Барбара Картленд - Любовь на краешке луны
— Я знаю это, — ответил герцог, — и подумал, что мне, наверное, следовало бы процитировать ту же самую пьесу, когда вы расспрашивали меня о моем одиночестве. Конечно, вы помните эти строчки, которые кончаются:
Цветет, живет, умрет — все одинокой16.
Это прозвучало как вызов, но Канеда все же не могла бы сказать, что одиночество герцога вызвано безумием жены. Разговор принимал неприятный оборот, и, отойдя от окна, она опустилась на диван.
— Теперь мне пора ехать, — промолвила она совершенно другим тоном. — Нам с Беном предстоит долгий путь.
— Я уже предлагал вам погостить у меня! — напомнил герцог.
«Без компаньонки». Эти слова едва не сорвались с губ Канеды. Не исключено, что, услышав нечто подобное, герцог сочтет ее идиоткой.
Какие могут быть компаньонки у девицы из цирка?
Тем не менее, подумав, что пребывание у герцога будет занятным и поможет ей продвинуть задуманное депо, Канеда попыталась представить, чем оно может закончиться для нее.
Впрочем, она немедленно уверила себя В том, что вполне способна постоять за себя.
Она ясно сознавала, что пребывание в замке без мадам де Гокур ужасно рассердит Гарри; безусловно, и мать тоже не одобрила бы подобной выходки.
Но ведь она именно этого и добивалась — чтобы герцог пригласил ее; и теперь, достигнув цели, глупо было отодвигать тот миг, когда она могла бы преподать ему короткий и чувствительный урок, а потом оставить — безутешным, как она надеялась, до конца его дней.
«Встречаясь с ним только в светлое время суток, я лишь отодвигаю срок выполнения собственного плана, — думала про себя Канеда. — Герцог будет у моих ног, как лорд Уоррингтон и все остальные мужчины».
Словно прочитав эти мысли по ее глазам, герцог сказал:
— Видите ли, я не привык, чтобы к моим приглашениям относились с подобной осторожностью.
— Не знаю, как решиться на то, чтобы сказать «да» или «нет».
— Ответ очевиден! — возразил герцог. — Люди, которым я предлагаю свое гостеприимство, обычно с восторгом принимают его.
— Рада, если показалась вам отличной от них.
— Я буду очень разочарован, если подобное отличие заставит вас отказать мне.
Канеда опустила глаза, прикрыв их темными ресницами.
— Мне только хотелось бы знать, monsieur, чего вы ждете… от своих гостей… занимая их?
Видя ее нерешительность, герцог с улыбкой ответил:
— Лишь того, чего хотят они сами. Я не вурдалак и не варвар.
Канеда облегченно вздохнула.
— Учитывая это заверение, monsieur, я с восхищением принимаю ваше предложение.
— Тогда мы сделаем так, — сказал герцог. — Пусть ваш человек съездит за необходимой одеждой. Он может воспользоваться одной из моих карет и если не замешкается, то вернется вовремя, чтобы вы могли блистать за обедом.
— Попробуем так поступить, — обрадовалась Канеда. — Ну а сейчас я мечтаю прокатиться на вашем коне, ведь вы обещали мне.
Герцог открыл перед ней дверь, и Канеда вернулась в спальню, чтобы надеть шляпку для верховой езды.
Поглядев на себя в зеркало, она ужаснулась: представить только, что сказал бы Гарри, знай он о ее предприятии!
Но потом она здраво рассудила: чего глаз не видит, того сердце не ведает.
Брат и не узнает о ее выходке. Она только скажет, что отомстила герцогу, — как и задумала еще перед отъездом во Францию.
Но следовало считаться и с мадам де Гокур. А посему Канеда подошла к секретеру стоявшему в уголке и, выбрав чистый листок без названия замка, торопливо набросала письмо.
Она сообщала мадам, что решила заночевать у подруги и рассчитывает вернуться завтра.
Заканчивалось письмо так;
Не беспокойтесь обо мне, дорогая мадам. Я нахожусь под надежным присмотром. Порадуйтесь жизни со своими друзьями, после мы сопоставим впечатления.
С любовью и благодарностью,
Искренне Ваша,
Канеда.
Запечатав письмо, она адресовала его мацам де Гокур и опустила в карман, чтобы втайне от герцога передать Бену.
«Я веду себя очень плохо», — подумала Канеда, покидая спальню и зная, что ей еще предстоит возвратиться сюда.
Но она тут же отогнала эту мысль, целиком поглощенная забавным приключением, хотя такое определение показалось ей все же неуместным.
Ведь ее месть герцогу де Сомаку складывалась самым восхитительным, волнующим и увлекательным образом — именно так, как она и предполагала.
Глава 4
Объезжая кругом школьную площадку на сером коне герцога, Канеда была присполнена блаженства.
Она часто ездила вместе с Гарри, они соревновались друг с другом, и, как более опытный наездник, брат всегда выходил победителем.
Но здесь верхом на Ариэле она обогнала всех офицеров в заезде на время, а теперь старалась опередить самого герцога.
Он бросил ей вызов. — До сих пор я был судьей. А теперь получил право участвовать в состязании.
Желая раздразнить его и привлечь к себе внимание, она ответила:
— Конечно же, я готова признать вашу победу, но при одном условии.
— Каком же?
— Вы позволите мне ехать на Тоnjours17. Так звали серого коня, и Канеда считала, что герцог надеется на победу потому, что конь его ничуть не уступает Ариэлю.
Прежде чем ответить, герцог помедлил, в глазах его промелькнула веселая искра.
— Вы хотите сказать, что на своей лошади я буду заранее иметь преимущество перед вами?
— Конечно! — ответила Канеда. — Тоnjours знает маршрут лучше, чем Ариэль; к тому же я уверена, что прежде вы не вступали в борьбу, находя собственное преимущество неспортивным.
Герцог расхохотался.
— Отлично. Вы едете на Тоnjours, а я выберу себе другого коня.
Он отдал приказ одному из грумов, и тот немедленно привел еще не прыгавшего сегодня коня.
Лишь взглянув на гнедого жеребца, Канеда определила, насколько это быстроногое животное.
Она гордилась, что ей позволено ехать на собственном коне герцога; судя по выражению лиц офицеров, подобная честь не выпадала еще никому.
Имея достаточный опыт в обращении с лошадьми и учитывая наставления Гарри и Бена, она не стала садиться в седло, не приласкав прежде коня.
Она потрепала его по шее, погладила по носу, ласково пошептала на ухо и, убедившись, что конь не будет противиться, остановилась возле его бока, рассчитывая, что ей помогут подняться в седло.
Это мог бы сделать и грум, однако герцог жестом велел ему отступить в сторону.
Он не подставил ей, как следовало бы, сложенные вместе ладони, а обхватил пальцами ее тонкую талию и как перышко поднял в воздух.
На какое-то мгновение их лица оказались совсем близко, и Канеда подумала, что серые глаза герцога выражают именно то чего она добивалась.
