Одного поля ягоды (ЛП) - "babylonsheep"

— Нет, — скривился Том. — Но сейчас я хочу домой — как ты вообще меня сюда доставила?

— Это долгая история, — сказала Гермиона, настороженно глядя на бедро Тома. — Которую лучше оставить на другой раз, — она обернулась через плечо на Нотта. — Можешь теперь призвать Эмити!

Зевнув и потянувшись руками над головой со звуком выскакивающих суставов, Нотт поднялся со стула и прошёлся к ним:

— Вы закончили? Ничего не будешь покупать в сувенирной лавке?

— Нет, — сказала Гермиона, — нам надо вернуться до того, как кто-то заметит наше отсутствие. И мне бы хотелось поспать несколько часов перед тем, как бабушка Тома заставит нас фотографироваться для семейного фотоальбома.

— Ладно, — сказал Нотт. — Эмити!

Маленькое существо появилось сбоку от Нотта с двумя слишком большими варежками для духовки.

— Что это? — сказал Том, уставившись на него, в кресле-каталке они были примерно одного роста. — Нотт? Что ты здесь делаешь?

— Я его позвала, — спешно говорила Гермиона, — потому что я не знала, кто ещё смог бы аппарировать нас сюда в срочном порядке.

Том сдвинул брови:

— Но почему он согласился?

— Почему нет? — вставил Нотт, в голосе которого звучала обида.

— Потому что тебе не нравимся мы или наш непозволительный статус крови, — открыто сказал Том. — И никому не нравишься ты.

— Если ты забыл, Риддл, — сказал Нотт, — наш факультет был основан волшебником, чьи личные убеждения не нравились другим основателям. Но это не помешало им поддерживать профессиональные отношения.

— Пока они не вышвырнули его, потому что он слишком далеко зашёл в своих учениях, — заметила Гермиона.

— Они достаточно уважали его, чтобы сохранить основанный им факультет до настоящих дней, — самодовольно сказал Нотт.

— Другие основатели держались за Слизерина, потому что он был полезен — искусный ремесленник и чародей. Но когда он закончил строить свою часть замка, он больше им был не нужен, — сказал Том, повернувшись к Гермионе. — Давай без урока истории, что ты пообещала ему, Гермиона? Нотт никогда бы не согласился помочь бесплатно.

— Что, я не мог вызваться по доброте душевной? — спросил Нотт, складывая руки.

— Нет, — одновременно сказали Том с Гермионой.

— Ну да, ладно, — сознался Нотт. — Поскольку я вмешался в смертельные обстоятельства, по формальным и магическим законам ты обязан мне долг жизни.

— Очень хорошо, — спокойным голосом сказал Том. — Гермиона, передай мне мою палочку…

— Нет! — вскрикнула Гермиона, засовывая руку в карман, чтобы Том не смог призвать свою палочку обратно.

Том обиженно посмотрел на неё:

— Самый быстрый способ разобраться с долгом жизни — это поставить Нотта в так называемые «смертельные обстоятельства». И чем быстрее мы с этим закончим, тем быстрее мы можем вернуться домой.

— Если пытаться создать их специально, ничего не выйдет, — сказал Нотт, неловко потянув воротник мантии. — Такая магия основана на намерении, которое невозможно заставить или подделать, сколько бы сил ты ни вложил в него. Таким же образом даже самый великий волшебник не может выбрать себе форму анимага. Но это неважно — я откажусь от долга при одном условии, — его рука нырнула под плащ в поисках собственной палочки. — Которое обнулит все долги и сделает их недействительными.

— И что это? — нетерпеливо сказал Том.

— Помоги мне найти Тайную комнату, — сказал Нотт, — и я буду считать долг оплаченным. Нет необходимости разрабатывать сложный план, чтобы отменить его.

— Но Тайная комната — миф, — сказала Гермиона. — В «Истории Хогвартса» говорится, что Комната — это легенда, история, передаваемая учениками трёх других основателей, которые хотели усилить репутацию Салазара Слизерина как шовиниста крови.

— Да, — сказал Том. — Тогда это бессмысленно? Как искать зуб белого феникса. Ты просто тянешь время. Гермиона — мою палочку, пожалуйста.

— Это не бессмысленный квест, как охота за Дарами или Фонтаном феи Фортуны, — хмыкнул Нотт. — И я считаю их бессмысленными, потому что сокровищами были «друзья, которых они завели по пути». Это более осязаемый поиск, как… Философского камня, что звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, но он действительно существует. Судя по историческим свидетельствам и моим собственным исследованиям, у меня есть основания полагать, что Комната существует. Я приму сыворотку правды, чтобы подтвердить это. Я даже поделюсь своими исследованиями, чтобы помочь найти её.

— Если ты всё это сделал, зачем тогда тебе моя помощь? — черты лица Тома приобрели оттенок скептицизма.

— Потому что, — сказал Нотт, расправляя свои узкие плечи, — по слухам, в Комнате Слизерина содержится легендарное существо, согласно мифам. А ты лучший дуэлист в школе. Ты мне не нравишься, но даже я не стану отрицать, что у тебя есть… Уникальные таланты, о которых все остальные даже не могут и мечтать.

— «Легендарное существо», — задумчиво сказал Том. — Гермиона — ты читала книгу, это правда?

— Эм, — пробормотала Гермиона. — Д-думаю, да.

Она пыталась понять, с какого угла играл Нотт: было очевидно, что он разработал план, о мелких деталях которого — или вообще о деталях — не поставил её в известность. И только что он ловко обошёл правду, не сказав ни слова откровенной лжи, погладив тем самым и чувство тщеславия Тома. Она и не подозревала, что Нотт придерживается скрытой стратегии, совершенно непрозрачной для всех, кроме него самого. До сегодняшнего дня.

— В книге, вторичном или третичном источнике, существо описывалось как «ужас», оставленный Слизерином, чтобы те, кто придёт после него, могли очистить школу от нечистых или недостойных, — пересказывала Гермиона по памяти. — Сообщалось, что Слизерин мог управлять этим существом и передал секрет его управления своему истинному наследнику — в книге предполагается, что это один из его учеников, а само существо является чем-то редким, связанным с тёмной магией, и имеет увеличенный срок жизни по сравнению с обычными магическими существами, выращенными волшебниками.

— Редкое существо? — размышлял Том, поглаживая подбородок.

— Никто не знает наверняка, — сказала Гермиона, которая внезапно заволновалась из-за лихорадочного отблеска, появившегося в глазах Тома. — Но сотни лет люди отправлялись на поиски Комнаты, потому что там говорится, что это было местом, где Слизерин обучался редкой магии, которую хотел сохранить от остальных основателей. Никто ничего не нашёл, даже не пришёл ни к одной правдоподобной теории, чем бы могло быть это существо, — дракон бы уже умер, если только Слизерин не сохранил его в стазисе… Но я не представляю, чтобы кто-то боялся вылупившегося дракончика, ведь при таком размере против него сработают Замораживающие чары, а его шкура ещё не обладает магической стойкостью, как у взрослого.

— Спасибо, Гермиона, — сказал Том, поднимая взгляд, чтобы встретиться с Ноттом. — Поскольку, похоже, я не могу аннулировать долг с помощью обратного долга и могу предсказать решительное противодействие самому очевидному решению, которое я могу придумать, чтобы… Разобраться с тобой, у меня есть приемлемое встречное предложение. Нам осталось полтора года в Хогвартсе. Это верхний предел времени, которое мы можем потратить на поиски Комнаты. Если она не будет найдена к последнему дню нашего последнего года, то ты присягнёшь мне на верность.

Нотт нахмурился:

— И на какой срок будет эта присяга?

— Пожизненно, — сказал Том, одаривая его тонкой и невесёлой улыбкой. — Это самый убедительный аргумент, который ты мог бы привести в доказательство того, что Комната не сказочный квест. Жест доброй воли, понимаешь ли.

Нотт сгорбился, наморщил лоб и уже не выглядел таким уверенным, как раньше:

— Ладно, ладно. Я согласен на эти условия. Но если мне придётся принести клятву верности, то только о себе лично и о моём личном состоянии, без включения членов моей семьи, настоящих или будущих, или активов и имущества, причитающихся родовому поместью.