Вальдэ Хан - Храм
— А дикари? Они были нашими врагами, или только Великий Жрец? Но под вашими пулями погибали именно они.
— То другое, — ответил Орех.
— В чем же принципиальная разница? – насмешливо осведомился Сонный.
— То была война с чужаками, — отрезал Орех.
Свист молчал, опустив голову. Он вспоминал всех тех, кто остался в Старом Доме; тех, с кем вместе воевал против дикарей; тех, с кем был с самого своего первого дня, и в первую очередь Пластуна. Он вспоминал, как радовался тому, что нашел в траве потерянную шапку наставника, знак того, что тот жив и передает ему весточку о себе. Он вспоминал.
— Должен быть иной путь, — покачал головой Орех.
— Для Скальника они другого пути не нашли, — напомнил Домовой. – Никто не заступился за него. Нет, напротив, они были рады отдать его огню. Это для нас светопоклонники люди и, пускай бывшие, но соплеменники, мы же для них еретики, одержимые демонами чудовища и предатели. Да любой из них пихнет тебя в костер при первой возможности!
— Я не исключаю такой поворот событий, — почти равнодушно заметил Орех.
— Воевода, откуда вдруг столько рефлексий и неуместного милосердия? Помнится, в нашу первую встречу ты был готов крошить меня на гуляш, только бы развязать мне язык. Или я чем‑то принципиально хуже тех, кто сжег твоего друга?
Орех исподлобья глянул на собеседника.
— Орех, и вы все, ну нет у нас другого выхода, — горячился Сонный. – Вмешательство Высших неизбежно, пускай же тогда Ведун пострадает, но не мы.
В далеком лесу разносился Голос Ночи, словно желал подчеркнуть всю мрачность произнесенных слов. Повисла красноречивая тишина, все смотрели в окно – единственное, не укрытое тяжелой тканью.
Орех оперся кулаками о столешницу, тяжело встал.
— Отложим этот разговор. Нужно все хорошо обдумать, и это касается всех здесь собравшихся.
Воевода вернул Галархорн на положенное ему место.
— На сегодня закончим. Все свободны.
Люди расходились. Сонный, расстроенный всеобщим непониманием, убрался к себе, не сказав ни слова.
Орех, пожелав всем хорошо отоспаться, вышел, но перед тем как скрыться в тенях коридора, движением головы приказал Свисту следовать за собой. Охотник повиновался. Они прошли немного молча, потом Орех все же обратился к попутчику.
— Я хочу, чтобы ты стал главным охотником, — без предисловий заявил воевода. – Считаю, мне не нужно говорить о причинах.
— Нет, Орех, не нужно, — быстро сказал польщенный Свист.
— Ближайшую неделю займись сбором мерцал, отряди Сукоруба и Дрозда, да и Крепыша поднатаскай.
— Но ведь Енот подольше меня в охотниках.
— Важно не сколько человек сидит за столом, а сколько он уже успел съесть.
Свист кивнул.
— Дней через восемь снова соберемся, и тогда уже окончательно решим вопрос с Ведуном.
— Ты к тому времени определишься с решением?
— Да не нужно ни с чем определяться, — фыркнул Орех. – Или ты думаешь, что мне не хватило ума признать правоту Сонного? Я был согласен с ним почти с самого начала, но позволил ему высказать свои самые убедительные аргументы так, чтобы их услышали все. Позже, когда мы примем правильное, пускай и тяжелое решение, оно будет всеобщим.
— Что мешало тебе настоять?
— Видишь ли, — Орех подыскивал слова, — я не хочу начинать новую жизнь с того, что кто‑то из наших ребят затаит на меня обиду, и будет считать бездушным чудовищем, обрекшим людей Старого Дома на смерть. К слову, теперь я точно знаю, что был прав и, Сонный хорошо все понимал с первого же своего дня в долине, просто прикидывался.
Свист, улыбаясь, покачал головой. Воевода, истолковав этот жест как комплимент, усмехнулся в ответ.
Тогда Свист спросил:
— Ясно. Ну а ты бы отпустил Светляка, если бы он все же вдруг решил вернуться к Ведуну?
— Нет, конечно же! Он ведь знает, где находится Новый Дом, да и много чего еще. Я прирезал бы его где‑нибудь на тропинке подальше отсюда, а тело спрятал в каком‑нибудь овраге.
Свисту ничего не оставалось, как только порадоваться тому, что Змеерез принял правильную сторону.
54
— Как ты только знаешь, где их искать? – восхитился Крепыш, поглаживая туго набитый подсумок, висящий на его бедре.
Свист, довольный похвалой, только улыбнулся.
— Придет с опытом, не торопи события.
— Меня одного в лес не отпускают, — насупился широкоплечий юноша. – Как же я наберусь опыта?
— За то время, что мы сюда шли, ты дважды чуть было не угодил в топь и полез через кусты прямо к логову ощенившейся волчицы – скажи нам спасибо, что пока не отпускаем тебя одного, — рассмеялся охотник. – Да и нор ты еще всех не знаешь, а это главное. Всегда нужно четко представлять, сколько тебе добираться до норы, знать безопасные тропы и короткие пути. Жизнь охотника зависит от этого.
Двое мужчин нырнули под ветки пышных зарослей лесного ореха. На четвереньках пробрались вглубь густой, пахнущей сыростью тени. Свист рукой сгреб в сторону прошлогодние листья, очищая квадратный железный люк с проржавевшим кольцом вместо ручки. Вскоре оба добытчика спустились под землю по крутой каменной лестничке.
Нора встретила их прохладой хорошо проветриваемого помещения. Буквально через пару секунд посреди комнаты зажегся огонь, разогнавший темноту.
— Ух! – воскликнул Крепыш. – Никогда раньше не видал, как он зажигается.
— Не по себе как‑то становится, правда?
— Не то слово, — подтвердил Крепыш. – Сразу Ведун со Светоносцем вспомнился.
— Не к ночи помянут будет, — хмыкнул Свист, расстилая одеяло.
Не успели они вскипятить воду в котелке, как снаружи послышался скребущий звук. Крепыш мигом взмок и схватил в руки карабин. Свист некоторое время напряженно вглядывался в сводчатый потолок, потом тихо произнес:
— Это человек. Солнце еще не успело зайти, — подумав немного, добавил. – А нелюди сюда не пройти.
В ответ на его слова скрипнул люк, на крутые ступеньки, ведущие в нору, посыпалась земля и сухие листья.
— Здравствуй Шип, — поприветствовал его Свист, едва только показались грязные сапоги пришельца.
Шип дернулся как от удара и громко вздохнул. Некоторое время он переводил взгляд с одного охотника на другого, и все никак не мог сообразить, что же делать дальше.
— Заходи уже, — Свист отодвинулся от выхода. – До ближайшей норы полдня ходу, выбора у тебя нет.
— Да пребудет с вами Свет, — немного невпопад приветствовал их Шип.
Прикинув, что выбора у него действительно нет, немного смягчился и сказал:
— Погодите, только новичка приведу, совсем бестолковый попался.
Вскоре выяснилось, что без их помощи затащить в нору крепкого смуглокожего мужчину с роскошной бородой до груди у него никак не выйдет. Пришлось помогать.
Шип уселся в углу, подобрав под себя ноги, и подозрительно уставился на охотников.
— Как сам? – нарушил тягостное молчание Свист.
— Хожу, — угрюмо процедил Шип, но потом все же добавил. – Ваше отступничество вызвало небывалый ажиотаж.
— Мы теперь знаменитости? – осклабился Свист.
— Скорее предатели.
— Шип, мы никого не предавали. Мы просто выбрали другую жизнь, рассудили по–своему.
— А кто вы такие, чтобы решать? Не зарвались, нет? Конечно, паршивая овца есть в каждом стаде, но мы надеялись, что этой овцой был Скальник.
— Шип, — медленно сказал Свист. – Ты, главное, очень хорошо думай, прежде чем что‑либо говорить.
— Он получил то, что заслуживал! Он отвернулся от своего народа и от Света.
— Разве он кому‑нибудь сделал дурное?
— Неверие – грех, за который Светоносец мог покарать всех нас.
— Это тебе так Ведун сказал, — невыдержан Крепыш.
— Ведун – живое воплощение бога, он не может ошибаться!
Шип вскочил на ноги.
— Успокойся, — Свист протянул руку, желая как‑то утихомирить разбушевавшегося парня.
— Не прикасайся ко мне, еретик!
Шип больно ударил по ладони Свиста.
— Что б тебя демоны заели, — ругнулся Свист. – Ты стал изгоем в собственном Доме только потому, что Ведун запугал всех, с тобой даже рядом не стоят, шарахаясь как от прокаженного. Да я единственный, кто руку тебе подавал! Как после этого ты можешь так говорить?!
— Это мое послушание во Свете! Пройдет совсем немного времени, и пресветлый Ведун примет меня в Свет, я стану частью его. А вас, проклятые отступники, изловят как диких зверей. Затравят по норам, и все вы отправитесь на костер, вслед за Скальником и дикарями.
Десятник встал, медленно и нехотя, откладывая момент принятия неизбежного решения. Охотник успел сообразить, что как только Шип вернется к Ведуну, тут же все ему и расскажет, что они живы здоровы, да еще смеют не раскаиваться в своих грехах. Вот тогда действительно беглецов затравят как зверей, даже Новый Дом не надолго остановит поимщиков, слишком уж мало пока у него защитников.
