Вальдэ Хан - Храм
— Что изменилось?
— Мне кажется, Ведун сам сбился с пути Светоносца – он идет вслепую, и нас ведет за собой. Просто он не хочет признавать собственную слепоту, в первую очередь перед самим собой. Он первый, кто отступил от заповедей братства и гармонии, от тех слов, которые должен был нести.
Свист промолчал, давая ему выговориться.
— Нельзя верить в непогрешимость человека, ведь это свойство бога.
— Выходит, ты отрекся от своей веры?
— Ни в коем случае! –Змеерез непреклонно мотнул головой. – Я всего лишь отвернулся от заблудшего пророка. Только потому, что Ведун сам по себе сбился с праведного пути не значит, что весь путь ведет в никуда.
— Понял, понял, — примирительно засмеялся охотник. – А что теперь думаешь делать, а Светляк? Как дальше жить‑то будешь?
— Теперь я сам буду искать путь Света. Если разрешите, буду делать это рядом с вами. Обещаю не быть назойливым, – он подумал немного и продолжил. – Знаешь, покуда человек действительно не понял, что такое Свет, нет смысла ему это навязывать. Пусть у Света нет формы, главное, что он есть в принципе.
— Вот и славно, — Свист блаженно потянулся. – Думаю, с этим у нас не возникнет проблем.
— Свист, вот скажи, — Светляк говорил и нелегко давались ему эти слова, — ты не веришь в Светоносца, но во что же ты тогда веришь, кому молишься и кого звал на помощь, когда дрался с дикарями? Здесь нет Ведуна и моих бывших братьев, никто тебя не осудит, скажи честно.
Свист подумал немного: каждый раз, когда он хотел ответить себе на этот вопрос, он старался отложить его на потом, будто приняв одну из сторон, он непременно что‑то потеряет. Он несколько раз в жизни даже молился, попеременно обращаясь то к Свету, то к Отцу, и каждый раз чувствовал себя неловко, понимая некоторую свою неискренность. Да и то, вспоминал обоих только в минуты нужды или опасности.
— Наверное, ни в кого… или в кого‑то, кого я пока не знаю. То есть я думаю, что не верю. Я хочу сказать… — он вздохнул. – Возможно, что‑то такое и есть, что условно можно назвать Светоносцем, просто я не верю в его божественность. Вот где‑то так.
— Спасибо, Свист, — легко улыбнулся Змеерез. – Я все понял.
— Мне кажется, Сонный ответит тебе лучше, у него есть свои мысли на этот счет.
— Но ведь Сонный сгинул в лесу вместе с группой строителей много недель назад, — удивился Змеерез. – Так сказали охотники.
— Нет, они не пропали, — замялся Свист, вспомнив, что Орех пока не открывал новоприобретенному союзнику, куда они на самом деле идут. – Сонный ждет нас в одном месте.
— В каком таком месте? В норе какой‑нибудь, или вы в Нижний Лес задумали бежать?
Свист рассмеялся.
— Давай не будем забегать вперед. Придет время – сам все увидишь. Но то, что не в Нижний Лес пойдем, так это я тебе обещаю.
— Надеюсь, это не потому, что вы мне не доверяете? – тихо спросил Змеерез.
— Дружище, если бы мы тебе не доверяли, ты бы сейчас находился не со мной, а в норе с Орехом, и тот медленно откручивал бы тебе голову.
Оба весело посмеялись шутке.
52
Змеерез вертел головой так оживленно, что Орех притворно забеспокоился, как бы паладин себе шею не свернул.
— Но как это? – Змеерез даже с шага сбился, вовсю разглядывая Новый Дом.
— Как что? – спросил Крепыш, красноречивое изумление паладина забавляло даже его.
— Но это же Дом!
— Дом, — согласились все хором.
— Дом – отмеченное божественной рукой место, хранящее в себе Свет. Как простой человек может быть способен на такое? – не унимался Светляк.
— По правде говоря, — хмыкнул Орех, — я, когда первый раз его увидел, тоже не мог поверить в то, что это настоящий Дом. Я даже…
— Смотрите! — радостно воскликнул Свист.
У входа в деревянную пристройку стоял Дрозд. В новом камуфлированном комбинезоне и широкополой шляпе цвета выцветшей травы. Рукой он бережно придерживал ножны с широким тесаком, а на плече покоилась длинноствольная винтовка. Парень заметно исхудал, под глазами залегли тени, но держался он бодро.
— Я же говорил! – Орех ускорил шаг. – Не пропадет, сорвиголова!
Дрозд не выдержал, и быстрой трусцой побежал навстречу друзьям.
После коротких, но бурных поздравлений и объятий, Дрозд позвал всех внутрь. Поодаль трудились дикари, и Сукоруб сразу отправился к ним:
— Пойду, проверю, а то напортачат еще чего там.
Никто его не держал, и оставшиеся семь человек проследовали за провожатым.
— Расскажи, как тебе удалось в одиночку, без оружия и всего прочего сюда добраться? – спросил Свист.
— Значит на то была воля Отца, — улыбнулся герой дня.
Свист покосился на Светляка, но тот или не расслышал, целиком поглощенный своими наблюдениями или попросту решил оставить реплику Дрозда без замечаний. Последний же старался даже не смотреть в сторону паладина, делая вид, что того как бы и нет здесь вовсе.
— Домовой уже начал волноваться – что там с вами стряслось, — Дрозд вел их по лестнице.
Долго искать хозяина Нового Дома им не пришлось, тот руководил тремя дикарями, возводя какую‑то конструкцию в одном из залов третьего яруса.
— Наконец‑то! – всплеснул руками Сонный. – А я уже, грешным делом, подумал, что вы меня бросили и решили остаться с Ведуном и его дрессированными…
Он запнулся, увидев среди пришельцев Светляка.
— Он теперь с нами, — успокоил его Орех. – Именно благодаря Змеерезу мы здесь.
— Как скажешь, воевода, — согласился Сонный. – Добро пожаловать в Новый Дом, Змеерез.
Паладин почтительно склонил голову, но, не выдержав, все‑таки спросил:
— Неужели это ты оживил этот Дом?
Сонный рассмеялся.
— Если бы мне давали по мерцалу каждый раз, как только я слышу этот вопрос, охотники могли бы целыми днями бездельничать, а не бродить по лесу.
— Все вопросы и ответы будут позже, — прервал их воевода. – Первым делом нам бы помыться, перекусить, а потом будем держать совет. Нам есть, что обсудить.
Свист негромко хмыкнул – все возвращалось на круги своя. Советы, решения, уход за мерцалами, смена и снова советы и решения. Он положительно будет скучать по тем временам, когда они воевали со змеепоклонниками.
— Пошли, Змеерез, найдем тебе местечко поуютней, — Свист потянул отступника за собой.
53
Орех сел на крепко сколоченный стул, высокую спинку которого укрывала серая волчья шкура.
Мужчины переговаривались между собой, неспешно потягивая душистый чай из кружек. Сонный, заложив руки за спину, накручивал круги за спинами сидящих, раз за разом обходя стол и беседуя с главным сторожем.
— А дикари твои что же? – спросил Желтый Кот, вертя головой вслед за Домовым.
— Они должны есть отдельно от нас, — пояснил Сонный. – Пускай знают, что мы, как бы это сказать, выше их. Воспитание – штука сложная.
— Что‑то такое я уже слышал, — улыбнулся Свист.
Наконец, воевода снял с пояса рог и положил его перед собой, прекратив тем самым все разговоры. Даже Сонный, вальяжно прогуливавшийся вокруг рассевшихся воинов, остановился и выразил желание слушать.
— Думаю, всем ясно, что назад дороги нам нет, — тяжело произнес Орех. – К сожалению, за это понимание мы заплатили жизнью Скальника. Но его невольный подвиг никогда не будет забыт нами.
Он посмотрел сначала на Дрозда, потом перевел взгляд на Светляка, но те и ухом не повели.
— Более нам не по пути со световерами, а долина наша не так уж и велика, рано или поздно мы столкнемся. Посему я спрашиваю тебя, Светляк, на чьей ты стороне?
Змеерез едва только рот успел открыть, как Орех быстро добавил:
— Учти, пока еще ты еще можешь попросту развернуться и уйти, возможно, если ты покаешься, Ведун примет тебя обратно. Потому как изменив свое решение когда‑нибудь после, будешь считаться предателем, и тогда на легкую смерть не рассчитывай.
Светляк встал, огляделся. Он не искал поддержки, но скорее оценивал обстановку.
— Воевода Орех, и вы, собравшиеся здесь, — начал он. – Я истово верую в Свет, но не в Ведуна, и когда я помогал вам бежать, то хорошо понимал необратимость этого моего шага. Я клянусь вам Светом и своей верой в него, что никогда не предам вас.
— Верим, — отмахнулся Орех, прерывая едва начавшуюся речь паладина. – Не утомляй меня велеречивостью в стиле Ведуна.
Змеерез коротко кивнул и сел.
— Нас, тех, кто ушел из Строго Дома тут и двух десятков не наберется. Еще две дюжины дикарей, половина из которых – все еще неуправляемые полузвери.
— Над этим я усиленно работаю, Орех, — вставил Домовой.
Орех кивнул.
— В то время как в Старом Доме не меньше сотни человек набралось, да еще пленные. Силы категорически неравны. До поры будем скрываться. На юг дорога нам заказана, к обрыву тоже, но север и запад долины почитай нашими будут – сюда редко кто ходил, кроме меня, да тех охотников, которых уже и в живых‑то нет. Пройдет время, мы окрепнем, скопим силы и тогда уже сможем тягаться с храмовниками на равных.
