Кристи Келли - Скандальная тайна
— Очень хорошо.
Обед тянулся мучительно долго. Дети всего за неделю научились вести себя за столом. Теперь, вместо того чтобы торопливо глотать обед, они ели и разговаривали неспешно.
Нельзя сказать, чтобы она всегда понимала их. Майкл обычно старался завести разговор о том, как они жили в Йорке. Элизабет замечала, что когда разговор заходил о Канаде или Америке, у Уильяма загорались глаза. Она гадала, какие планы он строил теперь, когда Эбигейл окончательно отказала ему.
Сейчас об Эбигейл можно забыть. А в ее распоряжении имеется средство, которое она всегда отрицала, — соблазнение. Может быть, если она соблазнит его, он решит остаться.
Что за дикая мысль? Она не из тех женщин, которые соблазняют мужчин! Элизабет бросила на него быстрый взгляд. После того как он поцеловал ее, она легко могла вообразить, как он снимаете с ее платье, развязывает корсет, спускает с плеч рубашку, которая в конце концов падает на пол. Подвязки и чулки он снимал бы медленно, а она наслаждалась бы ощущением жестких пальцев на своих мягких бедрах.
Она вздохнула.
— Вы уверены, что с вами все в порядке, Элизабет? — Голос Уильяма прервал ее эротические мечтания.
Элизабет моргнула и увидела, что все смотрят на нее. Кровь прилила к ее щекам. — У вас лицо пылает, — добавила Люси.
— Со мной все в порядке. — Элизабет поднялась из-за стола. — Прошу прощения, но мне нужно кое-что сделать до начала занятий.
Она поспешно вышла. Оказавшись в своей комнате, она принялась ходить по ней и ходила, пока ей не стало казаться, что она протерла ковер до дыр. Один поцелуй и столько фантазий вокруг него. Чистое безумце! Для него этот поцелуй ничего не значил и не должен что-то значить для нее. Она дурочка, если думает иначе.
Но правда заключается в том, что она стала фантазировать с самого начала, с того момента, как впервые увидела его. Этот обжигающий поцелуй только усилил ее влечение к нему.
Раздался легкий стук в дверь. — Элизабет, можно войти? — Да Элли. Вошла улыбающаяся Элли.
— Надеюсь, я не помешала?
— Конечно, нет. Что-то произошло?
Элли прошла к окну и стала смотреть на сквер.
— Я увидела это по выражению вашего лица во время обеда и подумала: может быть, вам нужно поговорить с кем-нибудь.
Она знает!
— Что вы хотите сказать? — пискнула она.
— Когда Алисия и Дэвид впервые встретились, у нее был такой же вид. Ее мысли витали где-то, а потом у нее краснели щеки. Вы думали о мужчине, Элизабет.
Элизабет прикрыла глаза. Ей хотелось довериться кому-нибудь, только она сомневалась, что этим человеком могла быть его сестра.
— Вы ошибаетесь.
Элли хихикнула.
— Я в этом уверена. Алисия рассказала мне, почему она выглядела такой сконфуженной. Это Уилл?
— Что? — Элизабет ухватилась за столбик кровати. — Почему вы так решили?
— Я видела, как вы посмотрели на него до того, как начали витать в облаках. Это было почти неприлично.
Элизабет прикрыла рукой рот.
— Господи! Вы думаете, он заметил?
— Он мужчина. Они чаще всего ничего не замечают. Он даже не видел, что Эбигейл играет с ним. — Элли села на край кровати.
— Но Эбигейл написала ему, что ее отец хочет, чтобы она вышла замуж за другого, и что она согласилась, — сказала Элизабет.
— Вот как? Это странно, — сказала Элли. — Мы с Люси всегда считали, что она ведет себя с Уиллом неподобающе. Она старалась убедить его, что, в конце концов, выйдет за него замуж, хотя все мы знали, что этого никогда не будет.
— Ну, я думаю, больше вам нечего беспокоиться по этому поводу.
— Так, может быть, вы имеете виды на Уилла? — спокойно спросила Элли.
Она не может влюбиться в мужчину, пока не узнает правду о самой себе.
— Нет, Элли.
Элли пожала плечами:
— Жаль. Вы нравитесь мне больше всех женщин, которые им интересовались.
Элизабет не знала, что сказать. Она не могла признаться Элли, что Уильям — единственный мужчина, которого она когда-либо желала.
— Спасибо, но я не заинтересована в вашем брате.
— Что же, мне пора укладывать детей спать. — Элли стала и пошла к двери. У порога она остановилась и оглянулась: — Если вы передумаете, я поддержу вас всем, чем могу.
— Нет, Элли! — Элизабет покачала головой.
Она надеялась, что ей удалось убедить его сестру. Осталось убедить себя.
Уилл смотрел, как Элизабет входит в кабинет. Она казалась спокойнее и непринужденнее, чем за обедом.
— Добрый вечер, Элизабет.
— Добрый вечер, Уильям.
Уильям хмыкнул.
— Не могли бы вы называть меня Уилл? Каждый раз, когда меня называли Уильямом, я знал, что я в беде.
Она кивнула, занимая свое место напротив него за широким столом.
— Как вам будет угодно, Уилл.
— Я знаю, мы собирались говорить об истории нашей семьи, но я предпочел бы сначала разобраться с этими приглашениями.
— Хорошо, — с облегчением произнесла Элизабет. Она придвинула стопку отобранных раньше приглашений. — Вдовствующая графиня Кантуэлл — обязательно. Но бал будет через три дня, поэтому только вы сможете присутствовать на нем.
— Вы не едете? — спросил он.
— Я отклонила предложение из-за перемен в доме. Сейчас все налаживается, так что я могла бы поехать.
У него появилось странное подозрение, что существовала и другая причина для отказа.
— Я настаиваю, чтобы вы поехали со мной.
— Как вам угодно. — Прежде чем перейти к следующему приглашению, она добавила: — Если вы считаете, что готовы предстать перед ними…
— Перед ними? — спросил он.
— Я имею в виду общество. Люди из общества могут быть злобной сворой.
Уилл был уверен, что отсутствие у нее энтузиазма имеет какое-то отношение к сказанному.
— Вы это знаете по опыту?
— Да. Двум из моих близких подруг довелось испытать на себе, что могут сделать сплетники. Эйвис совершила одну маленькую ошибку, и они обрушились на нее.
— Что же она сделала?
Элизабет крепко сжала рот, но подергивания ее плеч показывали, что она сдерживает смех. Она прикрыла ладошкой рот и деликатно кашлянула.
— Эйвис немного не рассчитала время.
— О? — Он догадывался, что произошло.
— Она несвоевременно дала знать, что они с ее нынешним мужем, Бэннингом, вместе ездили в его загородный дом.
— Она сказала это в присутствии других?
— Она пыталась защитить Бэннинга от обвинений со стороны одной глупой женщины. Эйвис думала, что на террасе их трое. — Элизабет не удержалась от смешка.
— А оказалось, что их больше? — Элизабет кивнула.
— Человек двадцать, включая сестру и мать Бэннинга.
