Сара Шепард - Милые обманщицы. Безупречные
– И привет, Майк! – радостно воскликнула Ария, ласково потрепав брата по голове.
Тот дернулся.
– Не смей меня трогать!
– Майк, – с укором произнесла Элла, тыкая в него китайской палочкой для еды, которой обычно закалывала в пучок свои роскошные темные волосы.
– Я просто пыталась быть милой. – Ария удержалась от привычной язвительной реплики в адрес Майка. Она села за стол, развернула на коленях вышитую цветастую салфетку и взялась за вилку с бакелитовой ручкой. – Курица пахнет очень аппетитно, Элла.
Элла разложила по тарелкам картофельное пюре.
– Это все, что я смогла купить в кулинарии.
– С каких это пор тебе нравится запах курицы? – проворчал Майк. – Ты же не ешь мясо.
Что верно, то верно. Ария стала вегетарианкой вскоре после переезда в Исландию, когда ее первый парень Холбьорн угостил ее пирожком из закусочной на колесах, который она приняла за хот-дог. Соблазн был велик, но, после того как она съела пирожок, Холбьорн сказал ей, что начинка была сделана из мяса тупика[41]. С тех пор всякий раз, когда перед ней оказывалось мясо, она представляла себе милую мордашку этой птички.
– Зато я ем картошку, – возразила Ария и сунула в рот ложку обжигающего пюре. – И она восхитительно вкусна.
Элла нахмурила брови:
– Да брось ты, это же полуфабрикат. Ты знаешь, что я не умею готовить.
Ария поняла, что перестаралась, но ей казалось, что, если она будет примерной дочерью, а не саркастической ворчуньей, Байрон мог осознать, что теряет.
Она снова повернулась к отцу. Ария не испытывала к нему ненависти. Он обладал массой достоинств – умный, он всегда вникал в ее проблемы и кормил ее шоколадными пирожными с орехами, когда у нее был грипп. Она пыталась придумать логическое, неромантическое объяснение его роману с Мередит. Не хотелось думать, что он полюбил другую женщину или пытался разрушить семью. Но разве могла она не принимать это близко к сердцу?
Ария зачерпнула ложку зеленой фасоли, когда на рабочем столе зазвонил мобильник Эллы. Та посмотрела на Байрона:
– Я могу ответить?
Байрон нахмурился:
– Кому вздумалось звонить во время ужина?
– Может, это Оливер из галереи.
Ария вдруг почувствовала, как сдавило горло. Что, если это был «Э»?
Телефон звонил. Ария встала.
– Я возьму.
Элла вытерла рот салфеткой и отодвинулась от стола.
– Да нет, я сама.
– Нет! – Ария бросилась к трубке. Прозвучал третий звонок. – Я… м-м… это…
Она взмахнула руками, лихорадочно соображая, что сказать. Так ничего и не придумав, она схватила телефон и швырнула его в гостиную. Он заскользил по полу, ударился о диван и перестал звонить. Домашний кот Поло оживился, подскочил к телефону и накрыл его полосатой лапой.
Когда Ария обернулась, все удивленно таращились на нее.
– Что с тобой? – спросила Элла.
– Я просто… – Ария взмокла от пота, сердце стучало так, что пульсировало все тело. Майк сцепил руки на затылке.
– ЧУМА, – произнес он одними губами.
Элла пронеслась мимо нее в гостиную и присела на корточки возле телефона. Подол ее плиссированной юбки коснулся пола, подняв пыль.
– Это Оливер.
Байрон вдруг встал из-за стола.
– Я должен уйти.
– Уйти? – У Эллы дрогнул голос. – Но мы только что сели ужинать.
Байрон понес свою пустую тарелку в раковину. Он всегда ел быстрее всех, обгоняя даже Майка.
– Мне надо на работу.
– Но… – Элла положила руки на тонкую талию.
Они втроем беспомощно смотрели, как Байрон поднялся по лестнице, а уже через минуту спустился обратно в мятых серых брюках и голубой рубашке. Волосы его так и остались взлохмаченными. Он схватил потертый кожаный портфель и ключи.
– Скоро вернусь.
– Купишь на обратном пути апельсиновый сок? – крикнула Элла, но Байрон уже закрыл за собой дверь.
В следующее мгновение Майк выбежал из кухни, даже не убрав за собой тарелку. Он сорвал с вешалки куртку, взял клюшку для лакросса и сунул ноги в кроссовки, не развязывая шнурки.
– Так, а ты куда? – спросила Элла.
– На тренировку, – огрызнулся Майк.
Опустив голову и закусив губу, он словно боролся со слезами. Ария хотела подойти к брату, обнять его и попытаться принять какое-то решение, но, будто оцепенев, приросла к черно-белому кафельному полу.
Майк так хлопнул дверью, что дом содрогнулся. После недолгого молчания Элла подняла на Арию серые глаза.
– Все нас бросили.
– Да нет, что ты, – поспешно произнесла Ария.
Мама вернулась к столу и посмотрела на свою тарелку с недоеденной курицей. Постояв в задумчивости, она накрыла курицу салфеткой и повернулась к Арии.
– Тебе не кажется, что твой отец какой-то странный в последнее время?
У Арии пересохло во рту.
– О чем ты?
– Не знаю. – Элла провела пальцем по краю фарфоровой тарелки. – Его что-то беспокоит. Может, неприятности на работе? Он так много трудится…
Ария понимала, что надо было сказать что-нибудь, но слова застряли где-то глубоко внутри, и как их вытянуть – она не знала.
– Он ничего об этом не говорил, нет. – В конце концов, она не лгала.
Элла внимательно посмотрела на дочь:
– Ты ведь мне скажешь, если что-то узнаешь, да?
Ария опустила голову, сделав вид, будто соринка попала в глаз.
– Конечно.
Элла убрала со стола. Ария стояла рядом, чувствуя себя совершенно никчемной. Ей предоставился такой шанс, а она просто тупо стояла, как мешок с картошкой.
Поднявшись к себе в комнату, она села за письменный стол, не зная, что с собой делать. Снизу доносились звуки телевизионной игры «Рискуй!». Наверное, надо было спуститься и побыть с Эллой, только вот ей хотелось одного – плакать.
Компьютер подал сигнал – мгновенное сообщение. Ария подошла к нему, полагая, что это, наверное, Шон. Но она ошиблась.
Ария, у тебя два варианта: забыть об этом или рассказать маме. Даю тебе время до полуночи субботы, Золушка. Иначе… сама знаешь. – Э.
Она вздрогнула от скрипа открывшейся двери. Ария резко обернулась и заметила, как кот проскользнул в комнату. Она рассеянно погладила его, перечитывая сообщение. Снова и снова.
«Иначе… сама знаешь?» И «забыть»? Да возможно ли это?
Компьютер снова ожил. Вспыхнуло окошко интернет-пейджера.
Ария, не знаешь, как это сделать? Даю подсказку: студия йоги «Строберри Ридж». 7.30 утра. Завтра. Будь там.
17. У папиной дочки есть маленький секрет
Ханна крутилась перед зеркалом в своей комнате, придирчиво оглядывая себя со всех сторон. Должно быть, в витринах молла она видела искаженное отражение – сейчас она выглядела худой и красивой. Хотя… Или ей показалось? Кожа слишком пористая? И не косят ли глаза?
