Линда Уинстед - Ангел-хранитель
– Кажется, они пытались взять ее прямо из постели, когда отец был в отъезде. – Эдвард остановился, недоуменно нахмурившись.
– Так они говорят. – Аризона покрутил головой, разрабатывая растянутую мышцу.
– Он носил маску в ее спальне? – Эдвард взглянул на Мел, но она притворилась спящей. – Как странно.
Под осуждающим взглядом Эдварда Аризона переминался с ноги на ногу.
– Послушай, я же сказал: меня там не было. Это трудно понять, но Мердо получил пулю в бок, и я думаю, он просто-напросто напуган.
Эдвард театрально всплеснул руками.
– Дело сделано. Нам с тобой больше достанется. – Он нехорошо усмехнулся. – Ты отнес записку, как я просил?
Аризона с готовностью закивал.
– Все сделано в точности, как было сказано. Я подсунул ее под парадную дверь еще до восхода солнца. – Юный ковбой перестал ерзать. – Ты больше не будешь ее бить… ты обещал.
Эдвард был на добрых шесть дюймов выше, и Аризоне пришлось вытянуть шею, когда Эдвард подошел к нему вплотную.
– Ее отец может потребовать увидеть ее в целости и сохранности перед тем, как заплатит выкуп. После… она знает нас обоих. Опасно оставлять ее в живых, потом она сможет опознать нас. Ты же не захочешь всю оставшуюся жизнь жить в страхе. – Он положил руку Аризоне на плечо. – У меня есть план, который устроит тебя. Я не убью ее. В прошлом месяце я встретил одного типа в Сан-Антонио. Он знает мексиканского генерала, обосновавшегося в Санта-Фе, который выложит кругленькую сумму за такую девочку, как Мел. Очевидно, он любит хорошеньких блондинок.
– Ты хочешь продать ее?
– Спокойно, сынок. – Эдвард обворожительно улыбнулся. С уходом Мердо и Чарли Аризона остался его единственным сообщником. – Позволь мне решать за нас обоих, и ты разбогатеешь еще до захода солнца.
Когда Аризона вышел, Мел быстро закрыла глаза, а затем почувствовала, как Эдвард толкает ее носком ботинка в бок. Она открыла глаза и изобразила улыбку:
– Гейбриел уже здесь?
– Не утомляй меня, Мелани, – вздохнул Эдвард. Пытаясь сесть, Мел протянула руки, молча прося развязать ее, но он только покачал головой:
– После того, что ты сделала с бедными бандитами вчера вечером, оставайся как есть. Так будет спокойнее. Кто бы мог подумать, ты такая маленькая.
– В твоих же интересах отпустить меня сейчас. Тогда Гейбриел, возможно, не убьет тебя, – спокойно сказала она.
Сидя на стуле с прямой спинкой, Эдвард наблюдал, как она неловко расположилась на полу.
– До смерти хочется с кем-нибудь поговорить. Три месяца в этом чертовом штате, где не с кем общаться, кроме тупоумных ковбоев. Когда у меня будет тридцать тысяч долларов, которые твой отец выложит за твое освобождение, все это покажется мелочами, но сейчас…
– Тридцать тысяч? – засмеялась Мел. – Да отцу понадобится несколько недель, чтобы собрать эту сумму наличными. Боюсь, моя тетка слегка преувеличила состояние моего отца… совсем чуть-чуть.
Казалось, Эдварда это не тронуло.
– Что ж, пусть поторопится. Если я не получу выкупа сегодня до заката, то завтра утром он найдет у себя на крыльце то, что останется от тебя.
Улыбка Мел потухла.
– Эдвард, надеюсь увидеть, как тебя похоронят с этими тридцатью тысячами долларов. Посмотрим, пригодятся ли они тебе на том свете.
– Конечно, на том свете я окажусь с помощью твоего неверного мужа. Слышал, что он бросил тебя, бедняга. Наверное, не знал тогда, на ком женится? Ты его тоже подстрелила, когда он объявил тебе, что уходит? – ухмылялся Эдвард.
– Его отца звали «Рука Дьявола», – продолжала Мел. – Он был разбойником. Гейбриел стреляет так же хорошо, как его отец, а Рука Дьявола всегда побеждал в честных поединках.
– Спасибо за предупреждение, дорогая, но я не собираюсь вызывать его на поединок.
– Тебе и не придется. Он достанет тебя из-под земли и всадит пулю в сердце. – Она произнесла это так убежденно, что по лицу Эдварда пробежала тень и улыбка исчезла.
– Он никогда не узнает, кто похитил тебя.
– Ты надеешься, что я буду держать язык за зубами, или собираешься убить меня, как только получишь выкуп?
Мел сомневалась, что все его разговоры о мексиканском генерале и намерении продать ее были правдой. Посвящая в свои планы Аризону, Эдвард думал, что она спит, но все равно Мел не доверяла ему. Возможно, он собирается убить их обоих и таким образом обезопасить себя. Очень на него похоже, думала она.
Эдвард наклонился вперед:
– Сама подумай, Мелани. Не могу же я оставить тебя здесь, чтобы ты выдала меня, но я слишком мягкосердечен, чтобы убить тебя, тем более своими руками.
– Не хочешь пачкать руки?
– Я возьму тебя с собой, Мелани, в путешествие по Дикому Западу, – шепотом признался он. Чуть склонившись, он дотронулся до нее и провел тонким пальцем по ее щеке. – Ты когда-нибудь была в Санта-Фе?
Мел снова подняла связанные руки:
– Не развяжешь меня?
Эдвард покачал головой с деланной грустью, Мел отвернулась и стала смотреть в грязное окно. Уже совсем рассвело, и день обещал быть солнечным и жарким.
Она не сомневалась, что Гейбриел придет за ней. Он оставался ее ангелом-хранителем.
Всю дорогу от Парадайса до холма перед ранчо Барнетта Гейбриел про себя репетировал, что он скажет. Он предпочел ехать не по дороге, а в уединении, по тропе.
Приближаясь к дому, он подумал, что, в сущности, хочет только одного: на всем скаку схватить Мел, перебросить через седло и увезти в гостиницу. Пусть это грубо, но только вдвоем, без посторонних, они смогут все преодолеть. Снова повторится их медовый месяц, и он не отпустит ее от себя, пока в залог не получит ее любовь.
Спешившись у крыльца, Гейбриел подошел к парадной двери и с преувеличенной уверенностью, которой на самом деле не чувствовал, распахнул ее. В доме стояла непривычная даже для полудня тишина.
Не слышно ни Кармелиты, напевающей себе под нос, ни Барнетта, разражающегося проклятьями над своими бумагами, ни Мел, работающей на задворках в загоне для скота. Тишина казалась зловещей, и у Гейбриела сдавило сердце.
Наконец, он обнаружил, что все обитатели дома собрались в кабинете: Барнетт, его мать, Такер, Кармелита и беззвучно плачущая Пенелопа Пендерграсс. Все, кроме его жены.
– Где Мел? – почти прошептал он.
На их лицах застыло выражение покорности судьбе, печали и страха.
– Где Мел? – не получив ответа, повторил он. Наконец Барнетт поднялся со стула из-за массивного письменного стола:
– Она не у тебя?
Кэролайн повернулась к Барнетту.
– Говорила я тебе, он на это не способен. – Она безуспешно пыталась подбавить злости в свою тираду.
Гейбриела поразило, как на глазах постарел Барнетт: застывший взгляд, поникшие плечи.
