Гай Смит - Лагерь
Норман держался за перила, когда спускался по лестнице, Или он сошел с ума, или они. Иисусе, он же знал, что Мейсы жили в тридцать седьмом, и спорить тут нечего. Спорить мог только какой-нибудь раздражительный сотрудник службы безопасности.
Норман разозлился. Он шел обратно по асфальту, сжав губы; посмотрел на указатель, чтобы не ошибиться. Регистратура была дальше по улице, налево, он видел крышу здания.
Огромный коридор, он в растерянности огляделся. Два окошечка с прилавками, у каждого длинная очередь: банк и почта. Помеченные буквами ящички, от А до Я, из которых торчит почта. Информация для тур истов; на табурете сидела девушка, окруженная множеством пестрых проспектов; можно поехать поездом, можно автобусом, все равно: день вне лагеря под честное слово.
Десяток или больше телефонных кабинок, все заняты. Здесь в «Раю» так чудесно, вот бы тебе приехать. Связь с нормальным миром. Телевизионная комната, ряды мягких кресел, люди смотрят утренние передачи, потому что все остальное надоело. Словно немой фильм, потому что невозможно услышать ни звука, все разговаривают. Норман посмотрел налево, потом направо, увидел ряд закрытых дверей с белой табличкой на каждой… Кассир… Техобслуживание… Секретарь главного управляющего!
Он подошел к двери, постоял, глядя на нее. Постучать или войти без стука? Он решил постучать, два раза, негромко, костяшками пальцев, отступил на шаг. Прислушался.
— Войдите, — женский голос, прозвучавший издалека, равнодушно.
Он нажал на ручку, и дверь бесшумно поддалась. Он оказался в роскошно обставленном офисе с окном во всю стену, закрытым жалюзи. Пол покрыт ковром. За столом в центре сидела девушка. Она была занята компьютером. Подняла глаза, улыбнулась.
— Закройте дверь, пожалуйста. Ничего не слышно, если дверь открыта. Так, чем я могу помочь вам?
— Я бы хотел увидеть главного управляющего, — к Норману постепенно возвращалось самообладание. По крайней мере, эта девушка хотела ему помочь — так казалось.
— Боюсь, что мистер Моррисон сейчас очень занят.
— Я могу подождать, — упрямо сказал он. — Я не уйду, пока не увижусь с ним.
— О! — она была сбита с толку, может быть, другие уходили сразу же. — Не могли бы вы сказать, по какому вопросу вы желаете видеть его, мистер…
— Тонг, — Норман улыбнулся или подумал, что улыбнулся. — Я предпочитаю сказать ему об этом лично. Это важное дело. Срочное.
— О, понимаю, — она помедлила, взялась за внутренний телефон и позвонила три раза. — Мистер Моррисон, некий мистер Тонг хочет видеть вас лично. Он говорит, что дело срочное, он может подождать. Да, понимаю, я скажу ему.
— Он еще не освободился, — она положила трубку и повернулась к Норману, но теплота как будто исчезла из ее улыбки. — Если вы намерены ждать, может быть, вы посидите в главной регистратуре? Я вызову вас, когда главный управляющий освободится.
Норман уселся в большом зале и невольно стал смотреть мультфильм по телевизору. Все вокруг него смеялись, но он не мог понять, почему. Он взглянул на часы. Было 10. 40.
* * *— Я действительно считаю, что у вас нет причины волноваться, мистер Тонг, — улыбнулся Тим Моррисон. Он казался совершенно непринужденным, если не считать того, что постукивал карандашом по своему столу из красного дерева. — Должен извиниться, что не связался с вами, но лагерь такой большой, и мы понятия не имели, что вы связаны с Мейсами. Вероятно, Сара слегка приболела летним гриппом и уехала к родственникам. Мистеру Мейсу нездоровится, и его жена решила, что лагерь отдыха не подходит ему для восстановления сил. Я думаю, они оба уехали сегодня утром. Боюсь, что больше я ничего не могу вам сказать. Если наши отдыхающие решают прервать свой отдых, это их дело, понимаете?
Норман кивнул. Это совпадало с тем, что сказала ему прошлым вечером инспекторша. Но это не означало, что сказанное — правда.
— Наш сотрудник из службы безопасности совершенно правильно информировал вас. В шале Мейсов поселили другую семью — Джоунзов.
— Я… я так понимаю, что в лагере что-то случилось, — Норман не спускал глаз с лица управляющего.
— Случилось, мистер Тонг?
— Два убийства. Осада и стрельба полиции.
Моррисон облизал губы, казалось, он чуть побледнел, но, может быть, это была игра света, проникающего сквозь большое затемненное окно.
— Да, боюсь, что это так.
— Кто была та девушка, которую убили на острове?
Моррисон уронил карандаш, тот покатился к краю стола, но управляющий успел поймать его.
— Боюсь, я не могу сказать вам этого. Полиция держит в секрете ее имя, пока не будут оповещены ее родственники. Это официальное распоряжение, я не могу его нарушить.
Чувство облегчения у Нормана сменилось неуверенностью. Сара исчезла. Гвин не в себе. Рут бродит по лагерю в каком-то трансе. У него сжалось все внутри, к горлу подступила тошнота. Но человек, сидящий напротив, улыбался одобряюще.
— Знаете, мистер Тонг, вам бы следовало обратиться к врачу в лагере. У вас нервное напряжение, это ясно даже мне…
— Я… не хочу… видеть… вашего… дурацкого… врача! — Норман поднялся со стула. Он стоял злой и вызывающий, ему хотелось ударить кулаком по этой улыбающейся физиономии. — Я думаю, что вы все врете. Здесь что-то происходит нечистое, и я доберусь до истины. Мне кажется, Мейсов очень удобно убрали, использовав какой-то подходящий предлог. Что ж, со мной будет не так легко. Если вы мне не скажете, кто была убитая, я и сам это выясню!
Карандаш снова выскользнул из пальцев Моррисона, и на сей раз управляющий не смог его поймать. Карандаш упал на пол, покатился и был забыт.
— Я очень занятой человек, мистер Тонг, — главный управляющий позвонил по внутреннему телефону. — Мисс Хьюз проводит вас.
— Хорошо, — Норман был уже на пути к двери. — Я понимаю, что теряю тут время зря. Но я не покину лагерь. Уехали Мейсы или нет, а я не верю, что они уехали. Я буду здесь, можете не сомневаться, потому что все это подозрительно, и я собираюсь узнать правду.
Норман оказался у главной автостоянки лагеря — это сработал подсознательный инстинкт бежать из этого места ужаса и лжи. Он пришел сюда невольно, просто ушел из регистратуры, пытаясь собраться с мыслями. Ничего не было ясно, кроме того, что Сара исчезла, а здесь была убита девушка.
Он шел вдоль ряда припаркованных автомобилей, и ностальгический инстинкт привел его к голубому «Эскорту», который медленно сдавался коррозии. Еще несколько тысяч миль, и машину можно отвозить на свалку. Он стоял и смотрел на свой автомобиль, играя ключами в кармане. Если она заведется — а это всегда была игра — он мог бы через минуту уехать от всего этого. Нет, он не может бежать, он въелся в эту систему точно так же, как ржавчина ела корпус его автомобиля. Он не может уехать, пока не узнает, так или иначе.
