Александр Арбеков - Две ипостаси одной странной жизни
— Да Бог с ним.
— Смею признаться.
— И в чём?
— Слушай мои последние сентенции, после чего я решительно отправлюсь спать.
— А куда ты отправишься? — удивилась женщина. — Комната, вроде бы, одна. Диван один.
— Я отправлюсь в детский садик, который расположен неподалёку. Там есть такой уютный домик. Правда, он осквернён всякими бомжами, которые накакали в нём и описали его, но, ничего! Испытаю очередные трудности. «Только в боях крепчают батальоны!». Наполеон Бонапарт произнёс это! Ещё тот был идиот! Потерял целую Империю! Потерял всю Европу! Попёрся, придурок, в Россию! Что за мания такая у всех этих так называемых великих людей или держав постоянно и беспрерывно вторгаться в Россию и вести с ней войну?! Ну, неужели не ясно, что всё очень плохо закончится?! Предупреждал же Бисмарк: «Никогда не воюйте с Россией!». Молодец, умница!
— Санечка! Ну, посуди сам. Россия слишком большая. А то, что большое, всегда опасно. Вот и рвутся всякие очередные придурки ею овладеть.
— Да, ты права.
— Милый, я тебя прошу и умоляю. Никаких обкаканных домиков, — ласково произнесла Наташа. — Просто отправься с левой половины дивана на правую. Хорошо?
— Уговорила. Давай вернёмся к весьма актуальной теме.
— К какой?
— Ну, я о выбросе твоей дочери с тридцатого этажа.
— С двадцатого.
— Ах, да…
— И я о том же.
— Не наблюдаю я жуткого отчаяния, сожаления, или, хотя бы, невыносимой скорби с твоей стороны. Очень и очень странно. Непонятно всё. Как-то не так проистекают события. Всё-таки твоя дочь была злодейски выброшена с тридцатого этажа и погибла в результате сего ужасного преступления. Ах, какая невыносимая и страшная утрата! Какая боль! А ты так абсолютно спокойна и равнодушна к данному происшествию. Странно…
— Ладно, открою тебе все свои карты.
— Открывай! — я почему-то очень сильно занервничал и вплотную приложился к очередному сосуду со спиртосодержащей жидкостью.
— Всё дело в том, что Аристарху только кажется, что моя дочь была выброшена им с двадцатого этажа в связи с её предполагаемой изменой, — хмуро произнесла Наталья. — И, вообще-то, честно говоря, воображаемая, выдуманная и иллюзорная жена Аристарха никогда на самом деле не являлась моей дочерью, и более того, её никогда не существовало в действительности на этой планете.
— Что?! — подавился я куском мочёного арбуза, который достал из холодильника с целью закусить великолепный напиток.
— А как ты думаешь, кем является мой, якобы, внук? — грустно усмехнулась Наташа.
— Кем? Почему «якобы»? — тупо спросил я. — Стоп, стоп! А как может существовать внук без дочери? Ничего не понимаю!
— Не внук он, а мой сын!
— Что!? — ужаснулся я.
— Да, вот так всё странно сложилось и крайне причудливо переплелось, — усмехнулась Наталья.
— Стоп, стоп!!! А кто отец внука-сына?!
— Аристарх.
— Так он выбросил свою бедную жену с тридцатого этажа или нет?! — изумился я.
— С двадцатого.
— Да, хрен с ними, с этими чёртовыми этажами! — возмутился я. — На десять меньше, на десять больше. Суть в другом! Так было совершено это чёртово убийство или нет?!
— Нет. Я же тебе всё пояснила и объяснила.
— Как так?! Ничего не пойму! А измена, а в связи с этим невыносимое горе, а жажда мести, а крайне трагичное падение дочери с воплями и её голова, взорвавшаяся об асфальт?!
— Ничего этого не было в действительности. И асфальта не было.
— Как!?
— Была и есть тротуарная плитка.
— Ну, хорошо. А зачем Аристарх так красочно и с неподдельным отчаянием рассказывал мне историю об измене и дальнейшей гибели твоей дочери, и о любовной связи с тобой?!
— Я повторяю тебе, что не существовало никакой выдуманной молодой жены или дочери. Жена я одна, нахожусь сейчас перед тобой.
— Вот это да! — я чуть не потерял сознание.
— Что же поделать…
— Так, в этом городе, конечно, имеются сумасшедшие, но я самый главный придурок из всех придурков и стою во главе их колонны. И, вообще, где моя боевая колесница, где танк последней модели или, хотя бы, завалявшийся на забытом складе истребитель-бомбардировщик нулевого поколения? Пусть будет ЯК-28. Я готов творить на нём чудеса!
— Причём тут ЯК-28? — забеспокоилась Наталья. — Модель, действительно, давным-давно устаревшая и списанная.
— А ты откуда об этом знаешь?
— А ты?
— Ну, я, вообще-то, служил в авиаполку, который был вооружён именно этими сверхнизко летящими истребителями, устаревшими, но некоторое время они весьма успешно обеспечивали нашу обороноспособность.
— И кем ты был?
— Механиком, — гордо расправил я грудь. — А кроме этого я был сержантом, командиром отделения и кандидатом в члены КПСС!
— Ничего себе?! — изумилась Наталья.
— Да, вот так! Не в пример истеричным и трусливым живчикам, которых безумные мамы спасают от службы в армии. Всякие там аспирантуры, якобы, отслоение сетчатки и её дистрофия, помутнение хрусталика, аденомы простаты, несуществующие опухоли, ужасное плоскостопие, лишай и так далее, и тому подобное.
— Саша, но матери есть матери! Их можно понять! Не кощунствуй! У тебя мать жива?
— Увы, нет.
— Прости.
— Да не за что меня прощать. Умерла давно моя матушка. Все там будем, и довольно скоро. А я буду первым из всех вас.
— Заглохни!
— Извини, погорячился. Согласен… — нахмурился я. — Да, матери есть матери. И, может быть, эти святые женщины, и правы? Они же знают характеры своих недорослей. С такими гнилыми натурами и с всякими маниями эти придурки в армии долго не продержатся. Или они кого-то зарежут и их посадят, или, скорее всего, зарежут их. А ещё более вероятно, что эти слабаки помрут от перловой каши с салом и от отсутствия котлет в рационе! Ах, какая беда! Какая боль, какая боль!
— Ну, вообще-то, с тех пор, как ты служил в армии, очень многое изменилось. Даже гречку стали подавать. И пюре, и котлеты, и салаты, и даже фрукты, и соки всяки, — улыбнулась Наташа.
— Ненавижу гречку!
— Так, ладно… Сменим тему, — поморщилась женщина. — На чём же мы остановились ранее?
— Ну, на том, что никакого убийства жены не было, и, вообще-то, не существовало самой жены.
— Ах, да.
— Как-то всё сложно, запутанно и непонятно. Начнём с начала. Кто такой Аристарх?
— Мой муж, — вздохнула Наталья.
— Кто является отцом ребёнка-внука-сына?
— Аристарх.
— Хорошо… — напрягся я. — А почему так всё причудливо переплетено? Почему Аристарх уверен, что сбросил свою несуществующую жену с тридцатого этажа?
