Денис Кавченков - Обратная сторона жизни
Просунув огромный ствол через горячую, заляпанную кровью решетку, он переключил режим стрельбы на длинные очереди и принялся думать, уставившись на массу «беглых»: «Влево-вправо, вправо-влево, вверх-вниз, вниз-вверх, вправо-влево, вниз-вверх!», — водя зрачками в противоположные от реальных мыслей стороны и бессистемно шевеля оружием, дабы запутать пустынных телепатов, что вообщем-то отлично получилось.
Несколько нажатий на курок, а точнее место, являющееся курком, привело к тому, что сплоченная стая кровожадных и голодных чудовищ покрылась проплешинами, состоящими из крови, кожи и костей, ведь пули летели совсем не туда, куда думали монстры, разлетающиеся, как горячие пирожки в зимнюю пору, а Дмитрий хладнокровно палил, наслаждаясь давно забытыми ощущениями.
— Ты, где научился так стрелять, Дима-сан?! — спросил, наконец-то отдышавшийся японец, сидящий на корточках возле не приходящего в сознание Лкетинга, выглядящего хуже, чем полминуты назад.
— Не знаю Такеши, но явно умею! — отвлеченно пробормотал голозадый юноша, сильно переживая за серого, как мешок цемента туземца, и производя очередь за очередью, как сверху, наконец, загрохотал пулемет, принявшись скашивать остатки «беглых», как широкоплечий косарь июльскую траву.
Висящий сбоку, шумно-пыхтящий минотавр тем временем порубил в капусту еще трех прыгнувших на него тварей с жадно-щелкающими зубами, умело орудуя огромными копытами и искрящимся мечом, и сейчас хрипло всасывал воздух, из всех сил держась за решетку напряженной лапищей.
— Молодцы «Спящие»! Даже спасибо! — брызгая слюнями, просипел он, ударяясь громадным телом о прутья «кашляющей» скотовозки. — Без вас бы погибли, и если бы не приказы свыше, никогда бы вас не трогал, уж слишком мы похожи! Не то, что остальные… — он сплюнул немалый ком слюней, повернув рогатую голову в сторону затихшей толпы, понявшей, что их жизни вне опасности и суп еще сварится. — И чего вас тащит на Землю… Летели бы к нам! Вместе бы за рабами ездили… — он ловко забросил потухший клинок за спину и схватился другой лапой за клетку, видя, что «беглые» развернулись и побежали обратно, видимо доедать своих, а красноватая пустыня разгладилась.
— Пожалуйста… — грустно пробормотал Дмитрий, с сожалением глядя на хорошо доработанное оружие, что чувствовалось по облегченной отдаче вкупе с огромной убойной силой, а также увеличенной обойме, где осталось еще две пули. — Благодарю за помощь, профессор! Не понадобилась твоя помощь! — натянуто улыбнулся он интеллигенту, попахивающему говнецом, как и все остальные рабы.
— Так убей же остальных! Зачем разговариваешь с ними?! Убей рогатых!! Спаси нас до конца!! — внезапно взвыл некий, все еще не костлявый, а вполне нормальный мужчина. — Уйдем в пустыню, к жаре привыкнем, как эти твари!! Возьмем их оружие! Мы выживем! — глаза безумца светились не разумом, а пустой надеждой на неизвестность, могущей подарить спасение, но чаще плохую смерть.
— Да!! Да!! Он дело говорит! Давай!! Ты можешь! Вы можете!! — слышались из рабской толпы слезливые вопли, а Дима хлопал глазами, понимая, что это бред, а еще видел сереющего Лкетинга, голову которого держал на коленях Такеши. — Убей чертей, пока они не спустились!! Заберем их оружие и спасемся!! А может, найдем ангелов, и они нас в Рай заберут! Выживем!! — боящиеся быть сожранными пленники придумывали всевозможные отговорки, хотя сами видели, какие чудовищные твари водятся в обожженной двумя солнцами пустыне, совсем забыв про хищников, порожденных лютой жарой Ада, выросших в ней и сейчас где-то уминающих багровый песок. — Скинем чертово ярмо!! Мы же люди!! Свободные творения Господа! У нас есть воля!! Господь любит нас, если освободил! — голожопые рабы с уродливыми шрамами на лбах вскидывали тощие, загорелые до черноты руки, с надеждой глядя на хмурого Дмитрия, но тот покачал головой, отчего получил в ответ вагон злобы и чему не удивился.
Он никогда никого не слушал, до всего доходя своим умом, поэтому усмехнулся правой стороной лица и посмотрел на хмурого минотавра, уверенно державшегося на тормозящей человеческой скотовозке, пулеметный грохот сверху которой затих. Темно-оранжевые глаза ждали от парня решения, и тот просунув оружие через решетку, бросил его в пустыню и огорченно вздохнул.
— Я не дебил! — пожал костлявыми плечами Дима и отвернулся от заскулившей толпы, боящейся взглянуть на зло оскалившегося быкоподобного здоровяка. — Извиняйте, но моя надежда выжить в этом мире, пока только с ними! — он ткнул пальцем в громадного минотавра, а Такеши поднял голову и кивнул, соглашаясь, а затем быстро вернул обеспокоенный раскосый взгляд на тяжело дышащего масаи.
— Глупец!! — взвыл один из клейменных пятым тавро. — Предатель!! Предатель рода человеческого! Ты не человек!! Ты один из них!! Вы трое такие же, как они! Демоны!! Вы демоны! — он рвался из середины сжатой толпы, яростно крича и брызгая слюнями. — Могли бы спасти всех нас от смерти и мучительной жизни, но продались Сатане!! Продажные твари!! Ненавижу!! Ненавижу! — злобные крики разбивались о тощую спину Дмитрия, обернувшегося и склонившемуся над Лкетингом, очень переживая, отчего тот не открывает глаза.
— Как он? — спросил юноша у Такеши, а тот мотнул головой, морщась от ненавидящих криков.
— Нехорошо… Чувствую, что даже очень плохо! Но Лкетинг-сан сильный! Он выживет! — не веря самому себе, произнес сильно исхудавший азиат и, поднявшись, сделал пару быстрых шагов, нырнув в толпу рабов, дабы провести несколько сильных ударов по лицу истерички в мужском теле, превратив нормальную физиономию в подобие морды французского бульдога, с разгону ударившегося об стену. — Тихо! — прижал палец к губам Такеши, а воняющая горелым скотовозка замерла и пристегнутый к ней минотавр принялся с громогласными проклятиями отстегиваться, держась на одной лапе.
— Ну, ты и затянул «Спящий»! — зычно проревел он, дыхнув горячим воздухом на поморщившегося Диму, с сильным волнением наблюдающего за едва дышащим Лкетингом. — Я мог бы и рогом не цепляться, но все равно спасибо! — было непривычно, и как ни странно, но приятно слышать похвалу от огромного черта, воняющего какой-то херней из бычьего рта. — Силен ты, но это еще по Рынку понятно! И стреляешь хорошо! Мало, кто из лучших наших так умеет! — он спрыгнул, придерживая кожаную юбку и слегка утонув широкими, узорчатыми копытами в багровом песке, а кабину и крышу покидали рогатые товарищи, скинув между делом еще несколько трупов человекоподобных людоедов.
У этих «беглых» были страшно разрублены и сожжены внутри головы, что и понятно, ведь без управляющего телом мозга переставал работать регенерационный орган. Слабое место бессмертия в этом и заключалось. Именно в уничтожении мозга, следящего за функциональностью организма, поэтому черепную коробку следовало беречь, и Дима машинально ощупал свою, проанализировав состояние давно немытых, слипшихся колтунов волос, напоминающих по структуре засохшее мокрое сено.
