Юрий Моренис - Охота на вампиров
Воздух в коридоре свежестью не отличался, пахло заплесневевшим печеньем, но в этом аромате Ал вдруг уловил запахи горячего воска, словно впереди жгли свечи. И точно, за поворотом, метрах в десяти от них, открылся новый проем. Был он узеньким, человеку с трудом протиснуться, но там горел свет. Вот они, свечи!
Тут мужчины приподнялись, и на цыпочках, точно балерины из «Лебединого озера», приблизились к щели. Федя опустился на корточки, Ал остался стоять.
Их расширенным от страха глазам предстало еще одно помещение, раза в три побольше того, откуда они пришли. Оно освещалось дюжиной восковых толстых свечей, стоявших по углам в старинных канделябрах. Конечно, не люстры, но света хватало, чтобы рассмотреть гроб, возвышающийся на каменном постаменте. Даже не гроб, а какой-то шедевр столярного искусства. Отлакированный, он играл бликами, которые резвились на его узорной ступенчатой крышке, окантованной червонной медью. На самой крышке темнел… православный крест, вырезанный из заморского дерева. Вот этот крест безуспешно пытался сбить забавный старик в ветхом, когда-то дорогого сукна, сюртуке. В руке он держал витиеватую трость. Несмотря на возраст, у него была пышная шевелюра, щеки его окаймляли бакенбарды, а на носу сидели очки в оловянной оправе. «Странно», — подумал Ал. — «Зачем вампиру очки?» А то, что они наблюдали за вампиром — очевидно.
Старичок скакал вокруг гроба и все махал тростью, пытаясь достать ею крест. Но это ему никак не удавалось. Трость, словно заколдованная, отскакивала от гроба, да еще с такой силой, что разворачивала вокруг оси ее обладателя. Вампир досадовал и всякий раз выдавал заряд обыкновенной русской матерщины.
Лицо дедушки показалось Алу знакомым, совсем недавно эту физиономию ему довелось видеть на картинке, и он решил рискнуть.
— Ай-ай-ай! — сказал Ал, высунув голову из щели. — Кто бы мог подумать, национальный герой, декабрист, узник Петропавловки, талантливейший инженер, и подался в вампиры. Нехорошо, Гаврила Степаныч.
Батюшков замер и уставился на них. У Федьки канистра была наготове.
— Откуда я вам известен?
Голос у него густой, бархатный, отлежавшийся.
— С приездом! Не вас ли доставили минувшей ночью, Гаврила Степанович? И чего вам в Тобольске было непокойно?..
* * *Ольга спешила. Но когда она шла через фойе, ее окликнули:
— Олечка!
Она оглянулась, навстречу ей из кресла поднимался Василий Константинович.
— Вася?! Ты что здесь делаешь?
— Вас жду. Куда вы все пропали? Максим Борисович, — шурин указал на солидного портье, сменившего Зою, — звонил к вам в номер, вас нет. У Алексея тоже телефон не отвечает. Куда он меня пустит?
— Алексей не отвечает?! — не на шутку встревожилась Ольга. — Немедленно идем к нему!
— Минуточку, госпожа Агеева! — притормозил ее привратник. — У нас так не принято. Гостиница наша престижная, и просто так никто ни к кому не проходит.
— Это мой брат, Василий Константинович Ермитин. Известный ученый.
— Очень приятно. А какой-нибудь документик у вашего брата, известного ученого, имеется? Отметить полагается. Записать…
Страж не то чтобы издевался над Ольгой, но уж больно ему хотелось проявить утерянную власть — все же бывший солдафон.
Василий Константинович мгновенно уловил нервозность сестры и сказал:
— Успокойся, Олечка, все в порядке. Вот, Максим Борисович, пожалуйте, мой паспорт.
— Ага, — удовлетворенно хмыкнул портье, степенно развернул документ, сверил фотографию с оригиналом и принялся каллиграфическим почерком выводить фамилию шурина в гостевом талмуде.
Ольга чуть ли не танцевала на месте от нетерпения. Если бы ей точно было известно, что творится наверху, в номере Алексея, она бы давно пристрелила этого Максима Борисовича.
— Ты чего волну гонишь? — спросил Василий Константинович, догоняя сестру на лестнице. — Что-то случилось?
— Боюсь, да. Марианна Карловна! Понимаешь, ее зовут Марианна Карловна!
— Откровенно говоря, не понимаю.
— Ах да, ты же писем не читал. Мы на кого охотимся? На Карла Антоновича. А в письмах упоминается его приемная дочь — Марианна. Вот я и тревожусь за Алексея. Что она там творит?
Но брат ее не слушал. Они уже почти поднялись на этаж, как он вдруг остановился, и по его лицу пробежала судорога.
— Вася!
— Тс-с! Они здесь! Я их чую.
— Кого, вампиров?!
— Да, их… А где твой муж?
— Не знаю. Ладно, справимся. Тут полно наших. Ну, чего столбом стоишь? Рванули.
Они вбежали на этаж. За столом дежурной сидел Иван Николаевич и читал газету. Профессионал как всегда был на месте.
— Ольга Константиновна, я вас слушаю, — поднялся он. Ему не надо было ничего объяснять.
— Быстро! К номеру Алексея!
У дверей они остановились.
— Точно! — пробормотал, скрипя зубами, Василий. — Отсюда нечистым духом несет.
— Не вздумай перекидываться, — сурово предупредила его Ольга. — Малыша нет, а мы тебя не вытащим.
Она постучала:
— Алексей! Леша! Это я!
Ей никто не ответил. Дверь оказалась запертой изнутри.
— Минуточку, Ольга Константиновна, — попросил Иван Николаевич. — Прошу, отойдите в сторону.
Он подпрыгнул и резко ударил каблуком по замку. Дверь распахнулась, как игрушечная…
Когда они ворвались в номер, картина, представшая перед ними, показалась вначале мирной, с некоторой долей эротики. Надо сказать, что кровати в этой гостинице огромные, как автодром. Так вот, на данных площадях возлежал полураздетый Алексей и блаженствовал от припавшей к нему женщины в черной одежде. Но когда Маша, она же Нюра, она же Марианна Карловна фон Берг подняла голову, интимные тона вмиг исчезли. Глаза вампира горели нечеловеческим красным огнем, на губах и обнаженных клыках алела кровь, стекая по подбородку за вырез платья. Та же кровь пульсировала на шее Алексея, но он никак не реагировал — лежал, словно пьяный.
— Ну, ни фига себе! — воскликнул Иван Николаевич и кинулся с кулаками к постели.
Бравый полковник не учел одного, как его там ни предупреждали, он все равно видел женщину. Женщину, тогда как перед ним был вампир! Потому сминдальничал и за это поплатился. Что она там сделала, Ольга не заметила, но Иван Николаевич пулей пролетел через номер, сшиб Ольгу, со всего маху ударился головой о косяк и рухнул, потеряв сознание. Вот тебе и СОБР…
Ольга попыталась вскочить, но запуталась в вещах Алексея, которые тот, видимо в экстазе, сбросил на пол.
Вампирша хрипло захохотала — аж мороз по коже — и собралась продолжить свою кровавую трапезу. Но тут Ольга закричала:
