Марк Тюфо - Zombie Fallout. Апокалипсис
– Пол, лучше бы наверху уже были как минимум трое! – проорал я.
Тут я подпрыгнул, так как оказалось, что Пол стоит у меня за спиной.
– Что происходит? – спросил он. – Я слышал треск.
– Стена! Гони всех на чердак.
Еще секунду он пялился на меня. Его основательно промерзший мозг работал на всех оборотах, пытаясь проанализировать ситуацию. Из пролома показалась рука, покрытая слоем известковой пыли. Дальнейших доказательств Полу не требовалось. Он вылетел из комнаты, как пуля. Позади меня заспорили – это Трейси, Пол и Эрин начали обсуждать, что нужно взять с собой на чердак.
– У нас нет времени! – прокричал я, стреляя в лоб лезущему сквозь пролом зомби.
Это ничуть не помогло остановить приливную волну мертвецов, хлынувших сквозь пробоину в стене. Она быстро расширилась в диаметре с одного фута до трех.
Комод и телевизор грохнулись на пол. Впрочем, этот телек никогда мне не нравился. Я купил его за сто баксов на интернет-барахолке, а надо было сбить цену до пятидесяти. Ну и ладно, теперь смогу обзавестись плазмой. Думаете, я шучу? Отнюдь. Мой мозг так упорно отказывался признавать реальность того, что зомби потоком прут в нашу спальню, что было намного легче развлекать себя мыслями об обыденном. К счастью, это никак не отразилось на моих рефлексах. Отточенные в морской пехоте боевые навыки работали вовсю: прицелиться, выдохнуть, нажать на спуск, найти новую мишень, прицелиться, выдохнуть, нажать, найти…
Между выстрелами я медленно пятился назад, стараясь не уступить врагу ни дюйма – однако зомби было так много, что приходилось отступать непрерывно.
– Пол, доложи обстановку! – выкрикнул я, отправив на тот свет зомби, стоявшего всего в паре футов от меня.
– Все дети уже наверху, Трейси пошла за водой! – прозвучало в ответ.
Меня вытеснили из спальни, так что я очутился всего в двух футах от верхней ступеньки лестницы. Пришлось потратить бесценное время на перезарядку «М-16». Первая пуля угодила в пол: очередной зомби оттолкнул ствол в сторону, пытаясь добраться до меня. Я сложил тактический приклад – так было намного легче управляться с винтовкой во все суживающемся пространстве.
– Трейси, если не хочешь оставить детей сиротами, НЕМЕДЛЕННО ЛЕЗЬ НАВЕРХ!
Я чуть горло не сорвал, стараясь до нее докричаться.
Отступив еще немного, я прикончил зомбака, которому хватило наглости упереться в ствол грудью, но на этом возможности для маневра были исчерпаны. Моя правая пятка повисла в воздухе. Я стоял на самом краю лестницы. Отступать было некуда. Зомби впереди, зомби позади, и много выстрелов, которые надо сделать, прежде чем я подохну.
– Медведь, идем! – крикнул Пол от стремянки. – Майк, все наверху, кроме тебя, меня и Медведя.
Сзади ко мне подошел Медведь. Его грозная туша и низкое рычание делали пса желанным союзником. Я шагнул влево, чтобы добраться до стремянки прежде, чем все пути к отступлению будут отрезаны. Слишком поздно! Пока я балансировал, стараясь не споткнуться и не полететь вниз, в ремне винтовки ухитрился запутаться зомби. Я бы отдал ему эту чертову штуку, если бы не запутался сам. Невозможно было даже поднять М-16 и выстрелить.
Так вот как все закончится. Я всегда представлял себе немного более достойную смерть – но в те последние несколько секунд меня посетило откровение. Что может быть достойнее, чем умереть, защищая родных и друзей? Медведь, похоже, чувствовал то же самое. Он бросился на моего обидчика, и мы втроем полетели на пол, образовав немаленькую кучу-малу. Единственное, что мешало зомби вцепиться мне в лицо, был ствол винтовки. Я держал его между нами, словно толстяк, удерживающий персонального тренера на расстоянии с помощью коробки «Твинкис». Медведь рвал и терзал зомби сзади, все дальше оттаскивая его башку от меня. Я налег на винтовку, чтобы хоть немного помочь ему. Затем, едва лишь я, извиваясь, начал выползать из-под этой груды тел, Медведь сжал голову зомби гигантскими челюстями и раздавил с той же легкостью, с какой я бы раздавил в руке банку из-под «колы». Глаза мертвеца выскочили из глазниц и угодили мне в грудь. Зараженное мозговое вещество серо-черного цвета потекло из его рта и носа. Я и так уже выползал из-под него на третьей передаче, а сейчас переключился на четвертую.
Не успел я наконец-то выбраться на свободу, как мне на плечо легла еще одна рука. Неужели даже вздохнуть спокойно нельзя? Я дернулся, пытаясь освободиться.
– Это я, чувак, – успокаивающе произнес Пол. – Давай, давай, пошли!
Я лежал у подножия лестницы. От смерти нас отделял только Медведь. Пол помог мне встать на ноги.
– Медведь, пошли! – задыхаясь, выкрикнул я.
Но я понимал, что это бесполезно – и каким-то образом понимал это и Медведь. Отступи он сейчас, скорей всего, мы трое погибли бы все втроем. Здесь происходило нечто большее, чем просто нападение зомби. И я надеялся пожить еще немного, чтобы выяснить, что именно.
Томми высунул голову в люк.
– Прощай, Медведь, – всхлипнул он, и его слезы закапали мне на лицо.
Медведь повернул голову и взглянул на Томми, а затем на меня. Я и теперь готов поклясться, что он улыбался, когда чуть кивнул мне. А затем у меня в мозгу вспыхнула мысль: «Пусть моя смерть не будет напрасной».
Пол, должно быть, получил такое же сообщение. Подпрыгнув, он схватился за край люка и подтянулся наверх, а затем развернулся и протянул мне руку. Это было лишним. Учитывая весь адреналин, бушующий у меня в крови, я бы допрыгнул до чердака с первого этажа. Я закрыл крышку, не желая видеть последний бой Медведя. Томми отодвинулся как можно дальше от нас, по-своему оплакивая пса. Медведь ни разу не взвизгнул, не заскулил и не гавкнул, и за это я был ему благодарен. Это было бы уже слишком, я бы наплевал на все и спрыгнул в кипящую внизу свалку, чтобы ему помочь.
Глава 27
Дневниковая запись 24
За громким треском внизу, который, видимо, означал гибель Медведя, последовало жуткое ощущение, иглой пронзившее мой череп. Я перекатился набок, прикрыв уши руками, словно это могло помочь. Пользы от этого было примерно столько же, сколько от среднего пальца, показанного слепому. Ощущение такое, будто выпил самый большой в мире стакан лимонада с ледяной крошкой в самый жаркий день лета. В мозг словно вонзили нож для колки льда, холодный настолько, что он казался раскаленным. В глазах заплясали белые звезды. Миновало несколько долгих и напряженных секунд, прежде чем я понял, что не ослеп и не заработал инсульт. Когда мучительное чувство прошло, я медленно сел и, потирая виски, оглянулся вокруг. Все члены нашей маленькой группы пребывали в том же состоянии – они постепенно приходили в себя после неожиданного вторжения.
