Одри Керлинг - Эхо любви
«Вот здесь я и буду прятаться, — думала она. — Здесь я буду сочинять стихи и постараюсь раздобыть какую-нибудь книгу, может быть, из тех, что тетя прячет у себя в комнате. И каждый день буду писать письма Гарри, если даже не смогу их отправить».
Анна села на скамейку, испытывая утешение уже оттого, что может спокойно строить планы. Она так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как удлинились тени, и не слышала скрип весел в уключинах. Она вздрогнула, когда кто-то позвал ее тихим взволнованным голосом:
— Анна!
Этот голос принадлежал Гарри, а вот и он сам выпрыгнул из лодки и устремился к ней. Анна мгновенно оказалась в его объятиях, и он утешал ее и нежно упрекал за то, что она сомневалась в его способности найти возможность увидеться с ней, и снова повторял, что ничто на свете не помешает ему быть с ней.
— Я давно уже сориентировался и весь день на реке. Тебя обижали, Анна? Не терзайся из-за того, что мне наговорила в Бате твоя бабушка. Со временем ей придется взять назад свои слова.
— Она подозрительно мила со мной все время со дня нашего возвращения, и я только что узнала причину этого. Со дня на день здесь появится Фрэнк Гордон, а мне нельзя будет обратиться за помощью даже к тете, потому что она уезжает в Брайтон с моими сестрами. Гарри, мне понадобится все мое мужество!
— Я буду рядом, Анна. Я остановился в местной гостинице, и если случится что-либо неожиданное, пошли за мной Пэтти, и я сразу же примчусь.
— Но ты же не знаешь характера бабушки. Я не могу не тревожиться.
— Она не имеет права заставить тебя выйти замуж против твоей воли.
— Да, но может найти способ помешать тебе и мне видеться. А потом ты вернешься в Индию. — Анна вздохнула.
— Отпуск у меня только начался. Надеюсь, ко времени моего отъезда она смягчится, и ты поедешь со мной.
— О, Гарри! Я так страшусь разлуки!
— Но что может нас разлучить, дорогая моя? Я готов ждать тебя целую вечность.
— А я тебя.
— Тогда ничто не может нас разлучить. Даже смерть! Я верю всем своим сердцем.
— Даже смерть… — тихо повторила Анна за ним следом.
Они сидели, взявшись за руки и склонив друг к другу головы. Анна забыла о своих тревогах, целиком отдавшись счастью встречи — ее поцелуи и объятия были такими же страстными, как и его.
Но вот из дома донесся звук колокола.
— Господи, уже шесть вечера! — воскликнула Анна. — Мне нужно бежать, пока не послали меня разыскивать. Как я оставлю тебя, Гарри?
— Мы расстаемся лишь до завтра, — успокоил он ее. — Я приеду в то же самое время, и мы с тобой разработаем стратегию действий.
— Но я не солдат! — сказала она.
— Зато я солдат и знаю, что с помощью разумной стратегии можно завоевать весь мир.
— Тогда придумай какой-либо план. А я буду думать о том, как мы поженимся, и какой чудесной будет наша жизнь!
Анне удалось незамеченной пробраться к себе в комнату, чему она была очень рада, так как у нее помялось платье и растрепалась прическа. Она быстро привела себя в порядок и спустилась вниз.
— И где же это ты была, мисс? — с подозрением спросила у нее бабушка. — Хорошеньким пугалом ты выглядишь. Тебе нужно выпить лекарство, чтобы немного охладить пыл, моя прекрасная юная леди, и мисс Бейчер принесет его тебе. Немедленно отправляйся к себе. Немедленно, я сказала!
Она гневно стукнула по полу тростью. Анна, гордо вскинув голову, сверкнула глазами, но предпочла не провоцировать еще одну сцену.
Вскоре к ней пришла тетя и вместо ненавистного лекарства принесла букетик цветов, собранных в саду.
— Вот, дорогая, видела ли ты что-либо прелестнее? — с нежностью сказала мисс Бейчер и приколола его у выреза платья Анны. — Нет необходимости объяснять мне все, потому что я, Анна, сделала свои выводы и знаю, ты не станешь себя обманывать.
— Тогда поверь, что я люблю Гарри. Если бы я не сказала об этом сейчас, когда у бабушки совсем другие планы относительно моего будущего, это шло бы вразрез со всем, чему ты меня учила! Бабушка презирает Гарри из-за того, что он беден, но в нем сосредоточены все те качества, которыми я восхищаюсь.
— Но, говорят, мистер Гордон тоже недурен собой, — заметила мисс Бейчер с улыбкой.
— Да, это так, и бедняжка Эстер умирает от любви к нему! Он тоже мне нравится, но между «нравится» и «люблю» огромная разница.
— И все-таки тебе следует понимать разницу между любовью и увлечением, — добавила мисс Бейчер. — Ну, не сердись! Только обещай мне, что подумаешь обо всем как следует и как можно спокойнее. Не хотелось бы, дорогая, чтобы ты повторила мою судьбу и осталась старой девой. И что бы ни случилось, помни, что всегда можешь рассчитывать на свою состарившуюся тетушку.
— О, тетя, милая, ты же еще совсем не старая! — воскликнула Анна, порывисто обнимая мисс Бейчер. — Как бы плохо мне жилось, не будь у меня возможности обращаться к тебе за помощью всю свою жизнь! Ах, если бы моей опекуншей была ты, а не бабушка!
— Тише, тише! Не надо так говорить! Бабушка в почтенном возрасте и временами бывает раздражительна, но ты постарайся не расстраивать ее. Не хочется мне уезжать, но, возможно, спустя какое-то время она позволит и тебе приехать к нам в Брайтон.
— Я была бы так рада! — сказала Анна, сразу подумав о том, что Гарри мог бы последовать за ней и познакомился бы с ее тетей и сестрами. Анне нужны были союзники, и она была уверена, что Гарри им понравится.
Мисс Бейчер занималась приготовлениями к отъезду, Пэтти целыми днями стирала и гладила, а Генриетта и Мария шили себе новые платья, отделывали шляпки и обсуждали модные фасоны. Среди всей этой сутолоки Анне не составляло труда исчезать в саду, и она каждый день встречалась с Гарри на берегу реки в те часы, когда бабушка отдыхала.
Каждый раз, когда она видела его, сильного, загорелого и такого неотразимого с ярко-голубыми глазами и светлыми волосами, она переживала вновь то чувство восхищения, которое поразило ее в день их первой встречи.
Они не могли наговориться, и чем больше она его узнавала, тем более глубокой становилась ее любовь. Он стал смыслом ее существования, и они планировали совместное будущее во всех подробностях. Анне казалось, что она знает, например, Агру и когда-то уже жила в этом далеком индийском городе.
За день до отъезда мисс Бейчер поманила ее в свою комнату и плотно прикрыла дверь. Кивнув на стопку книг на столе, она сказала:
— Я подумала, вдруг тебе захочется взять какую-нибудь из них, если станет тоскливо без нас. Бери любую, дорогая, хорошо?
Среди книг было несколько томиков шекспировских пьес, явно зачитанных, с пожелтевшими страницами и потрепанными краями. Анна раскрыла первый том. «Джек Бейчер» было написано на титульном листе твердым размашистым почерком. Чуть ниже той же рукой, только не так разборчиво: «Дорогой сестре от Джека. Калькутта, 1800 г.».
