Джеймс Блиш - Звездный поход
- В высшей степени странно. Хотя господин Флинт, видимо, желает, чтобы мы задержались, в то же время его что-то тревожит. Логично предположить, что он осведомлен о каждом нашем движении… что он наблюдает за нами.
Пискнул передатчик.
- Здесь Кирк.
- Скотт, сэр. В официальных банках Федерации записей о Райне Кейпец нет.
- Сведения об арестах или тюремном заключении?
- О ней вообще нигде нет никаких биографических данных. Как и о Флинте.
- Спасибо, Скотти. Кирк отключается. Как и о Флинте-Люди без прошлого. В таком случае чьей властью она здесь? Чем он ее удерживает?
- Я бы предложил в качестве неотложной задачи риталин.
- Давайте отыщем Маккоя.
Едва он направился к двери, вошла Райна. Она выглядела очень взволнованной.
- Капитан! - позвала она.
- Идите, Спок. Я встречусь с вами в лаборатории.
Когда они остались одни, Райна сказала:
- Я пришла попрощаться.
- Я не хочу прощаться.
- Я счастлива, что вы будете жить.
Кирк изучающе посмотрел на нее. Она выглядела наивной, неуверенной, и все же где-то глубоко угадывалось непонятное упорство. Она стояла недвижно, как будто во власти сил, которых не понимала.
Он подошел к ней.
- Я знаю теперь, зачем я жил.
Он обнял ее и поцеловал. Их второй поцелуй оказался много длиннее первого, ее ответ неожиданно потерял невинность.
- Пойдем с нами, - хрипло сказал Кирк.
- Мое место…
- …там, где ты хочешь быть. Где тебе хочется быть?
- С тобой.
- Всегда.
- Здесь, - сказала она.
- Нет, идем с нами. Я обещаю тебе счастье.
- Здесь мне было так покойно…
- Детство кончается. Ты любишь меня, а не Флинта.
Долго-долго она стояла безмолвно, едва дыша. Наконец высвободилась из его объятий и убежала. Кирк так же долго смотрел ей вслед, а потом, со все еще бухающим сердцем, отправился в лабораторию.
Когда он вошел, Маккой сказал:
- Флинт лгал нам: риталина здесь нет.
- Но у меня перед глазами - показания трикордера, капитан, - сказал Спок. - Риталин - явно за этой дверью.
Дверь, на которую был нацелен трикордер, оказалась той самой, о которой Райна сказала, что Флинт запретил ей входить туда.
- Почему Флинт все время хитрит с нами? - спросил Кирк, внезапно приходя в ярость от постоянно растущей горы тайн. - Очевидно, предполагается, что мы войдем и возьмем его - если сможем! Давайте же не разочаруем этого знатока шахмат. Фазеры - на полную!
Но едва они вынули оружие, дверь сама начала с громыханием открываться. Из-за нее доносился монотонный низкий шум машин.
Кирк пошел первым. Сразу же бросились в глаза кубики риталина, лежавшие на одном из столов. Кирк торжествующе направился было к ним, но внимание его привлекло тщательно задрапированное тело на столе, выложенном плиткой. Стол этот украшала надпись: “РАЙНА-16”.
Лежащее навзничь тело принадлежало женщине. Лицо ее, не вполне человеческое, напоминало кусок мертвой белой глины с прекрасно вылепленными женскими чертами и как-то неуловимо незавершенное. И все же, для сомнений не оставалось места: это было лицо Райны.
На другой стороне прозрачного футляра висел зажим с записями. Большинство закорючек вроде бы относились к области математики.
Как во сне, Кирк приблизился к следующему футляру. Тело в нем было менее завершенным, чем первое. На лице ясно виднелись следы работы скульптора; черты его были лишь грубо намечены. Но и оно принадлежало Райне - Райне-17.
- Физически - человек, - тихо сказал Маккой, - и все же не человек. Джим… она - андроид!
- Созданный здесь, моими руками, - зазвучал в дверях голос Флинта. - Здесь кончились века одиночества.
- Века? - переспросил Кирк.
- Ваше собрание шедевров Леонардо да Винчи, господин Флинт, - сказал Спок. - Многие выглядят написанными недавно - на современных холстах, новыми красками. А на вашем рояле - вальс Иоганна Брамса, неизвестное произведение, в рукописи, написанное современными чернилами - и, тем не менее, несомненно подлинное, как и картины…
- Брамс - это я, - сказал Флинт.
- И да Винчи.
- Да.
- Сколькими же еще именами можно вас называть? - спросил Спок.
- Соломон, Александр, Лазарь, Мафусаил, Мерлин, Абрамсон… и еще сотня имен, которых вы не знаете.
- Вы родились…?
- В том районе Земли, который позже назвали Месопотамией, в 3034 году до рождества Христова, как сейчас принято вести счет тысячелетиям. Меня звали Ахарин, и был я солдатом - задирой и дураком. Я пал в битве с пронзенным сердцем… и не умер.
- Какая-то мутация, - зачарованно сказал Маккой. - Мгновенная регенерация тканей… и, очевидно, совершенное, неизменное равновесие между анаболизмом и катаболизмом. Вы поняли, что бессмертны…
- И что это надо скрывать: поселиться где-то, прожить часть жизни, симулируя старение - а потом двигаться дальше, до того, как заподозрят мою природу. Однажды ночью я исчезал или имитировал самоубийство.
- Ваше богатство, ваш интеллект, продукт веков изучения и накопления знаний, - сказал Спок. - Вы знали величайшие умы истории…
- Галилея, - сказал Флинт. - Моисея. Сократа. Иисуса. И я был женат сотню раз. Избранные, любимые, лелеемые… тихо ласкать, вдохнуть мимолетный аромат… а потом старость, смерть и вкус праха. Понимаете ли вы?
- Вы желали совершенной женщины, - сказал Спок. - Последней женщины, столь же выдающейся, столь же бессмертной, как вы сами. Навсегда вашей супруги.
- Задуманной моим сердцем, - сказал Флинт. - Я не мог любить ее больше, чем любил.
- Спок, - шепнул Кирк, - вы знали.
- Решающих данных не было. Как бы то ни было, господин Флинт выбрал планету, богатую риталином… я надеялся, что окажусь неправ.
- Почему вы не сообщили мне? - сурово спросил Кирк.
- Что вы на это скажете?
- Что вы были неправы, - сказал Кирк, - неправы. Да, я уверен.
- Вы повстречали совершенство, - сказал Флинт. - Что делать, вы его полюбили. Но нельзя любить андроида, капитан. Я люблю ее, она - мое изделие… моя собственность… она - то, чего я так страстно желал.
- И вы сложили здесь риталин, чтобы преподать мне это, - сказал Кирк. - Она знает?
- Она никогда не узнает.
- Пойдемте, мистер Спок, - устало сказал Кирк.
- Вы останетесь, - возразил Флинт.
- Почему?
- Мы знаем еще и о том, кто он, капитан.
- Да, - сказал Флинт. - Если бы вы покинули меня, за вами бы последовали любопытные… придурковатые, надоедливые; официальные лица, просители. Мое уединение - моя собственность, и я не желаю, чтобы благодаря вам оно нарушилось.
- Мы сможем хранить молчание, - предположил Спок.
- Бедствие вмешательства, мистер Спок. Я знаю, что это такое… я больше не буду рисковать. - Рука Флинта скользнула к маленькому пульту управления, висевшему у него на поясе.
