Кристи Келли - Скандальная тайна
Так она просидела какое-то время, слушая тиканье часов, уносивших с собой время. Вудз принес серебряный поднос с чаем, а Дженнетт все не было. Что могло ее задержать? Прошло чуть ли не десять минут, когда в комнате появилась раскрасневшаяся Дженнетт.
— Извини, что меня не было так долго. У Мэтью оказались свои соображения относительно нескольких вещей, которые я предложила для детской. Он не отпускал меня, пока я не выслушала их все.
Послышался стук в дверь, вслед за этим в прихожей раздались женские голоса.
— Кажется, у тебя гости, — сказала Элизабет с видимым разочарованием.
— Разумеется, гости, — улыбнулась Дженнетт. — Разве ты не заметила, сколько здесь чашек?
Действительно, на подносе было пять чашек. Она вдруг поняла, кто присоединится к ним. Ее нижняя губа задрожала.
— Спасибо тебе, — шепнула она Дженнетт, когда в комнату вошли Эйвис, Софи и Виктория.
— У тебя такой вид, словно тебе нужно побыть с подругами, — ответила Дженнетт. — Со всеми.
Элизабет кивнула. На ее глазах выступили слезы.
— Я совсем запуталась, — призналась она.
— Расскажи нам, что случилось. — Софи мягко похлопала Элизабет по плечу.
— Сегодня вся моя жизнь перевернулась… — Элизабет смахнула слезу.
— Так что стряслось? — нахмурившись, спросила Эйвис. — Ты нашла дневник?
— Нет, сегодня я проверила комнату мальчиков — и ничего. Ни за панелями, ни на полу, ни в ящиках никаких тайников. Ничего. Осталось проверить кабинет и спальню герцога.
— Но почему твоя жизнь, как ты говоришь, перевернулась? — спросила Виктория.
Элизабет набрала в грудь воздуха, чтобы немного успокоиться.
— Он меня поцеловал.
— О, моя дорогая, — пробормотала Эйвис.
— Дело не в том, что он поцеловал меня, но почему он поцеловал меня, — пояснила Элизабет. — Он поцеловал меня не потому, что его влекло ко мне.
— Тогда почему? — невозмутимо поинтересовалась Софи.
— Он был расстроен, потому что женщина, на которой он хотел жениться, прислала ему письмо, в котором сообщила, что выходит замуж за другого. — Элизабет взяла чашку с чаем и стала с жадностью пить его.
Эйвис и Дженнетт переглянулись и пожали плечами. Софи покачала головой, а Виктория никак не отреагировала.
— Он поцеловал тебя, ничего не чувствуя к тебе, — в этом нет никакого смысла, — произнесла Эйвис.
— А приему это так тревожит тебя? — полюбопытствовала Софи.
Элизабет следовало бы знать, что они не поймут.
— Потому что я чувствую что-то.
— О! — разом прозвучало в ответ.
— И? — спросила Дженнетт.
— И? — Элизабет старалась говорить спокойно. — Он поцеловал меня, и я что-то почувствовала.
— Ну, чтобы стало понятно, — ухмыляясь, начала Эйвис, — тебе было приятно?
Элизабет сердито смотрела на подруг.
— Да, это было приятно. — Она вздохнула. — Слишком приятно.
— Ну, это все меняет, — сказала Софи, расплывшись в улыбке, а Эйвис и Дженнетт закивали, соглашаясь.
— Почему это все меняет? — спросила Элизабет.
— Потому что теперь мы знаем, что вы оба готовы поддаться соблазну, если возникнет такая ситуация, — ответила Софи.
Элизабет приложила пальцы к вискам — у нее разболелась голова. Ее подруги сошли с ума. Как они могут думать, что поцелуй Уильяма — это хорошо. Даже если она и вообразить не могла, что это может быть так хорошо.
— Ни он, ни я не готовы поддаться соблазну, Софи, — возразила Элизабет. Она уж точно не собирается позволить ему соблазнить ее. В самом деле? А она может его соблазнить? Сама мысль была слишком бесстыдной, чтобы обсуждать ее с подругами. — Мне совсем не нужен мужчина, который все еще верит, что любит другую женщину.
К ней подошла Софи:
— Причина действительно в этом, Элизабет?
— Конечно! — Если Софи на самом деле была таким сильным медиумом, каким ее считали, она вряд ли поверила Элизабет. Элизабет вдруг поняла, что не может выкинуть из головы мысли о соблазнении Уилла. О том, как она будет водить руками по его обнаженной груди, ощущать теплые мышцы… о, нельзя позволять себе такие фантазии!
— Ты уверена, что это не имеет никакого отношения к дневнику и к тому, что ты не знаешь, кто твой отец? — лукаво улыбаясь, спросила любопытная Софи.
— Конечно, имеет, — пробормотала Эйвис. — Тогда появляется какой-то смысл.
— Элизабет никогда не захочет связать себя с мужчиной, пока не узнает правду о своем происхождении, — сказала Дженнетт.
— Поэтому она не вышла замуж, хотя ей делали предложения, — добавила Виктория.
Элизабет отошла от Софи и обратилась к остальным подругам:
— Да, вы все правы. Я не желаю искать себе мужа, пока не узнаю, кто я.
Софи снова села и покачала головой:
— Кто ты — не важно. Для всех ты дочь герцога Кендала.
— Это важно для меня, — заплакала Элизабет. — Вы все знаете своих отцов. Даже ты, Софи. Пусть он и не хочет, чтобы ты открыто сказала об этом, но ты, по крайней мере, знаешь, кто он. Я — нет.
Виктория встала и обняла Элизабет.
— Я понимаю, Элизабет. Ты не будешь чувствовать себя полноценной личностью, пока не узнаешь все о своем происхождении.
Элизабет, положив голову на плечо Виктории, кивнула:
— Я просто хочу понять, кто я.
* * *
Уилл расхаживал по клетке кабинета. Он был абсолютным идиотом, поцеловав ее. О чем он думал? И почему не мог утопить свою тоску по Эбигейл за бутылкой виски?
Он многие годы хотел жениться на ней. Сначала он думал, что она слишком молода, хотя многие леди выходили замуж в шестнадцать лет. Может быть, он надеялся, что она поймет, каким тираном был ее отец. Потом он давал ей время убедить отца, что он ей подходит. Но в последнее время он начал приходить к мысли, что, возможно, она не испытывала к нему тех чувств, в которые хотела заставить его поверить.
Не поэтому ли ее предательство не причинило ему такой боли, какой он ожидал? Может быть, он постепенно охладевал к ней? Странно, он никогда не чувствовал себя таким свободным, как сейчас. Пусть он не должен был целовать Элизабет, но теперь он знал, что больше не желает Эбигейл.
Он не мог вспомнить, когда последний раз был с женщиной. Между встречей с Эбигейл и болезнью, а потом и смертью отца прошло много времени, в течение которого он не наслаждался телом женщины. А влекущее тело Элизабет могло бы удовлетворить любого мужчину. У нее тонкая талия и соблазнительные формы. Он мог бы целыми днями изучать ее тело.
Увы, это невозможно.
Она — настоящая леди, а ни одна честная женщина не пустит мужчину в постель, пока на ее пальце не окажется кольцо. Ему нужно перестать так грубо думать о ней. Прошло уже два часа, а Элизабет не возвращалась.
