Ли Майерс - BRONZA
Задержавшись на пороге спальни, Оуэн немного постоял, прислонившись плечом к дверному косяку, засунув руки в карманы халата. В уголке рта мелькнула усмешка. У него, как у любого человека, были свои постоянные привычки. По странной прихоти, он любил только белое постельное белье. Всегда спал в пижаме, потому что мерз и спал один. Он вообще любил жить один. Никто не мог похвастаться общением с ним, если ему этого не хотелось. Особенно семья. И только Марк, безмятежно спящий сейчас в его кровати, на его шелковых простынях, не мог оценить, насколько дорог брату, если ради него тот готов был терпеть даже запах перегара. В спальне стояло сильное алкогольное амбре.
Поморщившись, Оуэн изменил режим кондиционера, раздвинул шторы и открыл балконную дверь, впуская в комнату яркие огни ночного города. Вышел на балкон. Перегнулся через перила, глянул вниз. На такой высоте сразу же возникало ощущение полета. Ветер с силой рванул волосы назад. Он выпрямился. В черном небе бельмом торчала полная луна. Протянул руку, и луна оказалась на ладони Оуэна. Где-то вдалеке расцвел одиноким цветком салют, потом еще один.
«Город неспящих…» – подумал он без всяких эмоций. В памяти всплыло зарево пожара. Никто не уснет этой ночью! Как же давно это было? Вернулся обратно. Марк, разметавшись во сне, бормотал что-то невнятное. «Спит себе и ничего не желает знать о моих чувствах…» Оуэн не сразу понял, от чего брат отказывается таким по-детски испуганным голосом, но прислушавшись, нахмурился. «Глупый… тебе опять снятся кошмары…» – прохладная ладонь его легла на горячий лоб Марка, тот сразу затих. Задышал ровно, глубоко.
А он еще долго лежал без сна. Вернее, сидел, подложив под спину подушки, и курил. В темноте горящий зрачок сигареты чертил тонкие красные линии, когда он подносил ее ко рту. Что это было? Наваждение? Видение? Предложение выбора… или сам выбор?! Интересно, кто из дорогих родственничков посмел вторгнуться в его личное пространство с этим сеансом гипноза? Пока не знал, но был уверен, что скоро узнает. И, кажется, уже догадывался. Мысленно заглянул в желтые, по-змеиному неподвижные глаза. «Будь ты проклят, не смей подсматривать в чужие сердца!» Оуэн смял недокуренную сигарету, отшвырнул прочь. Он был в бешенстве. Не будь рядом брата, разнес бы здесь все в щепки и отправился бы домой, в кои-то веки… выяснять отношения с этой зеленой чешуйчатой гадиной!
Из темноты появился приятный молодой блондин в дорогом костюме преуспевающего финансиста с Уолл-Стрит. Оуэн усмехнулся.
– Кажется, я лишил вас ужина? – поинтересовался он. На самом деле нисколько не беспокоясь по этому поводу.
– Ничего страшного, милорд, – с мягкой улыбкой Ши протянул хозяину пепельницу. – Мы плотно пообедали.
– Чудесно! Сколько вам потребуется времени, чтобы свернуть бизнес? – Оуэн снова закурил. – Я решил немного попутешествовать! – сообщил он, стряхивая пепел в пепельницу. – Небольшой вояж, так сказать… по родным пенатам… Ну что я, право, как неродной! – развел он руками. – Пора навестить горячо любимых родственников!
И рассмеялся. Смех был недобрым, мстительно-злым. Шибан кивнули с пониманием. Плотоядно облизнулись. Глаза загорелись. Оуэн одобрительно хмыкнул.
– Да, мальчики… вам, плейбоям, придется на время забыть о гольфе и вспомнить, какими жуткими тварями могут быть ангелы мести! Побудьте немного карающей десницей Божьей! Поиграем в слепую тетушку Фемиду! Кто не спрятался, я не виноват! – он громко хлопнул в ладоши.
– Не проснется? – покосившись на спящего рядом Марка, Ши присел в ногах у хозяина.
– Нет, бутылка текилы оказалась отличным снотворным. Хоть из пушек пали – ничего не услышит! – весело фыркнул Оуэн, проследив за его взглядом.
Ши удовлетворенно кивнул.
– Не знаю, порадует ли это вас, милорд, мы разузнали про оруженосца… Ваши предположения оказались верны.
– Вот как? Интересно! Ну, расскажите мне про всю эту звонкую дребедень! – презрительно заметил Оуэн, устроившись поудобней, он приготовился слушать.
– Сила Щита действительно нерушима. Доспехи выкованы из бескорыстного, чистого Самопожертвования невинной Души и обладают огромной силой. Но…
– Что «но»?
– Но, как и любые доспехи, эти тоже имеют свой изъян…
– И…
Ши глянул на спящего Марка.
– Если маленький паж предаст того, кого поклялся защищать или его предаст тот, кого он защищает… – он дунул на ладони и отряхнул их. – Доспехи рассыпятся в прах, как не бывало!
Оуэн тоже посмотрел на брата.
– Чтобы эти двое предали друг друга? – задумчиво произнес он. – Выглядит достаточно проблематично… У меня просто челюсти сводит от их преданности друг другу!
Он загасил сигарету и достал новую. Ши поднес зажигалку.
– Что-то еще? Узнаю этот хитрый взгляд!
– Оруженосец тоже верит в несокрушимость Щита… Поэтому такой храбрый!
– Скорее, нахальный!
– Да, милорд. Но, похоже, мальчишку обманули… Не знаю, намеренно или нет, но ему не сказали, что мы можем убить его, приняв истинную форму Призванного К Подножию Лестницы. Убить навсегда. Его душа исчезнет из этого и из любого из миров. В любой момент, если на то будет ваше желание!
– Мое желание… – Оуэн снова посмотрел на Марка. – Убить? Насовсем? Когда мой брат так привязался к нему? Это очень жестоко! – строго, осуждающе глянул на Ши и тут же рассмеялся. – Конечно, убейте! Надоел мелкий засранец! Все время путается под ногами!
Ши встал с кровати.
– А что с ним? Он захочет вмешаться…
– С ним? – запустив пальцы в волосы брата, Оуэн слегка взъерошил каштановые пряди. – Что ж, сломайте пару ребер… Святошу хлебом не корми… дай пострадать за кого-нибудь…
С той же мягкой улыбкой Ши откланялся. Исчез так же, как появился, растворившись в темноте. Оуэн потянулся за новой сигаретой, но передумал. Заложил руки за голову и задумался.В этой жизни он не оставил себе друзей, не завел любовника и Оливера у него тоже не было. Привязанность стоила слишком дорого. Остались только Шибан. «Да, и еще Людвиг…» – вспомнил он. Но барона уже нельзя было назвать другом. Полудемон. Получеловек. Переселяющийся. Теперь Виго и сам, без его помощи, мог побеспокоиться о своем бессмертии.
Душа барона оказалась готовой принять такой Дар. И сейчас он упивался своим могуществом, владея несметными сокровищами третьего рейха, став единственным и бессменным магистром ордена Розенкрейцеров. Не оставляя надежды возродить идею селекции человеческой расы (так несправедливо заклейменной словом «нацизм»), Людвиг распустил по всему миру паутину интриг, претворяя в жизнь свои планы. И, кажется, пока не заскучал…
Марк что-то пробормотал во сне, Оуэн протянул руку, погладил спящего по щеке. «Глупый… Мне так мало надо от тебя… Всего лишь твое сердце…» Улыбнувшись, ненадолго прижал брата к себе, чмокнул в теплую макушку и повернулся к нему спиной. Так, на всякий случай. Подальше от искушения.
