственно убежать. Она подумала, что теперь-то её поимка – дело секундное, однако, наоборот, кувырком она спустилась вниз гораздо быстрее, чем если бы бежала, придерживая подол и стараясь не оступиться.
Оказавшись внизу, она ещё некоторое время откашливалась, пытаясь встать. В глазах всё плыло и никак не желало вставать на место. Оглянувшись, она увидела смутные силуэты, которые, казалось, были достаточно далеко. Почему так далеко? Неужели они заметили Тристана и решили, что главнее поймать его? Но это предположение опроверглось через какую-то секунду; зрение обмануло её, потому что пятеро преследователей вдруг оказались слишком близко, и она смогла даже разглядеть выражение злобного торжества на их лицах.
Еле сдержавшись, чтобы снова не вскрикнуть от страха, она со всей прытью побежала дальше, не оглядываясь. Впереди был небольшой лесок, что вёл к реке, и Беатрис, чтобы не упасть, теперь хваталась за стволы деревьев. Всё это напоминало тот сумасшедший день побега, когда убили мать. И деревья словно бы те же самые…
В воздухе чувствовалась близость реки, и Беа на ходу умудрялась думать над тем, что же станет делать, когда достигнет воды. Силы уже были на исходе, она слышала не только своё тяжёлое дыхание, но и, точно такое же, у преследователей.
Деревья закончились внезапно, и перед ней открылся вид широкой и спокойной Луары. Она остановилась у самого берега, нерешительно замерев. И этой заминки хватило, чтобы сзади её сбили с ног.
Упав прямо в воду, она закричала, отчего в нос и рот попала вода. Та обожгла ей горло, нечем стало дышать, и Беатрис уже прощалась с жизнью, когда её совершенно неожиданно вытащили на поверхность. Кашляя до саднящей боли в горле, она подняла взгляд, рассчитывая увидеть… да кого угодно, но не всё те же лица! Зачем они вытащили её из воды, ведь их целью было убить её?
– Ну-ну, не реви, – сказал ей Хью.
Она с ненавистью поглядела на него. Точно боров: низкий, плотный, да ещё и рыжий. У него не только имя отвратительное, он и на вид не менее отвратителен. И что за ерунду он несёт? Разве она ревёт? Похоже, всё-таки да. Иначе отчего она так отчаянно закусывает губы, чтобы они не дрожали?…
– Ты вроде как набожна.
Один его тон вызвал в душе Беатрис клокочущую ярость. Никогда и ни к кому она не чувствовала такой силы ненависть. И никогда она не хотела кого-либо убить. Она отдала бы очень многое, чтобы рядом оказался нож. Но тут даже камешки были настолько малы, что и ребёнку не причинили бы вреда.
– …так что молись и прими смерть с христианским смирением.
Трое из пятерых, не стесняясь, расхохотались, и Беатрис бросила на них уничтожающий взгляд. Богохульники!
– Мы вовсе не так жестоки, как тебе может показаться, – продолжал Хью, будто издеваясь. – С радостью бы позабавились с тобой, но ты уже в печенках у нас у всех сидишь.
Беатрис отпрянула, почувствовав на себе похотливые взгляды всех пятерых.
– Да ладно, Хью, – сказал один из них, – с чего вдруг нам отказываться от такой красивой девочки?
Этот воин положил руку ей на плечо и повёл вниз, к вырезу платья. Беа испуганно сбросила её.
– Стой. Ничего мы с тобой не сделаем и убьём тебя быстро, – обратился к ней Хью, – но сначала ты нам скажешь, где твой брат. Куда ты его дела, а?
