Линда Лафферти - Проклятие Батори
Иван вывел ее из комнаты и запер за нею дверь. Граф подозвал его к себе.
– Проследи, чтобы у нее не было доступа к телефону. И не выпускай ее из замка.
– Она устроит неприятности, хозяин…
Граф зашипел, как кобра, и вскочил с кресла. От человека его возраста было трудно ожидать такой прыти. Иван попятился, съежился и закрыл руками шею и лицо.
– Молчать! – скомандовал граф с горящими яростью глазами. – Я сам займусь ею.
Глава 22
Резиденция палатина графа Турзо
Пресбург[88], королевство Венгрия
27 декабря 1610 года
Два конных экипажа с грохотом подкатили к резиденции графа Турзо в Пресбурге. Начав путь из разных мест, они прибыли одновременно; их колеса прореза́ли темные полосы в снегу до самой мостовой.
С дымящимися факелами в руках стражники бросились к каретам. В неровном свете усталые путники начали выходить, ежась от холода.
В первом экипаже прибыл Имре Мегери, воспитатель и наставник сына графини Батори Пала. Из Шарвара он добирался два дня. Имре написал графу Турзо, что у него есть срочные известия о злодеяниях графини, но о них он доложит лично. Взглянув на другой экипаж, Мегери узнал второго гостя.
Это был Миклош Зрини, муж Анны Надашди-Батори, старшей дочери графини.
* * *Окунувшись в тепло просторного помещения, Мегери прикрыл глаза, неспешно потягивая крепкое пряное вино. От долгой поездки из Шарвара – и тряски по ухабам разбитой зимней дороги – все тело болело и налилось усталостью. Необходимость доставить срочные известия для палатина заставила его сломя голову мчаться в венгерскую столицу.
Изголодавшись в дороге, он за ночной трапезой охотно поел жареной свинины и жирных, острых, приправленных шафраном, колбасок с паприкой.
Мегери знал, что для встречи с Турзо ему понадобятся силы и выдержка.
* * *Первым заговорил Миклош Зрини:
– Граф Турзо, палатин Венгерского королевства и наш добрый кузен! Выслушайте мою жалобу, а я поклянусь всеми святыми, что говорю истинную правду.
– Говорите, граф Зрини. Во мне вы найдете внимательного слушателя и доверенного наперсника нашего короля Матьяша.
Зрини собрался с мыслями и набрал в грудь воздуха.
– В прошлую Пасху я сопровождал супругу к ее матери, графине Батори, в Чахтицкий замок. На следующий день после Святого Воскресенья я не отказал себе в удовольствии поохотиться на дикого кабана. После охоты я спешился и оставил своего коня заботам чахтицкого конюха.
– Конюшего Сильваши при этом не было?
Зрини покачал головой, сбитый с толку вопросом Турзо.
– Нет, граф. Моего коня принял один из конюхов. Я свистнул своих охотничьих собак, но одной не досчитался – моей любимой суки Зоры. Она не подбежала ко мне. И я нигде не смог найти ее.
В поисках я обошел стены замка, а потом зашел в огород. Земля там была только что вскопана для посадки овощей, большие комья перевернуты – там я и увидел роющуюся в земле Зору.
Поскольку собака по-прежнему отказывалась подойти ко мне, я направился к ней по вспаханной земле и замахнулся хлыстом. Но вместо того, чтобы съежиться, она вдруг зарычала на меня. Зора что-то яростно грызла – какую-то кость с остатками мяса. Я отогнал собаку хлыстом, а когда она, поджав хвост, отошла, я нагнулся, чтобы рассмотреть ее мерзкое сокровище. Это была человеческая нога, нога девушки! На гниющей ступне еще оставалась изодранная туфля…
Перо писца быстро скрипело по пергаменту. Турзо приложил пальцы ко лбу. Мегери и Зрини настороженно переглянулись. Ни тот, ни другой не могли понять его отношения к рассказу, в то время как принесенные сведения могли определить их будущее в лабиринте политической власти, окружающем венгерский парламент, палатина, род Батори и короля Габсбурга.
Наконец Турзо проговорил:
– И что вы сделали, найдя этот… труп в огороде?
– Я велел жене немедленно собирать вещи и сказал, что ноги моей больше не будет в этом замке.
Выслушав, граф Турзо кивнул писцу, и тот обмакнул перо в чернильницу.
– А ваш вердикт, Зрини?
Молодой человек посмотрел на огонь. Турзо видел в желтом свете, как шевелится его челюсть.
– Когда мы обсуждали это месяц назад, я согласился с моими родственниками, что графиню следует тайно отправить во Вранов, чтобы постричь в монахини.
– Наш король не одобряет такую возможность, – сказал Турзо. – Я спрашиваю, готовы ли вы поддержать меня, засвидетельствовав ее преступления и способствуя ее немедленному аресту?
Зрини ответил без колебания, и его собравшиеся в узлы мышцы расслабились. Он также увидел, как облегченно расправил плечи Мегери.
– Готов, мой господин, всем сердцем! Я предан Габсбургской короне.
Турзо кивнул и повернулся к Мегери.
– Не вижу нужды спрашивать, на чьей стороне вы. Ваша враждебность к графине Батори хорошо известна, Мегери Красный.
– Эта враждебность крепла и тучнела годами от новых ужасающих свидетельств, мой господин. Ференц Надашди оставил на мое попечение своего наследника. Я поклялся быть защитником и наставником Пала Надаш…
– Понимаю ваше положение, Мегери. И мне прекрасно известны жуткие истории, которые шарварские крестьяне рассказывают о графине Батори. Знаю я и о ее злобе к вам. Не будем возвращаться к старому. Какие новые известия вы мне принесли?
Мегери наморщил лоб, отметив нетерпение палатина, и провел языком по губам.
– Ко мне – формально к Палу – явился как-то один крестьянин, но ему было всего двенадцать лет от роду…
– Продолжайте без прикрас. Сразу к делу.
– Этот крестьянин пришел с жалобой. Он проделал долгий путь из Чахтице, его лицо осунулось от усталости, но глаза пылали гневом. Он рассказал, что одна девушка, которую графиня Батори взяла в служанки, была с ним помолвлена. Он предупреждал ее, чтобы та не соглашалась на работу в Чахтицком замке, но у нее не было выбора. Она пропадала, живя в крайней бедности.
В обязанности этой девушки входило ежедневно приносить воду из реки за стенами замка. Паренек дожидался ее на берегу, чтобы шепнуть ласковые слова, пока она набирает воду.
А однажды она не пришла к реке. И на следующий день – тоже. Но через день из замка пришла другая девушка с двумя ведрами в руках. Она сказала пареньку, что его невеста исчезла. Мой писец записал эту жалобу так, как я услышал. Вот этот документ.
Он достал из кожаной сумки пергамент. Слуга взял его и передал в руки палатину.
Турзо взглянул и проворчал:
– Здесь темно. Перескажите мне содержание.
– Я выслушал историю молодого человека. У ворот его встретил Ковач, начальник стражи Чахтицкого замка, и прогнал прочь, сказав, что девушка ушла по собственному желанию посреди ночи. И назвал ее грязной стервой. «Хорошо, что ты избавился от такой шлюхи», – сказал он.
