Пенелопа Стрэттон - Любовь по расчету
— Я не понимаю, почему из-за Софи устроили столько шума, — всхлипнув, спрашивала Амелия. — Уверяю, мне было намного хуже!
Но тут Берти, известный своими безупречными манерами, резко встал и холодно посмотрел на нее.
— Это неправда, — открыто заявил он. — Даже если вы испугались, вы это заслужили, маленькая негодница. Как вы только посмели подвергать мисс Дансфорд такой опасности? Ваше счастье, что все обошлось!
— Но ведь вам нравлюсь я, — разрыдалась вдруг Амелия.
— Вы? — едко переспросил Берти. — Вы действительно думаете, что я мог обратить внимание на вас, когда рядом такая девушка, как Софи? Вы правда верите, что я ехал, чтобы увидеть вас? Я явился только потому, что не мог быть вдали от нее…
Викарий поспешно встал.
— Я думаю, об этом мы поговорим в другой раз, — сказал он сухо. — Леди Чартридж, я со спокойной душой оставляю свою дочь на ваше попечение.
Он покинул комнату, прихватив с собой тетушку Фелицию и Амелию, оставив присутствующих в глубоком недоумении.
— Ну и ну! — воскликнула Дианта. — В жизни не видела ничего более странного!
Викарий забрал дочь на следующий день. Они уехали в экипаже, причем Берти Фокс сопровождал их верхом. Он отсутствовал несколько часов и вернулся в смятении.
— Я просил руки Софи, — сказал Берти. — Но… — он пожал плечами.
— Вы получили отказ? — спросила Дианта. — Но мистер Дансфорд к вам хорошо относится.
Берти усмехнулся.
— Да, это правда, но он умный человек. Он считает меня денди — экстравагантным и непостоянным молодым человеком, который абсолютно не годится в мужья его дочери.
— Знаете, я тоже так считаю, — пробормотала Дианта. — У вас долги, а, я полагаю, Софи не слишком богата.
— Я планирую продать небольшое имение. Это поможет мне расплатиться с кредиторами. А что касается содержания Софи… — Берти засмеялся. — Вероятно, мой отец не так уж ошибался…
— Вы собираетесь посвятить себя служению церкви?
— Я люблю эту девушку, — просто ответил он. — И сделаю все, чтобы стать ее достойным.
— А как она к вам относится?
Берти просиял.
— Она любит меня. Софи просила отца, чтобы он дал согласие на нашу помолвку.
— Но он остался при своем мнении? — с сочувствием спросила Дианта.
— Не совсем, — признался Берти. — Он сказал, что должен подумать. Мы можем встречаться, но не наедине. О браке пока говорить рано.
— Ну, тогда вам просто необходимо набраться терпения, и викарий даст вам положительный ответ, — успокоила Берти Дианта. — Мы с Рексом будем всячески вам в этом содействовать. Не теряйте надежды.
Казалось, Берти не очень страдал. Следующие две недели оба семейства часто обедали вместе, а на балу в Чартридж-хаусе Софи было позволено танцевать с Берти контрданс. Вальс все еще находился под запретом. Все понимали, что викарий просто наблюдает за влюбленными со стороны, и Дианта чувствовала, что их взаимное чувство нашло отклик в отцовском сердце. Любовь светилась в их глазах. Софи, которая успела оценить богатство внутреннего мира Берти, нашла в этом, на первый взгляд, безответственном молодом человеке то, что искала. А проказника и франта Берти, который был заводилой в любой игре, покорила застенчивая дочь священника с прекрасными лучистыми глазами.
Иногда это казалось Дианте невероятно смешным — она так надеялась, что хотя бы ее кузен не станет мучиться от любви! Графиня постоянно задавала себе вопрос — уж не единственный ли она здравомыслящий человек в этом мире?
Дианта даже рискнула рассказать о своих сомнениях отцу Дансфорду. Он отнесся к молодой графине с большим сочувствием, но так и не нашел, что ответить.
— Если Берти примет сан, будет ли этого достаточно?
Викарий покачал головой.
— Как ни странно, именно это меня и беспокоит. Вам известно мое отношение к тем, кто идет в священники из соображений выгоды. Прежде чем я дам согласие на их брак, хотелось бы убедиться, что для мистера Фокса служба в церкви — призвание.
Его взгляд заметно потеплел — Берти и Софи играли в бирюльки, смеясь над ошибками друг друга.
— Однако я верю, что он искренне любит мое дитя, и не могу оставаться к этому равнодушным. — Отец Дансфорд вздохнул. — Мой собственный брак был очень счастливым.
В тот вечер викарий засиделся допоздна. Он долго беседовал с Рексом, поэтому у влюбленных было время поговорить наедине.
— Мне кажется, викарий все больше убеждается в том, что Берти — прекрасный человек, — сказала Элинор, когда они все вместе коротали вечер в гостиной. — Сегодня он был с вами очень любезен, Берти.
— Да, очень любезен, — живо произнес он. — Кажется, я могу надеяться, — он вздохнул. — Если я потеряю Софи, все будет кончено.
— Помнится, то же самое вы говорили о шейных платках, — поддразнила его Дианта.
Берти поморщился.
— Сейчас для меня это не важно.
Когда раздался шум подъехавшей кареты и хлопнула входная дверь, позолоченные часы на камине как раз пробили одиннадцать.
— Кто бы это мог быть в такой поздний час? — удивилась Дианта.
Вошел дворецкий и обратился к графине:
— В холле двое… Двое гостей. Они желают поговорить с вашим сиятельством.
— Двое гостей? — изумилась хозяйка, недоумевая, почему дворецкий не назвал их по именам. Было ясно, что это гости незваные. — Как их зовут?
— Мистер и миссис Темплтон, ваше сиятельство.
Дианта стояла рядом с Берти, поэтому она услышала, как тот глубоко вздохнул. Удивленные, они с Рексом переглянулись. Джордж сжал губы, и даже Элинор в ужасе прикрыла рот рукой, так как Дианта поделилась с ней чужим секретом.
— Ведите их сюда, — произнесла Дианта.
Берти нервно переминался с ноги на ногу.
— А… может быть…
— Не уходите, — твердо сказала миссис Чартридж.
Все пребывали в безмолвном оцепенении, когда вошел дворецкий, а вслед за ним довольно крупный мужчина в некогда модном дорогом костюме. Последней в комнату семенящей походкой вошла молодая женщина. Увидев Берти, она вскрикнула и опрометью бросилась к нему. Он сделал шаг назад, но воспитание не позволило ему резко оттолкнуть даму, и уже через минуту она рыдала на его груди, восклицая: «Берти! Любимый, как ты мог меня бросить?»
Берти предпринял попытку объяснить, в чем дело, но в таком положении это было чрезвычайно сложно. Наконец ему удалось выдавить из себя несколько слов.
— Прошу прощения, мэм. Это какая-то ошибка. Я никогда…
— Мерзавец! — закричал мужчина. — Подлый соблазнитель!
— Неправда! — завопил Берти. — Я в жизни не обидел ни одной женщины. А эта дама не столь невинна, как хочет казаться. Если бы она… я бы не… Сидония, оставь меня в покое!
