Денис Кавченков - Обратная сторона жизни
Странное ощущение… Из кончиков пальцев ног до самого темечка, словно прошел электрический разряд, особенно сильно почувствовавшийся на выпирающем позвоночнике, а затем ворвавшийся внутрь разгоряченной головы и словно ослепивший. Руки с ногами стали, будто не свои, как и потекшие из потаенных глубин разума мысли, прорывающиеся из неведомых земным ученым хранилищ, дабы рассказать об оружии, очень удобном и простом в использовании.
Не слышащий ничего вокруг, но слышащий одновременно все Дмитрий понял, что отлично знает, как пользоваться этой лишь внешне громоздкой штуковиной, и что в подобное путешествие могли бы взять и более скорострельный вариант, ведь «беглые» с тех времен, наверняка сильно расплодились. Какой бы жаркой не являлась пустыня, но в ней водится огромное количество живности, причем не просто мелких адских сусликов и тушканчиков, а огромных хищных тварей, охотящихся друг на друга и людей, давно не дающих себя обидеть.
Человеческий разум быстро выжигался здешними солнцами, а испытанные в Аду пытки, крепко-накрепко переплетенные с ужасом самого осознания нахождения в Геенне Огненной, превращали жителей Земли в быстро умирающих безумцев, или же кошмарных кровожадных хищников, равных которым в пустыне не было. Они охотились и днем, и ночью, в основном предпочитая темное время суток, но во время прохождения рабских караванов не гнушались выйти полакомиться бывшими тюремщиками и пока еще разумными собратьями. Он помнил их… Помнил, насколько опасны люди, забывшие о своей духовной составляющей и преклонившиеся перед собственными телами.
«Сейчас внутри стоит калибр… Калибр… Вроде 17,9 и насколько я помню, пуля такого диаметра наносит очень сильные повреждения — это раз, и я никогда не знал подобных технологий — это два, что означает, они взяты у подобных людям инопланетян, ибо повсеместная округлость линий явно их, уж они-то любят обтекаемые формы…», — сбоку слышался рев минотавра, умоляющего спасти, а наверху раздавался грохот выстрелов, визг и хрипы.
«Одиночная стрельба не пойдет, нужны серии, ведь потребуются подергивания рук в разные стороны, дабы образовать круг, перекрывающий зону прыжка, плюс рогатый мог бы и дозарядить, хотя с другой стороны осталось сто тридцать семь патронов, что означает неплохую доработку этого оружия…. В последний раз она имела всего семьдесят, а вот форма почти не изменилась, получается лишь обойму увеличили, да сам корпус расширили… Молодцы нечего сказать… Или опять украли, ведь черти последние тысячелетия ничего не придумывают… Обленились… Живут чужими знаниями…», — руки Дмитрия быстро нажали нужные кнопки, отчего иначе замигали огоньки, а свободная кисть выхватила сзади из-за пояса размахивающего мечом минотавра вторую обойму, дабы сунуть говорящему за всех интеллигенту и произнести:
— Ты сам попросил! Теперь помогай! Не потеряй эту штуку, а то вы все умрете и не попадете в суп! — серо-голубые глаза сузились и юноша развернулся, направив огромный ствол в сторону задней стены скотовозки, больше не показывающей уплывающую пустыню из-за облепивших «беглых», где один почти пролез внутрь. — Йо-хо-хо и три бочонка рома!! — злобно-весело произнес он, вспомнив, что очень давно не стрелял и нажал на место, являющееся курком.
Мощное оружие сильно тряхнуло его тощее тело и выплюнуло быструю короткую очередь, но руки «Спящего» двигались еще быстрей, поэтому он успел сделать небольшой круг и пули попали в задуманные цели. Несколько визжащих, щелкающих белоснежными зубами тел отбросило на красный песок, оросив его дополнительным багрянцем и какие-то из них начали регенерировать, а какие-то так и не смогли, уж он-то знал, когда вдребезги разносил головы, выжженные безумными солнцами.
Крупный, дымящийся ствол устремился к следующим «клиентам», мигом уставившимся на грозное оружие и злобно завывшим, ибо «услышали» мысли Дмитрия, что все равно не заставило их спрыгнуть от греха подальше, но юноше не очень-то и хотелось. Серо-голубой взгляд успевал смотреть и на бывших людьми тварей, и на мигающие огоньки, контролируя ситуацию, поэтому он вновь нажал на курок и умело дернул рукам, дабы сбросить в раскаленную пустыню еще несколько монстров.
Едва дышащий Такеши, из последних сил бьющий по решетке, обернулся и совсем не удивился, увидев голожопого парня с огромной пушкой в загорелых руках, ибо было не до этого, ведь Лкетинг, пуская густую пену изо рта, рухнул на колени и чуть не воткнулся меж прутьев скотовозки. Это хорошо, что его успели оттащить рабы, в кои-то веки думающие не только о себе, но и других, хотя… Спасая воина-масаи, они спасали собственные шкуры и надеялись на уборку говна, дабы зажить по-человечески, но это, конечно, мышление социопата, ведь можно было бы подумать, что в людях осталось нечто чистое и прекрасное, то к чему можно прикоснуться без брезгливости.
Сипло дышащий азиат бросился к булькающему горлом, чернокожему другу и склонился над ним, смахнув с губ пузырящуюся массу, и это происходило на безумном фоне пронзительных криков, громких выстрелов и воя человекоподобных монстров, прыгающих на скотовозку, хотя их прыти поубавилось, ввиду того, что мрачные барханы почти исчезли, и местность превращалась в гладкую пустыню.
Дмитрий же удостоверившись, что друзья еще живы, повернулся к прицепленному минотавру и увидел, что тот активно размахивает искрящим и весело гудящим мечом, разрубая одного за одним, высушенных жарой пустынных людоедов.
«Вот уж кому Ад подарил настоящую жизнь, ту в которой их запомнят… Наверное, ни один из них не мог и подумать, что его проклянут демоны, а рогатые мамаши будут пугать им блеющих детей… Знали бы — возгордились, ведь быть «беглым» — это круто… Круче, чем Варгхом… Сильный… Быстрый… И опасный… Да, опасный… Сегодняшний мир людей любит это… Громкий рэп в машинах, дерзкие пацаны с сигаретами во рту… Типа братья, правда, до первых серьезных разборок, где сразу же забывают друг друга…», — следующая очередь из пуль полностью очистила решетки, покрывшиеся окровавленным мясом, но стая монстров продолжала нестись за хрипящей от усилий скотовозкой.
Яростный рев и цокот копыт сверху почти затихли, правда, до сих пор раздавался безумный визг и задыхающиеся ругательства изредка стреляющих, и по звукам, больше машущих клинками минотавров, но сверху больше никто не прыгал, ибо барханы закончились, так что Дима переключился на стрельбу по стае упрямо несущихся по пустыне людоедов.
Просунув огромный ствол через горячую, заляпанную кровью решетку, он переключил режим стрельбы на длинные очереди и принялся думать, уставившись на массу «беглых»: «Влево-вправо, вправо-влево, вверх-вниз, вниз-вверх, вправо-влево, вниз-вверх!», — водя зрачками в противоположные от реальных мыслей стороны и бессистемно шевеля оружием, дабы запутать пустынных телепатов, что вообщем-то отлично получилось.
