Александра Хоукинз - Ночь с пылким негодяем
Сэйнт повернулся и увидел, что мадам Венна стоит у балконных занавесок. Что она успела услышать? Однако у него был вопрос поважнее:
— У нас деловая встреча? — Он вскинул брови. — Мы оба знаем, что все наши совместные дела закончились шесть лет назад, когда вы вышвырнули меня из своей постели. Почему вы позволили Малкастеру уйти? Поверили в мою ложь?
Глава 9
В последний раз, когда они оставались наедине, она выскользнула из своей теплой постели, пока он спал, пребывая в блаженном неведении о том, что проведенную вместе ночь она посчитала самой страшной ошибкой в своей жизни.
И лорд Сэйнтхилл, похоже, согласился с этим. У него появлялись любовницы, были среди них и такие, кого она считала подругами, и женщины из высшего общества. Бывало, что она не видела его месяцами, а когда он появлялся, то вел себя так, словно той ночи не было.
И вот он стоит перед нею, и покоя, который она ощущала прошедшие шесть лет, как не бывало.
Мадам Венна пожала плечами:
— Это был единственный способ избежать скандала. Такие джентльмены, как лорд Малкастер, полагают, что каждая женщина мечтает о том, чтобы они обратили на нее внимание.
— Он вас обхаживает с одной целью — затянуть в постель, — прямо заявил Сэйнт. — Малкастер хвастается перед дружками, что уже уломал вас.
Если бы она была способна покраснеть, то сейчас вспыхнула бы. Но жизнь в борделе лишила ее этой очаровательной женской слабости.
— Мне были известны намерения Малкастера. Большинство мужчин, которые приходят в «Золотую жемчужину», забывают о деликатности. — Оставаться у занавесок было бессмысленно, и она вышла на середину маленького кабинета, поближе к нему. — Я горжусь тем, что удовлетворяю все запросы своих клиентов, но этим вечером лорд покинул «Золотую жемчужину» разочарованным.
Маркиз бросил на нее недоверчивый взгляд. Заложив руки за спину, он медленно вышел на середину комнаты и стал рядом с ней так, что носки его туфель коснулись края ее платья.
— Мерзавец прижал вас к перилам. Его пальцы оставили следы на вашей груди, мадам, — прибавил он, и она опустила взгляд и посмотрела на гладкие окружности, выступающие над линией лифа.
Свидетельства грубости лорда Малкастера были прекрасно видны.
— Синяки можно спрятать, — подумала она вслух.
— И еще одно…
Мадам Венна подняла на него взгляд, когда он замолчал, и инстинктивно чуть не отступила назад — так близко он стоял.
— Oui? — чуть слышно промолвила она.
Вместо ответа лорд Сэйнтхилл медленно поднял руки. Он размял в воздухе пальцы и обнадеживающе улыбнулся.
— Обещаю, больно не будет.
Мадам Венна вздрогнула, когда он потянулся к ее полумаске.
— Нет! — прошептала она. В горле у нее моментально пересохло, когда она поняла, что он хочет открыть ее лицо.
— Тс-с! Если бы я хотел сорвать с вас эту прекрасную маску, я сделал бы это шесть лет назад, когда вы, обнаженная, извивались подо мной в постели.
Грудь ее словно наполнилась огнем, сердце забилось чаще, когда она вспомнила ту ночь.
— Это было не…
Ее прекрасные уста искривились.
— Не очень-то утонченно?
Она облизала губы.
— Вы умеете подбирать слова. — Каждая ее мышца напряглась, когда он провел пальцами по краю полумаски.
— Спасибо, что заметили. — Он нахмурился. — Дышите. Мне вы можете доверять. Я всего лишь хочу… — Лорд Сэйнтхилл приподнял край маски и тут же отпустил его. — Вот так. Теперь можно не волноваться, что вы будете натыкаться на стены. Малкастер, наверное, сдвинул ее, когда вас схватил.
Мадам Венна сглотнула, удивившись тому, как ее тронула эта нежная забота.
— Благодарю вас, — тихо произнесла она.
— Вас, похоже, удивляет, что я могу быть галантным?
Она покачала головой:
— Вовсе нет. Вы всегда были добры и почтительны с моими девочками и слугами. Я просто не ожидала…
— Что я буду вежлив с вами, — договорил он за нее и кивнул так, будто она подтвердила его предположения. — Чего же вы от меня ожидали?
Мадам Венна не была готова к подобному разговору. Она уже привыкла к вежливой отстраненности, которая была свойственна их отношениям все эти годы. Почему он внезапно решил изменить правила?
— Как вы узнали, что я здесь? — Представить, что кто-то из ее работников мог выдать ее местонахождение маркизу, она не могла. — Вы следили за мной?
— Что вы, зачем мне следить за вами, мадам В? — сказал он, гладя костяшками пальцев ее щеку.
Только сейчас она осознала, что он не отошел от нее и сама она не попыталась отстраниться. Она потупила взор и заставила свои ноги сдвинуться с места. Его рука в перчатке касалась ее лица, и, возможно, поэтому она вдруг почувствовала его запах. Духами он не пользовался. Это был чистый мужской запах, от ощущения которого ей захотелось прижаться к этому мужчине и зарыться лицом в его черный парадный сюртук.
— Я не знаю, — призналась она, смутившись. — Вы упомянули, что лорд Малкастер похвалялся перед остальными джентльменами. Вы пошли за мной, потому что беспокоились?
— Замечательный повод, не правда ли?
Она громко вздохнула, все больше разочаровываясь, потому что маркиз настойчиво уходил от ответа.
— Вы не ответили на мой вопрос.
Лорд Сэйнтхилл усмехнулся.
— Да, не ответил. — Он наклонился к ней так близко, что его губы прикоснулись к ее уху. — Что-то подсказывает мне, что ложь вам будет милее правды.
Какой правды? Она отклонилась и посмотрела ему в глаза. Вопрос готов был сорваться у нее с языка. Лорд Сэйнтхилл однажды назвал ее трусихой. Это обвинение было ей неприятно, и она не хотела дать ему повод для очередного оскорбления.
— Что… а-а-ах… — пробормотала она, когда губы маркиза накрыли ее уста.
О, это было коварством с его стороны!
Мадам Венна подняла руки, будто собираясь оттолкнуть его, но вместо этого ее пальцы легли на его плечи, пока его губы ласкали ее с нежностью, которой она не ощущала уже шесть лет.
Шесть лет…
От этих сладостных прикосновений ей захотелось расплакаться.
В отличие от лорда Малкастера он не давал воли рукам. Поцелуй не был требовательным. Мадам Венна закрыла глаза, чувствуя, как нежность его влажных губ опускается теплой волной по ее телу вниз, к самым коленям.
С тихим вздохом ее уста открылись навстречу его ищущим губам. Никогда еще поцелуй так не согревал ее и не напоминал о том, сколько холода в ней скопилось. Такой поцелуй мог кого угодно, даже такого циника, как она, заставить поверить в любовь.
Когда лорд Сэйнтхилл отстранился, сердце ее сжалось от ощущения потери.
