Ричард Глостер, король английский (СИ) - Воронина Виктория

К его удивлению, в городском доме Йорков Бейкардз-касл его встретила невестка Елизавета Вудвилл, явно обрадованная его появлением. Она выглядела как женщина, избежавшая смертельной опасности и видевшая в нем своего единственного защитника.

-- Ричард, как я счастлива, что ты, наконец, вернулся домой! - воскликнула королева Елизавета, быстро подходя и протягивая к нему свои руки.

-- Что случилось, Элизабет? - с беспокойством спросил Ричард: он никогда не был дорог своей невестке настолько, чтобы ее взволновало его появление.

- Я должна покаяться перед тобой, Ричард, и попросить у тебя прощения за все мои интриги, направленные против тебя в сообщничестве с Генрихом Тюдором, - ответила, дрожа, королева. - Не смотря на все наши договоренности с тобой, я не смогла примириться с тем, что мои сыновья потеряли свое положение первых лиц в Англии. Я изыскивала способы вернуть им корону, не смотря на здравый смысл. Но когда я услышала о твоей гибели в Босвортской битве, то погрузилась в безграничную печаль, - ты за год сделал мне больше добра, чем вероломный Эдуард за двадцать лет.

-- Да, я подозревал о твоем сообщничестве с Тюдором, Элизабет, но у меня не хватило решимости бороться с тобой, вдовой моего любимого брата, - грустно признался Ричард. - Я предпочел думать, что если я уничтожу Генриха Тюдора, эта проблема решится сама собой.

-- Бог чуть не покарал меня за это, - на глазах Елизаветы показались слезы. - Генрих Тюдор подкупил твоего слугу сэра Джеймса Тиррела, что бы он убил моих сыновей Эдуарда и Ричарда в Тауэре. Их спасло только чудо, гибель Генриха Тюдора и воцарение Екатерины Ланкастер. Только тогда я поняла, насколько жизнь моих мальчиков важнее короны, и как ты был прав, предостерегая меня от блестящей, но опасной королевской участи.

-- Эдварда и Ричарда хотели убить?! - Ричард Глостер побелел от ужаса, представив себе, какая смертельная опасность грозила его любимым племянникам. - Где они, я хочу их видеть!

-- Они здесь, наверху, в детской, - Елизавета показала на одну из лестниц в доме, и Ричард быстро поднялся по ней наверх, движимый желанием убедиться, что с принцами все в порядке.

В детской комнате оба племянника радостно бросились к нему, приветствуя его возвращение. Ричард прижал их светловолосые головы к своей груди, и в волнении проговорил:

- Теперь вы всегда будете рядом со мной, я с вас глаз не спущу, пока вы не вырастете.

Затем к нему на шею бросилась принцесса Сесиль, проживающая с брать­ями, и Ричард с удовлетворением отметил, что и с племянницей на первый взгляд все обстоит благополучно. Наговорившись с королевой Елизаветой и ее детьми, рассказав им, что ему пришлось пережить за последние ме­сяцы, Ричард с признательностью произнес:

-- Я и многие мои люди живы только благодаря великодушию Екатерины Ланкастер.

-- Да благословит ее бог! - восторженно воскликнула принцесса Сесилъ.

-- Вряд ли стоит призывать божье благословение на соперницу величия дома Йорков, - вновь нахмурилась честолюбивая Елизавета.

-- Спасение жизней моего дяди и братьев дает мне основание так поступать, - нашлась принцесса Сесиль.

-- Да, мы остались живы только потому, что Джеймс Тиррел узнал, что Екатерина Ланкастер не одобряет казней, - подтвердили принцы.

-- Где этот негодяй? - резко спросил Ричард.

-- Он сбежал во Францию, опасаясь твоего гнева, - ответила Елизавета.

-- Ничего, я еще до него доберусь, - угрожающе пообещал Ричард, и спросил о своем сыне Джоне Глостере.

-- Джон был вместе с нами, с тревогой ожидая известий о вашей участи. Услышав новость, что вас, дядя, отпустили на свободу, он успокоился и сказал, что ему нужно посетить кулачные бои. Якобы вам, дядя, нужно непременно знать, кто сейчас является самым искусным бойцом в Лондоне,- недовольно проговорила Сесиль.

Ричард грустно улыбнулся - его сын оставался верным себе, самым главным в его жизни оставались развлечения. А он давал унизительную процедуру отречения от престола не в последнюю очередь движимый желанием поскорее увидеть своего дорогого мальчика.

Перед тем как пойти на отдых, Ричард послал гонца с распоряжением скорого приезда к нему старшей племянницы Елизаветы из замка Шеррифф - Хаттон, желая, чтобы в это беспокойное время как можно больше юных наследников Йорков были под его крылом.

Екатерина на следующий день после судьбоносного заседания парламента принялась вознаграждать своих сторонников за верную службу. Сначала она поторопилась выплатить деньги французским наемникам и выслать их из Англии, видя, как не нравится лондонцам их присутствие. Затем юная королева произвела в рыцари несколько воинов, особо отличившихся в Босвортской битве, и стала наделять новыми титулами своих приближенных. Лорд Джаспер, граф Пембрук, получил титул герцога Бедфордского: Томас, лорд Стэнли и его жена Маргарита Бифорт, мать Генриха Тюдора, были пожалованы Екатериной графским достоинством Дерби, а сорат­ник Тюдоров Эдвард Кортни стал графом Девонским. Лорду Томасу Леукнору был возвращен замок Бодиам, и в награду за свою верность он был наделен титулом барона.

Возвращение имущества, присвоенного людьми Йорков, и вознаграждение сторонников Ланкастеров стала немалой головной болью для Екатерины, поскольку права обеих сторон были весьма запутанны и неопределенны. Несколько раз она решала проблему тем, что одному из претендентов отдавала собственность, другого наделяла за отказ от нее выгодной должностью. Юная королева то и дело заседала в зале суда, выслушивая длинные юридичес­кие прения, и разбирала целые кипы документов. Во время этого занятия ей не раз приходилось рассматривать бумаги, составленные при личном участии короля Ричарда Третьего, и она ясно видела, что только душевное благородство двигало им в решении многих вопросов, когда он поступал даже в ущерб своим интересам. Изучение его писем помогло ей лучше узнать его. Ричард стремился стать не надменным властелином, далеким от надежд и чувств своих подданных, а первым среди равных по благородным качествам натуры людей. И Екатерины часто жалела о том, что вражда их семей не позволяет ей видеть Ричарда Глостера в числе своих друзей. А преданный друг был ей нужен как никогда, ибо те друзья, которые у нее были, возмущались ее поступками и грозили ее покинуть. Как не старалась Екатерина угодить своим сторонникам, они были недовольны тем, что Ричард Третий и его люди были отпущены на свободу и занимали такое же положение, как и до Босвортской битвы, разочарованы тем, что королева не дала им грабить сторонников Йорков и никак не мстила им за свое изгнание и их лишения. Они же надеялись найти в ней вторую Маргариту Анжуйскую. Новый герцог Бедфорд до хрипоты в голосе уговаривал племянницу одуматься и нанести последний сокрушительный удар Йоркам.

-- Йорки и Ланкастеры никогда не смогут ужиться вместе, одному роду суждено исчезнуть с лица земли, чтобы процветал другой, так пусть же здравствует род Ланкастеров, - твердил он. - Немедленно прикажите схватить Ричарда Глостера и его рыцарей, предайте их скорой казни!

-- Я не согласна с вами, дядя, Йорки мои подданные. Сколько бы горя они не причинили мне в прошлом, я должна заботиться об их благе, - ответила ему Екатерина.

-- Ну, если вы так думаете, то не жалуйтесь, если ваши враги погубят вас в ближайшем будущем, - задохнулся от возмущения лорд Джаспер. - Да будет вам известно, Екатерина, что бургундская герцогиня Маргарет Йоркская снаряжает войско для своего обожаемого братца Ричарда с целью вернуть ему английскую корону. Если их намерения увенчаются успехом, то где же мы тогда все окажемся?

-- На все воля божья, - последовал неизменный ответ Екатерины, но на душе у нее стало тоскливо. Возможно герцог Глостер, не смотря на свою клятву верности ей, видит в ней только врага своей семьи, и месть будет основным мотивом в его отношении к ней. Но Екатерина не стала изменять своим принципам даже в случае угрозы с его стороны.

Благодаря тому, что в детстве Екатерина внимательно слушала предания о злоключениях сторонников Ланкастеров, она хорошо знала историю большинства английских знатных семей, и это позволило ей решить большинство их проблем до праздника Рождества. Получив временную передышку, Екатерина издала новый указ, способствующий достижению согласия между сторонниками Йорков и Ланкастеров, а значит мира в стране. Она велела, чтобы сотня знатных юношей и девушек с обеих сторон поселилась при ее дворе. Юная королева рассудила, что ее ровесники будут более склонны к миролюбивым занятиям и любовным играм, чем к междоусобной вражде их родителей, - их браки по личной склонности быстрее изгонят из Англии призраков гражданской войны.