Денис Кавченков - Обратная сторона жизни
У этих «беглых» были страшно разрублены и сожжены внутри головы, что и понятно, ведь без управляющего телом мозга переставал работать регенерационный орган. Слабое место бессмертия в этом и заключалось. Именно в уничтожении мозга, следящего за функциональностью организма, поэтому черепную коробку следовало беречь, и Дима машинально ощупал свою, проанализировав состояние давно немытых, слипшихся колтунов волос, напоминающих по структуре засохшее мокрое сено.
«Уроды жуткие… Особенно, когда распластались на песке, раскорячив ноги с руками… Словно изломанные куклы, созданные сумасшедшим клоуном… А ведь кто-то из них продавал мороженное… А эта «цыпочка» могла и эскорт-услуги оказывать, судя по когда-то отличной фигуре, и как мне кажется, симпатичной харе, зато сейчас без крика не взглянешь…», — одно из уродливых, кровожадных созданий, и правда, имело вторичные половые признаки, относящиеся к женскому полу, хоть этот признак меж ног и походил на хорошо прожаренный пельмень.
— Ну, как ты?! — один из минотавров хлопнул выжившего счастливчика, пристегнутого Дмитрием к летающей клетке, и сейчас застегивающего пряжку широкого ремня. — Нормально?! А мы думали, погиб! Ты, как вниз рухнул, сразу пропал из виду, но потом твой клинок заметили и выстрелы слышали! Молодец! Как спасся-то?! — оставшиеся в живых быкоподобные, не обращая внимания на лютую жару, обступили его, отбрасывая по две тени и не обращая внимания на запертых рабов, трусливо ожидающих наказания за крики о глупости «Спящего», когда даже не задумались, что тот не согласится с их просьбами.
— «Спящий» спас! Вон тот! — толстый палец ткнул в Диму, заботливо всматривающегося в совсем плохо выглядящего, почти не дышащего масаи. — Прицепил к решетке за мой же ремень, и перестрелял «беглых» из моего оружия! — он прищурил темно-оранжевые глаза, благодушно глядя на все слышащего, но не обращающего внимания парня, севшего рядом с Такеши. — Жалко его даже… В заповедник едет! Не повезло… Таких бы побольше! До сих пор помню времена, когда они повсюду работали, и никто их не трогал, но многие стали просыпаться еще на Земле или вообще возвращаться туда с памятью… — грустно закончил рогатый, недавно сладострастно избивший Диму на Рынке, а его коллеги удивленно посмотрели на мальчишку.
— Тщедушный такой! Одни кости! Даже не верится! — задумчиво промычал один, шумно дыша и похрустывая толстой шеей. — Сколько видел этих «Спящих», а сопровождаю в первый раз! Получается, он не погнушался спасти врага человеческого?! Тебя?! Ха-ха-ха!! — на всю пустыню захохотал черт-бык. — Молодец «Спящий»! Молодец! — он подошел к скотовозке, раскалившейся от долгого стояния на месте и ударил по клетке мощной лапой, не обратив внимания на вжавшихся в ее другую сторону узников, помнящих об оторванной конечности одного из собратьев, до сих ползающего под ногами.
— Они втроем спасли нас! Все «Спящие»! Если бы не они, то… — спасенный Димой минотавр пожал громадными плечами, колыхнув рукоятью клинка за широкой спиной. — Уже доедали бы нас «беглые»! — он перевел назад коровий взгляд и зябко передернул бугрящимся мышцами телом. — Ладно… А теперь за починку! До темноты осталось совсем немного! Бегом! Бегом! — заорал он на все еще потного водителя, умудрившегося проехать опаснейшие барханы, и тот, утопая копытами в горячем песке, живо побежал к зависшему в воздухе, ходящему вниз-вверх, натужно гудящему аппарату и буквально нырнул под него, где тут же закашлялся, видимо от запаха гари.
Дима же, понявший, что никто не собирается хлопать ему в ладошки, устало заморгал, не желая ни на кого смотреть, даже на Лкетинга, который определенно умирал. Его охватила дикая апатия, и посетила мечта навсегда уснуть, однако он понимал, что еще не время.
Старые знания возвращались, память тела тоже, а значит, заключительная часть такого короткого и одновременно длинного путешествия была близка, как никогда. Финальные титры уже рядом, осталось приготовиться к концу фильма и чем бы не закончилась эта картина, он не удивится, ведь она не случайность, хоть весь путь по Аду и походил на киноленту с не имеющим смысла сюжетом и единственное, что он понял, так это свое предназначение. Предназначение рассказать еще живым о происходящем в Геене Огненной и Элизиуме, предназначение рассказать, что смерти нет, а жизнь бесконечна и лепит из каждого то, чего тот хочет сам.
Раздался натужный вздох приходящего в себя, серого лицом масаи, разлепившего ввалившиеся глаза и тускло взглянувшего на друзей. Дима искренне улыбнулся в ответ, посмотрев на него, как и Такеши, на секунду забывший о пребывании в Аду и радующийся очнувшемуся товарищу.
— Лкетинг-сан! — быстро-быстро заморгал раскосыми глазами японец. — Я знал, что ты вернешься! Воины-масаи не сдаются чужим богам, верно? — он осторожно хлопнул того по сильно похудевшему плечу, словно монотонная песнь высосала все соки, а негр с трудом разлепил губы.
— Лкетинг не сдается! Лкетинг должен стать… — он не договорил и хрипло закашлялся, брызнув капельками крови, и Дима почувствовал холод в груди, ибо туземец умирал и «волшебная» капельница его не спасала, перестав работать.
— Шаманом! — продолжили за него друзья и натужно, с усилием засмеялись, ведь один из них все-таки покидал Геенну Огненную, несмотря на угрозы сатиров и «Анубиса». — Мы знаем Лкетинг! — хором выговорили они, поддерживая сильного духом выходца из Африки и не обращая внимания на бродящих по пустыне минотавров, смотрящих по сторонам и выискивающих опасность, пока водитель ковырялся где-то снизу, отчего пол то сильно, то почти не слышно вибрировал.
— Мы спаслись? Да, братья? Мы спаслись? — закончив кашлять так, будто рвалась наждачная бумага, дважды переспросил масаи, пытаясь поднять исхудавшее лицо и оглядеться по сторонам, но не мог, отдав всю немалую силу на мысленную борьбу с «беглыми». — Никто не умер?! — искренне переживал туземец, выглядя человеком, который отдаст душу Богу в течение пары минут.
— Нет, Лкетинг! Все живы! Живы, благодаря тебе! — тускло выговорил Дима, вытянувший на горячем полу ноги и ощущающий голову раскаленным котелком. — Я, оказывается, умею стрелять из оружия демонов… — похвастался он сильно задрожавшему Лкетингу, а тот несколько раз моргнул тускло-голубыми глазами и снова закашлялся кровью, обильно орошая брызгами грудные клетки друзей.
— Я знаю, Ди-ма! Ты очень сильный! У тебя великая судьба! Ты спасешь много людей! Только оставайся сильным, белый брат! Оставайся! — он попытался крепко сжать его руку, но не смог, а парень напрягся, уж слишком жутко прозвучали слова совсем слабого, и точно прощающегося Лкетинга. — Будь сильным, белый брат! Ты все вспомнишь! Вспомнишь и поймешь, кто ты есть! — изо рта масаи потекла кровавая пена, а еще недавно крепкое тело чернокожего вынуло дугой от ужасного кашля.
