Дж. Уорд - Вечный любовник
– Сынок? Это я, Тормент. Открывай.
Джон пронесся через комнату, быстро открыл замки и почти бросился навстречу мужчине.
Брови над голубыми глазами Тормента нахмурились.
– Что случилось, Джон? У тебя неприятности?
Он не знал, как много он может рассказать о бледном мужчине, встреченном на лестничной площадке, и, в конце концов, решил помалкивать. Он не собирался рисковать: Тормент мог бы поменять свое решение, узнав о том, что парень, которого он собирался забрать, настоящий параноидальный психопат.
– Сынок?
Пока Тормент закрывал дверь, Джон взял свой блокнот и ручку.
Я рад, что ты пришел. Спасибо.
Тормент прочитал написанное.
– Да, я пришел бы и раньше, но прошлой ночью у меня были… неотложные дела. Так ты подумал о…
Джон кивнул и быстро начиркал:
Я хочу пойти с тобой.
Тормент слегка улыбнулся.
– Это хорошо, сынок. Это хороший выбор.
Джон глубоко вздохнул, ощущая нечто неизмеримо большее, чем обычное облегчение.
– Вот, что мы будем делать. Я приду завтра ночью и заберу тебя. Я не могу взять тебя с собой сейчас, потому что до утра не вернусь домой.
Джон почувствовал новый приступ паники. Но, Боже мой, сказал он себе. Что изменит еще один день?
* * *За два часа до рассвета Рейдж и Вишес подошли к входу в Гробницу. Рейдж ждал брата в лесу, пока тот относил на законное место сосуд, который они нашли в доме у лессера на ЛаКросс Стрит.
По другому адресу находилось заброшенное помещение для пыток. В душном подвале дешевого двухэтажного здания они обнаружили покрытые толстым слоем пыли инструменты, стол и наручники. Это место являлось ужасающим доказательством смены стратегии лессеров: они отказались от охоты на Братство, но начали отлавливать и пытать гражданских. Их обоих трясло от ярости, когда они уходили.
На пути обратно они заскочили к Мэри, для того чтобы Ви мог осмотреть место и прикинуть, что ему нужно, чтобы установить самую лучшую систему безопасности. Пребывание здесь превратилось в настоящий ад. Видеть все эти вещи. Вспоминать ту первую ночь, когда он отправился на встречу с ней. На диван он просто не мог смотреть: он напоминал о том, что случилось совсем рядом, на полу.
Казалось, это было в прошлой жизни.
Рейдж выругался и продолжил оглядывать лес у входа в пещеру. Когда Ви вышел, оба дематериализовались во внутреннем дворике поместья.
– Эй, Голливуд, мы с Бутчем собираемся в «Один глаз», выпить по стаканчику. Хочешь присоединиться?
Рейдж поднял глаза на темные окна своей спальни.
И хотя перспектива отправится в «Один глаз» оставляла его совершенно равнодушным, он знал, что ему не следует оставаться одному. Потому что, в таком случае, он сваляет дурака: пойдет к Мэри и будет умолять. Что станет тщетным унижением. Она ясно дала понять, каковы их отношения, а к тому типу женщин, что поддаются убеждению, ее сложно было отнести. Тем более он уже достаточно наигрался во влюбленного идиота.
По большей части.
– Да. Я пойду с вами, ребята.
Глаза Ви чуть расширились, словно он сделал это предложение лишь из вежливости и никак не рассчитывал на согласие.
– Хорошо. Мы выезжаем минут через пятнадцать. Мне нужно принять душ.
– Мне тоже.
Ему нужно был смыть с себя кровь лессера.
Когда он прошел через вестибюль в фойе, из столовой вышел Фритц.
Дворецкий низко поклонился.
– Добрый вечер, сэр. Ваша гостья прибыла.
– Гостья?
– Глава Избранных. Она сказала, что вы ее вызывали.
Черт. Он совсем забыл о своей просьбе. Да и похоже, их услуги ему больше не понадобятся. Если Мэри не будет в его жизни, специальные соглашения на предмет питания тоже будут не нужны. Он мог сосать, из кого хочет и трахать, кого хочет. Вот радость-то.
Сама мысль о том, что он спит с кем-то, кроме Мэри, убивала либидо на корню.
– Сэр? Вы примите ее?
Он уже был готов сказать нет, но потом понял, что это было бы не лучшим решением. Учитывая историю их взаимоотношений с Девой-Летописецей, было бы крайне неумнó оскорблять кого-то из ее прислужниц.
– Скажи ей, что я приду через пару минут.
Он быстро прошел в свою комнату, включил душ и позвонил Ви, чтобы отменить договоренность. Брат не казался удивленным таким поворотом событий.
Жаль только, что причина этому была не та, о которой подумал Вишес.
* * *Мэри проснулась, услышав голоса, доносившиеся из фойе. Рейдж. Она бы узнала этот низкий рокот где угодно.
Выскользнув из-под одеяла, она подошла к щели, оставленной в двери.
Рейдж поднимался по лестнице. Его волосы были влажными, словно он только что принял душ. Он был одет в просторную черную рубашку и мешковатые черные штаны. Она уже была готова выйти в холл, когда увидела, что он не один. С ним была высокая женщина с длинной косой светлых волос, спускавшейся до самых бедер. На ней была надета тонкая белая накидка, и вместе они выглядели как готические жених и невеста: он весь в черном, на ней – тонкий шелк. Когда они поднялись на этаж, женщина остановилась, словно не знала, куда идти. Рейдж взял ее под локоть и бережно осмотрел, словно она была такой хрупкой, что могла переломать кости, лишь добравшись до второго этажа.
Мэри смотрела, как они идут в его комнату. Дверь за ними закрылась.
Она снова подошла к кровати и забралась под одеяло. Картинки сплывали в ее сознании. Вес Рейджа на ее теле. Его руки. Его рот. Рейдж говорит ей, что хотел бы пить ее кровь. Рейдж смотрит на нее и говорит, что любит.
Да, он любит ее, конечно. Так сильно любит, что спит с другой прямо напротив ее комнаты.
В ту секунду, когда эта мысль родилась внутри нее, она поняла как несправедлива. Она оттолкнула его. Он понял намек. Она не имела никакого права, винить его в том, что он занимается сексом с кем-то другим.
Она получила то, что хотела.
Он позволял ей уйти.
Глава 34
Следующим вечером, сразу после заката, Рейдж отправился в спортзал. Закончив с гантелями, он встал на беговую дорожку. Проскочили первые пять миль. На шестой он допил свою бутылку воды. На девятой миле стало действительно тяжело.
Он увеличил наклон и продолжил бежать. Мускулы орали и горели. Легкие тоже были объяты огнем. Ступни и колени болели.
Схватив рубашку, которую он снял с себя и повесил на подставку, он вытер ею пот, сбегающий на глаза. По его расчетам, он уже должен был быть адски обезвожен, но он и не подумал слезать за новой бутылкой воды. Он намеревался продолжать до тех пор, пока не свалится.
