Томас Прест - Варни-вампир 3, или Утро кровавого пира
– Но как же мы ее вернем? А если бы мы и могли вернуть ее, я не вижу, в чем ее ценность, ведь она – всего лишь картина.
– Ты опять начинаешь возражать против того, что ты не знаешь, – сказал доктор. – Послушайте меня, господин Генри, эта картина, видимо, имеет что-то вроде подкладки сзади, которая прикреплена к холсту. Как вы думаете, зачем бы я стал тащить ее сюда, если бы не подозревал, что между подкладкой и холстом находятся деньга, банкноты, выражаясь точнее?
– У вас есть какие-нибудь основания подозревать, что там были деньги?
– Да, несомненно, есть. Потому что, когда я опустил картину, я обнаружил различные неровности на ее задней части, что заставило меня предположить, что это были свитки банкнот. Ошибка всех заключалась в том, что они искали деньги в стене за картиной, вместо того, чтобы искать их в самой картине. Я собирался разрезать ее на куски сразу же, как пришел бы сюда. Но сейчас она попала в какие-то чужие руки, в руки человека, который, как я предполагаю, знает то же, что знаю я.
– Это досадно.
– Досадно? Разве так говорят о потере Небесам известно скольких тысяч фунтов? Я очень огорчен такой потерей, меня лихорадит при мысли об этом, скажу я вам.
– Но что мы можем сделать?
– Я предлагаю немедленно начать поиски вампира Варни, потому что никто, кроме него, не мог так напасть на меня.
– Забудьте, доктор, – сказала Флора, – нам не нужны эти деньги, нам все равно, что с ними стало. Не нужно считать потерю этих денег потерей собственности, потому что мы ими никогда не владели.
– Да, – заявил адмирал, – ну их эти деньги! Какое нам до них дело, и, кроме того, у Чарльза Голланда скоро будет много дел.
– Много дел? – спросил доктор. – Что вы имеете в виду?
– Как что? Разве он не собирается жениться на Флоре, и разве я не собираюсь завещать ему все мое имущество за то, что он возьмет фамилию Белл вместо Голланд? Потому что, видите ли, его мать была моей сестрой, и конечно же ее фамилия была Белл. Что касается его отца, Голланда, ему сейчас все равно, какая у Чарли фамилия. Если он не возьмет фамилию Белл, я буду последним с такой фамилией, потому что, скорее всего, я уже не женюсь и не наделаю маленьких Беллов, которые будут бегать вокруг меня и звать «папой».
– Нет, – сказал доктор, – скорее всего, нет. И поэтому вы хотите изменить фамилию Чарльза Голланда. Вы поняли шутку, адмирал?
– Я бы так не сказал, я не понял шутку. Очень легко говорить о шутках, но, если бы я был как Чарльз и собирался жениться, я бы не шутил, могу вам сказать, совсем наоборот. А что касается вас и вахней картины, если она вам нужна, доктор, бегите за Варни и за ней сами. Или нет. У меня есть идея получше. Возьмите свою жену и скажите ей, чтобы она поймала Варни. Когда она закатит ему такой же скандал, какой закатила нам, он сразу же отдаст ей все деньги, лишь бы отделаться от нее.
– Моя жена? Вы хотите сказать, что она была здесь?
– Да, была. И не просто «была»! Могу сказать вам, доктор, я служил в разных частях света и конечно же имею кое-какой опыт по женской части. Если бы я был на вашем месте, я бы дал ей каких-нибудь лекарств, которые бы навеки успокоили ее.
– О! Я этим не занимаюсь, адмирал. Но я извиняюсь, что миссис Чиллингворт так сильно побеспокоила вас.
– Бросьте! Вы думаете она могла побеспокоить меня? Я в полном спокойствии встречал и шторма и шквалы, поэтому женский язык никоим образом не может потревожить меня. Совсем! Совершенно, черт бы их побрал! Не беспокойтесь об этом. Пойдемте, доктор, через день у нас свадьба.
– Нет, нет, – сказала Флора, – через неделю, вы имели в виду.
– Разве через неделю? Пропади я пропадом, я думал через день. Но, конечно, вам лучше знать, поскольку вы сами все решили. Я ничего не могу с этим поделать.
– Конечно, я с превеликим удовольствием буду присутствовать на таком интересном событии, – сказал доктор, – не собираетесь ли вы опять поселиться в поместье Баннервортов?
– Нет, конечно, нет, – сказал Генри, – мы предлагаем перебраться в имение Диарбрук, и оставаться там некоторое время, чтобы определить, нравится оно нам или нет. Возможно, оно нам очень понравится, потому что я слышал, как говорили, что оно – очень привлекательное маленькое имение.
– Хорошо, тогда решено, – сказал адмирал. – Но я думаю мне это не подойдет, потому что нам с Джеком для полного счастья нужно еще и море. Я не видел кораблей уже восемнадцать месяцев. Так больше продолжаться не может, этак и плесенью можно покрыться. Как можно жить, не видя ничего, кроме суши. Суша здесь, суша там, суша везде, куда бы ни пошел.
По этому разговору можно было определить, каковы были планы семьи Баннервортов, и какой прогресс произошел, после того как они уехали. С момента, когда они овладели бумагами на имение Диарбрук, они забыли о большой сумме денег, которую, как предполагалось, спрятал Мармадюк Баннерворт в какой-то части поместья Баннервортов.
Они прошли через такие тревожные события, что спокойное существование само по себе для них было большим счастьем.
В целом, они ничуть не сожалели и о том, что Варни ушел, это было для них большое избавление. Из его слов они сделали вывод, что он, должно быть, собирается покинуть Англию и что они с ним больше никогда не встретятся ни при каких обстоятельствах.
Желание адмирала изменить фамилию Чарльза Голланда на Белл казалось причудой. Но когда сам Чарльз сказал, после сделанного ему предложения: «Я согласен принять любое предложения того, кого очень люблю, поэтому без колебаний изменю фамилию Голланд на ту, с которой у нас всегда были связаны светлые, благороднейшие и самые лучшие воспоминания».
Таким образом, дело было решено к большому удовлетворению Флоры, которая была так же рада называться миссис Белл, как и миссис Голланд, поскольку объект ее любви оставался одним и. тем же. Свадьба была, на самом деле, назначена через неделю. Адмирал не был расположен позволить Флоре и своему племяннику Чарльзу провести такой важный период их жизни без какого-нибудь торжества, и потому предложил покинуть свой коттедж и перебраться в более крупный особняк, который он присмотрел в нескольких милях отсюда и который как раз подходил для такого приятного момента.
– Мы не будем закрываться, – сказал адмирал, – мы пригласим на свадьбу всех христиан округи. Мы вместе радостно позавтракаем, у нас будет много музыки, затем будет замечательный ланч, после этого обед, ну а после обеда – танцы, и все такое. Ни у кого не будет недостатка в радости.
И Чарльз, и Флора не были расположены делать свадьбу столь открытой, но, поскольку старику это очень хотелось праздника, они не хотели его расстраивать. Поэтому после тщетных попыток отговорить его от переезда, они согласились на его предложение.
