Пенелопа Стрэттон - Любовь по расчету
— Да, несомненно, — со скукой отозвалась Амелия. — Такая зануда! И, кроме того, она недолюбливает мистера Фокса. О чем они только разговаривают?!
Дианте тоже хотелось получить ответ на этот вопрос. Молодые люди были, между тем, очевидно увлечены друг другом. Лицо Берти светилось от счастья, а Софи, раскрасневшись, благодарно ему внимала.
Когда они подъехали, Софи произнесла:
— Мистер Фокс оказал мне любезность и взял меня на прогулку. Боюсь, мои визиты к прихожанам немного его утомили.
— Ничего подобного, — немедленно отозвался Берти. — Я не помню, когда в последний раз получал столько удовольствия.
Амелия хихикнула.
— Что бы о вас сказали в Лондоне, услышав такое?
Берти искренне удивился.
— Странно, но я даже не вспомнил о Лондоне, — признался он.
Налетел порыв ветра, и молодой человек с трудом удержал свою шляпу.
— Не сомневаюсь, вам бы хотелось как можно скорее вернуться к привычному образу жизни, — надув губки, произнесла Амелия. — Здесь так скучно. Как вы только это терпите?
— Знаете ли, мисс Долиш, — ответил Берти, желая приободрить девушку, — деревня хороша по-своему, а Лондон — по-своему.
— И скоро я туда еду, — заявила Амелия. — Жду не дождусь этого момента.
Берти слегка поклонился.
— Надеюсь, вы найдете там все, чего желает ваша душа. Ох! — Он остановился на полуслове, так как новый порыв ветра сорвал элегантную шляпу с напомаженных волос. Он сделал неловкое движение, чтобы ее поймать, но было поздно — головной убор уже покатился вниз по холму.
— Держите ее!
— Я возьму поводья, — предложила Софи, принимая вожжи из его рук.
Берти благодарно улыбнулся и спрыгнул на землю. Некоторое время они наблюдали, как он гоняется за шляпой. Казалось, он вот-вот ее настигнет, но в последний момент шляпе удавалось ускользнуть. Даже Софи по-доброму улыбалась.
Амелия вышла из экипажа и прогуливалась неподалеку. Она так отвратительно скривила рот, что, увидев это, каждый с уверенностью мог сказать: в недалеком будущем она станет весьма неприятной ворчливой особой.
— Я очень удивлена, — с жаром повторяла она. — Мистер Фокс никогда бы не доверил свой экипаж кому попало!
— Я бы ни за что не отважилась им управлять, — ответила Софи. — Разве что подержать поводья. У меня это получается не так хорошо, как у вас.
— Да, он говорил, что из меня выйдет неплохая наездница, — самодовольно заметила Амелия. — Он даже позволил мне управлять цугом.
Дианта широко раскрыла глаза. Она сама слышала, как Амелия умоляла Берти научить ее править, но он даже слушать ее не захотел. Дианта промолчала, так как не могла уличить мисс Долиш во лжи прилюдно. Но тут же пожалела о своей лояльности: Амелия забралась в экипаж, выхватила поводья из рук Софи и с криком «Дай, я тебе покажу!» тронула лошадей с места.
Все случилось очень быстро. Хватило пары секунд, чтобы понять, к какому несчастью может привести мисс Долиш ее глупое бахвальство. Лошади, почувствовав ее неумелое прикосновение, понесли во весь дух, не обращая внимания на слабые попытки девушки взять их под контроль. Тетушка Фелиция завопила от ужаса.
— Что же нам делать? — воскликнула Элинор.
— За ней! — крикнула Дианта.
Через секунду они были рядом. Амелия пронзительно кричала. Софи отчаянно пыталась удержаться в экипаже, который лошади, почувствовав свободу, увлекали вперед все быстрее.
Спускаясь со склона, Берти с ужасом заметил несущихся на него коней. Он что-то кричал, но ветер был таким сильным, что слов не было слышно. Затем он бросился вперед, отчаянно пытаясь остановить лошадей. Но ему это не удалось. Колеса наскочили на камень, и экипаж накренился. Одна из лошадей оступилась, и через секунду экипаж перевернулся, угодив в канаву.
Дианта еще долго помнила ужас, охвативший ее в первые минуты. Когда они с Элинор подъехали ближе, они увидели Амелию. Возблагодарив Бога, кузины помогли ей выбраться. Платье девушки было разодрано в клочья, а сама она то и дело всхлипывала. Амелия повернулась к Берти в надежде на сочувствие, но тот стремглав бросился к канаве с криками «О боже, Софи!».
Позабыв о костюме, Берти нежно склонился над девушкой.
— Софи, — позвал он снова и осторожно прикоснулся к ней.
Ко всеобщему облегчению, Софи шевельнулась и приоткрыла глаза.
— Я не ранена, — прошептала она. — Все в порядке.
Всхлипывая, Берти обнял ее, баюкая как ребенка.
Дианта и Элинор обменялись удивленными взглядами.
— Помогите мне! — закричал он в отчаянии.
— Аббатство рядом, — подсказала Дианта. — Мы отвезем ее туда в карете и пошлем за доктором.
— Со мной все в порядке, — слабым голосом произнесла Софи. — Я могу идти.
— Нет, — твердо сказал Берти, — вы не должны этого делать.
Он осторожно помог ей встать на ноги. К счастью, переломов не было, но как только Софи приняла вертикальное положение, она тут же упала без чувств на руки Берти. Он уверенно прижал девушку к груди и выбрался из канавы.
К тому времени кучер Дансфордов вытащил экипаж из канавы и подъехал ближе. Плач Амелии перерос в стенания не столько от боли, сколько от того, что присутствующие не обращали на нее никакого внимания. Она бросилась в объятия тетушки Фелиции. Элинор попыталась ее утешить, но все было напрасно.
Софи удалось усадить в экипаж, но она все еще не отпускала Берти, бормоча: «Не покидайте меня».
— Никогда, — пылко пообещал он. — Никогда в жизни!
Затем он нежно, но уверенно поцеловал ее в губы, чем необычайно всех поразил. Но дочь викария это отнюдь не озадачило — она вернула поцелуй и положила головку ему на плечо.
Пустив лошадь галопом, Дианта первой приехала домой. Через минуту один слуга уже мчался за доктором, а другой — за викарием. Экономка готовила комнату для гостьи.
После нескольких минут ожидания, показавшихся Дианте бесконечными, у ворот показался экипаж. Берти немедленно взял Софи на руки. К счастью, в тот же момент прискакал и отец Дансфорд. Он своими глазами видел, как удобно устроилась его дочь на руках Берти. Тень омрачила лицо викария.
— Вы можете оставить ее здесь, — предложила Дианта, когда Берти положил Софи на кровать. — Приехал ее отец.
Объяснения были отложены до тех пор, пока доктор не осмотрит обеих кузин. К счастью, обошлось без серьезных повреждений, но было решено, что Софи останется на ночь в аббатстве. Амелию отправили домой, и она восприняла это как оскорбление.
— Я не понимаю, почему из-за Софи устроили столько шума, — всхлипнув, спрашивала Амелия. — Уверяю, мне было намного хуже!
