Тим Каррэн - Подземелье
Лично Бойд пропускал лекцию мимо ушей.
Тема была интересная, и в любое другое время он бы внимательно слушал, но только не здесь. Не в этих земных недрах, окутанных тьмой, где лишь капающая вода, да эхом отдающиеся голоса нарушали тяжелую, почти гудящую тишину. Это место походило на кладбище, и это ему, честно говоря, не нравилось. Оно должно было остаться погребенным, и он молил бога, чтобы так оно и было. Он посветил фонарем вокруг — все эти окаменелые стволы деревьев клонились в разные стороны, жались друг к другу или топорщились как велосипедные спицы. Свет фонаря отбрасывал скользящие, уродливые тени, отчего казалось, будто деревья шевелятся. Не раз он был уверен, что замечал на этом кладбище столбов и монументов какое-то движение.
Игра воображения. Только и всего.
И все же то чувство у него внутри разрасталось, заполняя его маслянистой чернотой, топя в собственной усиливающейся клаустрофобии и паранойе. Это место миллионы лет не знало ни света, ни воздуха, и сама эта мысль тревожила его так, что он не мог ее адекватно воспринимать. Как будто это герметично закрытое кладбище могло в любой момент проснуться и выпустить все свои страшные тайны, которые хранило 250 миллионов лет.
Конечно, это было чистой воды безумие.
Но вытерев выступившую на лбу испарину, он не смог полностью избавиться от этого чувства. Потому что с тех пор, как они достигли окаменевшего леса, его не покидало ощущение, что за ними кто-то наблюдает.
9
Двадцать минут спустя — пробравшись сквозь тесно стоящие стволы, перелезая через окаменелые бревна, и поля четырехфутовых пней, диаметром больше, чем круглые столешницы — они пересекли пруд с замерзшей водой и наткнулись на новое скопление деревьев. От того, что они увидели на другой стороне, у них буквально перехватило дух.
— Это уже не деревья, — сказал Маки. — Это… Это город какой-то…
— Не может быть, — сказал Брид. — Только не здесь.
Бойд придержал свое мнение при себе, как и Макнэир и Юргенс. Они двинулись веред, пытаясь постичь увиденное. На первый взгляд, конечно, это походило на какой-то город, хотя если быть точным, то больше на деревню. Конечно, там не было никаких зданий, только деревья. Огромные деревья, похожие на калифорнийскую секвойю, раскинулись вокруг, и каждое было шире диаметром, чем вход в железнодорожный туннель. На высоте футов сорок или пятьдесят они были гладко срезаны и создавали впечатление искусственных сооружений с плоской крышей. Они тоже полностью превратились в камень, но в отличие от других, были покрыты десятками овальных отверстий.
Бойд тоже думал, что это походило на своего рода деревню, с гигантскими деревьями, используемыми как жилища, но не обычную деревню. Она имела первобытный, диковинный вид, как те обезьяньи поселения из фильма «Планета обезьян». Просто невозможно было представить людей, живущих в подобных местах, забирающихся в те отверстия, сбрасывая с ног обувь. Если эти ячейки были некоторого рода жилищами, то они походили на те, которые могли приспособить под себя некоторые живущие на деревьях обезьяны. Может, даже Тарзан.
— Это деревья, — сказал Юргенс.
Макнэир кивнул. — Да… но такие огромные. Никогда не слышал ни о чем подобном, что бы относилось к пермскому периоду.
— Может, они не из пермского периода, — сказал Брид.
— Должны быть, — отметил Макнэир. Осмелюсь предположить, что эти деревья гораздо старше, и что они стояли уже окаменевшими в нашей теоретической долине, когда водой затопило остальную часть этого леса. Как-то это очень сложно.
Они с Юргенсом ходили вокруг со своими лампами и фонарями, в то время как другие просто стояли и смотрели. Здесь было как минимум с десяток этих больших деревьев, некоторые стояли на возвышенностях, некоторые — в небольших лощинах, затопленных стоячей водой. Они простирались до самой дальней стены пещеры, где когда-то в прошлом произошел обвал, поглотивший остальную часть одеревеневшего пермского мира. Среди них стояли десятки других деревьев.
Брид продолжал светить вокруг фонариком, изучая гигантские стволы. — Не знаю, Док, — сказал он, когда Макнэир вернулся. — Просто эти здоровяки выглядят… я не знаю…
— Старше, — сказал Маки.
В этом Бойд был с ними солидарен. Как будто это была какая-то давно заброшенная священная роща. А все эти маленькие деревья разрослись здесь уже тогда, когда те, кто вырубил эти ячейки давным-давно ушли. И, тем не менее, что-то жуткое было в этих больших, застывших, как монолиты и монументы, стволах. Когда лучи фонариков скользили по ним, казалось, что пасти ячеек шевелятся, истекая тенями.
Юргенс и Макнэир подошли к одному дуплу и заглянули внутрь. Бойд и Брид двинулись следом. Все отверстия были фута четыре в диаметре. Внутри находились маленькие ячейки, футов пять в высоту на десять в длину. На одеревеневшем дереве виднелись следы обработки. Макнэир забрался в одно дупло и стал его изучать.
— Похоже, оно было проделано, когда дерево было еще живое, — сказал он.
— Но кем? — спросил Брид. — Имею в виду, кто почти 250 миллионов лет назад стал бы выдалбливать эти маленькие апартаменты?
Юргенс покачал головой. — Только вот не кто, Брид, а что. Во времена пермского периода не было людей. Это работа какого-то древесного существа. Какие-то обитающие на деревьях особи прогрызли эти полости.
— Они напоминают мне ямы, которые роют себе суслики в зоопарке, — сказал Маки.
— Что могло проделать их, Док? — спросил Бойд.
— Я… Я не знаю, — ответил Макнэир. — Но очевидно, их было очень много, и им потребовалось какое-то время.
Бойд заглянут в другое дупло. — Похоже, будто пользовались инструментом, правда? — спросил он, наводя луч фонарика на тщательно выдолбленный потолок. На дереве виднелись следы рубки, словно здесь поработали топором.
— Это сделано не инструментами, — сказал Макнэир, только его голос звучал как-то неуверенно.
— А что так ровно срезало эти стволы, Док? — поинтересовался Брид.
— Не могу сказать, — ответил Макнэир. Может, они так выросли, либо это сделала какая-то природная сила. Их могло срезать движение породы, происходившие в течение миллионов лет. Сложно сказать.
— Похоже, что это было сделано специально, — сказал Маки.
Бойд стоял перед ближайшим деревом и, светя фонарем, считал проделанные в стволе ячейки. Они простирались до самого верха. Их были десятки. Глядя на них, он вспомнил про пчелиные соты. То, что в них жило, должно было быть очень хорошим скалолазом.
Макнэир делал снимок за снимком.
