Ли Майерс - BRONZA
– Следов от укуса на шее не ищи… – неправильно истолковав его взгляд, заметил патологоанатом, вновь берясь за недоеденный сэндвич. – Забор крови был произведен хирургическим путем. Жертве отворили вены, как это делали средневековые эскулапы.
Посмотрев на рассеченные скальпелем вены на запястьях, Питер нахмурился в предчувствии дальнейших сюрпризов.
– А что насчет остального? – резко бросил он.
– Следов спермы не обнаружено. Осторожный гад, пользуется презервативами!
Питеру послышались нотки восхищения в голосе патологоанатома.
– А в остальном… знаешь, тут я в легком сомнении… – продолжая жевать, тот снова полистал свои бумаги. – Если судить по состоянию тканей половых органов и ануса… жертва подверглась неоднократному, жесткому насилию. Но если брать в расчет количество выделений внутренней секреции, то можно сказать, что перед смертью она испытала самый бурный оргазм в своей жизни… Короче, не отсутствуй кровь… я бы решил, что нашу подопечную просто затрахали до смерти! – цинично закончил он свой монолог, дожевав сэндвич.
– Наркотики? – уточнил Питер.
– Нет, наркоты в тканях я не обнаружил.
– Тогда, что?!
Бросив обертку от сэндвича в урну, тот глянул на Питера.
– Избыток адреналина, сахар чуть выше нормы, ну и наличие эндорфинов, а так все в норме… Жертва при жизни на здоровье не жаловалась! Да, волосы ей, похоже, обкорнали садовыми ножницами. Может, твой «клиент» помимо всего фетишист и взял их себе на память? – высказал он предположение.
Действительно, на всех фотографиях у девушки были длинные и густые каштановые волосы. А теперь, с челкой, неровно обрезанные под горшок, они больше соответствовали шутовскому колпаку. «Прическа королевских шутов…» – вспомнились Питеру виденные им когда-то гравюры в Национальном музее.
Начальство пока не решило, убийство в университетском городке их профиль или нет, но дело осталось на столе у Питера. Чутье подсказывало ему, что это лишь начало продолжительного знакомства с серийным убийцей. Приятная дрожь охотничьего азарта взявшей след гончей заставила металлом сверкнуть глаза.
Чутье его не обмануло. Вторая жертва не заставила себя долго ждать. Вызванная к месту преступления настоятелем церкви Святого Франциска Ассизского полиция решила, что столкнулась с устроенным в храме актом вандализма. Услышав в новостях негодующий репортаж вездесущих репортеров, он сразу понял, что это новая «работа» его убийцы. И отдел тут же наложил на расследование дела свою лапу.
Стоило переступить порог церкви, как в глаза бросалась театральность этой мини-постановки. Пустой храм, и в центре круга из горящих свечей – убитая девушка, сидящая на высоком стуле. На этот раз блондинка, в белых с золотым шитьем одеждах священнослужителя, в епископской митре, с посохом в одной руке и четками в другой. На лице белым гримом нарисована маска Удрученности.
Одежды архиепископа Йоркского и стул с резной спинкой, как быстро выяснили ребята, были украдены из реквизита одной английской труппы, гастролирующей по Штатам с пьесой Шекспира «Ричард Третий». Но почему-то это уже не удивляло. К волосам жертвы убийца тоже приложил руку с ножницами. Длинные светлые пряди, разделенные прямым пробором, с одной стороны были острижены коротко, по-мужски.
Значение этого стало понятно лишь при вскрытии, на котором Питер присутствовал лично, от начала до конца. Жестоко изнасилованная, «выпитая досуха» жертва все же немного отличалась от предыдущей: у нее отсутствовала молочная железа с той стороны, где на голове были острижены волосы. Естественно, задавать вопросы об анестезии, установив, что операция по удалению груди проводилась, когда жертва была еще жива, никто не решился. А осмыслить, что хотел сказать им убийца – что в женщине заключен мужчина или что в каждом мужчине присутствует женское начало, Питер не успел. На радостный возглас патологоанатома, зацепившего что-то пинцетом, отреагировал довольно враждебно.
– Что там? – спросил резко, уставившись на пинцет в его руке.
Тот осторожно положил в прозрачный пакетик улику и протянул ему. Забрав пакетик с единственным седым волоском, найденным на теле жертвы, оставив врача составлять отчет о вскрытии, Питер отправился в лабораторию. Здороваясь с теми, с кем еще не виделся, шел размеренно, по-взрослому, а самому хотелось мальчишкой нестись по коридору.
В лаборатории хозяин пробирок и микроскопов со степенью по молекулярной биохимии от одного взгляда Маккуина вытянулся по струнке. Получив улику, тут же занялся исследованиями. Колдуя у микроскопа, бормотал себе под нос:
– Какая прелесть, волосяная фолликула… Чудесно, чудесно…
А он ждал результата среди стерильной чистоты, мучаясь догадками и желанием закурить. Как оказалось, волос не был седым и человеческим тоже не был.
– Не человеческий? – переспросил Питер, он был уверен в обратном.
– Да, волосок принадлежит канис фамилиарис! Кобелю! Животное молодое, сильное, здоровое! Редкого серебристо-серого окраса. С примесью волчьей крови. Метис. Полукровка! – отрапортовал хозяин спектрометров, чему-то радостно улыбаясь.
– Понятно! – протянул Питер, глянув на него, как на личного врага. – Интересно, а над животными… этот живодер издевается? – вчитываясь в результаты анализа, спросил он уже на выходе.
Из всех животных общавшийся только с лабораторными крысами доцент молекулярной биохимии посмотрел ему в спину немного странным взглядом.Собрав ребят в своем кабинете на внутреннюю летучку, прислушиваясь краем уха к негромким разговорам собравшихся, Питер мысленно анализировал имеющиеся факты, не замечая, что барабанит пальцами по столу. Где-то внутри, на уровне подсознания, тревожно мигала красная лампочка. Он что-то просмотрел, что-то упустил, но никак не удавалось ухватиться за все время ускользающий от внимания кончик нити, чтобы распутать весь этот клубок загадок и предположений.
Первая жертва – студентка, недавняя школьница, глупышка, не знающая жизни. Вторая, наоборот, самостоятельная, вступившая во взрослую жизнь хозяйка антикварного магазинчика на Манхеттене, доставшегося ей вместе с домом от родной тетки. Питер мысленно хмыкнул. У этой тетушка была. Девушек ничего не связывало между собой, кроме насильственной, эффектно обставленной смерти. По какому критерию, руководствуясь каким принципом убийца выбирает свои жертвы? Если принимать во внимание, что он заранее вступал с ними в контакт, – выбор явно не был случайным. Как ему удается обходить все препятствия и оставаться невидимкой? Время… на создание таких «художеств» нужно время! Почему же никто ничего не замечает? Откуда он тащит трупы? Не на месте же убивает!
