Александр Арбеков - Две ипостаси одной странной жизни
— Говорю. Я не он! Это точно! Нонсенс какой-то!
— Ну, и кто же ты такой на самом деле?! Сосредоточься! Сконцентрируйся! Возьми себя в руки!
— Я — Иван! — потрясённо воскликнул бывший Аристарх после сильного напряжения ума.
— Вот это да!
— Да! Меня зовут Иваном! Простое русское имя.
— Извини, но давеча и минуту назад ты мне признался в том, что ты, вроде бы всё-таки еврей!?
— Прикололся, ошибся. А, вообще-то, Иван — это вроде бы древнееврейское имя.
— Понятно…
— Что тебе может быть понятно, если мне ничего не понятно!?
— Да, да, я согласен… — поспешно произнёс я. — С этой проклятой и треклятой ведьмой ничего не понятно и запутаешься, и заплутаешь, бредя всего лишь по одной единственной тропинке бытия!
— Что за ведьма? Откуда она взялась?
— Да, есть одна такая… Сука! — досадливо клацнул я зубами. — Морочит голову и мне и тебе! Создаёт иллюзии. Гипноз, очевидно, или что-то в этом роде, но более мощное. Обоих нас разводит расчетливо, целенаправленно и одновременно! И, очевидно, и возможно ещё кого-то.
— Ты о Наталье? О моей, якобы, тёще?
— Да. Но что происходит?! — забеспокоился я. — Снова это слово — «якобы»! Да что же это такое! Ну, вы оба меня достали этим «якобы»!
— Но её, тёщи моей, вообще-то не существует, и не существовало на самом деле. Её придумал я и внушил тебе определённые иллюзии, — как-то странно усмехнулся Аристарх-Иван. — Никакой у меня тёщи по имени Наталья нет, и не было никогда. И жены по имени Анна не было и нет.
— Что!? Как!? Почему!? — я чуть не упал со стула и был крайне потрясён, в связи с чем поспешно выпил ещё одну рюмку водки.
Якобы, бывший Аристарх последовал моему примеру. Я тревожно оглянулся вокруг.
— Зачем ты подверг меня внушению? Ничего не пойму! В чём смысл этого действа?
— Ты находился в момент нашего знакомства в таком угнетённом состоянии, что я решил тебя как-то отвлечь от твоей проблемы, развлечь. Чужие несчастья всегда нас утешают. Мои несуществующие несчастья утешили тебя. Вот и всё.
— Как-то всё очень сложно, туманно, зыбко, странно, непонятно и запутанно. Не знаю, кому и во что верить. Ах да! Но деньги же ты перевёл на самом деле на мой счёт? Надеюсь, это не иллюзия и обман? Я проверял наличие перевода. Деньги поступили. Всё очень и очень реально. Странно…
— Почему странно?
— Если Наталья и твоя жена не существовали и не существуют в действительности, и никакого преступления на самом деле не было, то как-то всё очень непонятно и сложно. Остаётся одна зацепка. Деньги… Почему, зачем и откуда они взялись?! Ты что, просто так разбрасываешься миллионами?
— Всё в этом мире не так просто, — усмехнулся Иван-Аристарх. — Ты уверен, что заходил в банк?
— И так, ещё один провидец, прорицатель, экстрасенс, мастер иллюзий и гипнотизёр объявился! Тот, кому на самом деле и, скорее всего, более сильный экстрасенс морочит голову. Подозреваю, что мне морочите голову вы с Натальей оба и одновременно. Бред какой-то! Ничего не пойму, зачем всё так странно переплетено и запутанно? — возмутился я. — Такие причудливые и изощрённые кружева, однако. В чём суть?! В чём подоплёка!?
— Жизнь — это сплошные кружева.
— Закружился я, однако, чрезмерно, — устало произнёс я. — Так, вернёмся к теме Натальи.
— Повторяю. Наталья — это фантом, иллюзия, всего лишь ловушка для слабых людей, — ухмыльнулся Аристарх-Иван.
— Так, я значит слабый человек!?
— Увы… Все люди, а тем более творческие натуры, в той или иной степени слабы и поддаются внушению. Повторяю. Наталья — это фантом, всего лишь иллюзия.
— Абсолютно ничего не понимаю! Бред! — бурно возмутился я. — Некоторое время назад я лежал между превосходными ногами этой ловушки и фантома, а потом она была на мне и подо мной, и испытывал я самый настоящий оргазм! И не раз!
— Вот ты и прокололся! Значит ты всё-таки спишь с Натальей!? — возмутился Аристарх-Иван.
— Подожди, подожди! Ты только что утверждал, что Натальи на самом деле не существует. Так почему ты так возмущён по поводу того, что я сплю с ней? — напрягся я. — Как я могу спать с призраком и фантомом?
— Меня возмутил сам факт, что ты трахаешь мою любимую женщину чисто виртуально, — вывернулся мой собеседник.
— Да, чёрт с ним, с прокалыванием и с траханьем! Повторяю. Я запутался и ничего не пойму! — заорал я. — Где, и в каком мире я живу?! Где я нахожусь?! Где иллюзии, магия и гипноз, а где действительная, реальная и настоящая жизнь?!
— Там находится она, где ей и полагается быть по предназначению своему, — хищно оскалился Аристарх-Иван.
— Всё-таки! Был ли тридцатый этаж и выброс из него тела бывшей любимой женщины!?
— Да сколько можно!? — возмутился бывший Аристарх. — Был выброс с двадцатого этажа! Всего лишь. Якобы…
— Почему снова «якобы?».
— Выбрасываем мы что-либо часто в уме, а не в действительности. А, вообще-то, выбросил я всего-навсего старый и допотопный телевизор с обычной электронно-лучевой трубкой. Сейчас вспомнил о данном событии! Да! Что было, то было!
— А зачем ты его выбросил?
— Надоел этот агрегат. Устарел. Плохо показывал. Раздражал. Ломался периодически.
— Понятно… Хорошо, давай немного отойдём от этой скользкой темы. Отвлечёмся. Развеемся. Расслабимся слегка.
— Давай…
— Расскажу тебе одну интересную историю. Жил когда-то, где-то и как-то Фалес из Милета.
— Фаллос после минета?
— Фалес из Милета являлся древнегреческим философом, который сказал следующее… — совершенно невозмутимо произнёс я.
— И что же такое он произнёс, — этот педераст?
— Он вовсе не был педерастом! — не выдержал я.
— В то время все греки были педерастами, даже Александр Великий. Козы и мулы там всякие…
— При чём тут козы и мулы?!
— Отверстия влажные были нужны… А маркитанок ещё не было.
— Они были всегда!
— Ну, хорошо… И что же произнёс данный мудрый индивидуум?
— Кого ты имеешь в виду? Александра Великого или философа?
— Я Фаллоса имею в виду!
— Прекрасно. И вот что произнёс Фалес из Милета.
— Ну?!
«Чем отличается жизнь от смерти? — спросили у Фалеса.
— Ничем… — ответил мудрец.
— Почему же ты тогда не умираешь? — снова спросили его.
— Потому что нет никакой разницы, — ответил Фалес».
Аристарх затих и глубоко задумался. Подул лёгкий ветерок, насыщенный волнующими запахами пока ещё молодого мая. Он нёс на своих невесомых и в тоже время обещающих стать могучими крыльях сладостное и чистое дыхание поздней весны, которая, увы, очень скоро обещала закончиться и превратиться в довольно жаркое и тягучее лето.
