Анна Семироль - Полшага до неба
По дороге Райнер позвонил кому-то, заказал на Маарда пропуск и велел пригнать к входу в главный корпус терапевта и фармаколога. Встречали их чуть ли не с барабаном и горном. Даже Грета примчалась — перепуганная и в слезах, но, к счастью для Маарда, Райнер ее куда-то быстро отправил с поручением. Подогнали каталку, Маард покосился на нее с ужасом.
— Я сам, если можно.
— Лучше лечь, — мягко сказал Райнер. — Идти придется далеко. Вам сейчас надо как можно меньше двигаться. Хотя бы для того, чтобы не провоцировать боль.
Игорь задумался. Он прав, но… Неизвестно, получится ли еще когда-нибудь пройтись.
— Я дойду.
Райнер перехватил его взгляд. Хотел что-то сказать, но, видимо, передумал. Просто кивнул.
— Проводите, доктор? А по дороге расскажете, что меня теперь ждет.
Прошли к лифтам по длинному коридору. Маарда все тянуло оглянуться, но он знал, что от этого будет лишь хуже. «Ты уже все решил. Успокойся и иди вперед. Отступать — это не дело. Иди и слушай, что говорит док».
— Препараты придется вводить внутривенно, — монотонно повествовал Райнер. — Так же первые дни поступим с питанием. Гор, запомните одно простое правило: чем дольше вы будете в контакте с моделью — тем легче вашему организму. Сейчас речь идет не об удобствах, а о выживании. Потому прерывать контакт можно лишь для того, чтобы сходить в туалет или душ.
— В душ я сам не смогу, — тихо сказал Маард.
— Никакой самодеятельности! — покачал головой его собеседник. — С вами на связи круглосуточно будут сотрудники корпорации. Кто-то из координаторов. С момента подписания вами контракта с корпорацией их прямая обязанность — помогать вам. Никакого стеснения — люди за это получают деньги. Кстати, как вы желаете получать оплату вашей работы?
— Работы? — переспросил Маард.
— Именно. Работа оператора моделей оплачивается. Так, из лифта — направо.
«Вряд ли мне теперь понадобятся деньги, — подумал он. — Хотя… Пусть будут».
— Мне нужен счет в банке, с которого я смогу делать переводы через Интернет.
— Хорошо, Гор. Я об этом позабочусь. Еще вопросы?
— Вы сказали, разрывать контакт как можно реже. А сон?
— Не помеха. Можете спать, сколько вам угодно. Единственное — не когда дракон контактирует с людьми или гуляет.
— Вы его выпускаете?
— Сейчас нет. Но когда вы научитесь управлять им, дракона переведут на волю. На территорию парка, в специально отстроенную пещеру.
— Угум, — только и выдал Маард.
Вошли в уже знакомый Игорю белый бокс. Райнер поставил сумку с вещами на тумбочку возле ложемента. Накрыло болезненной тоской. Все. Конечный пункт.
— Присядьте пока, Гор. Я отойду за бумагами. Я тут еще и за юриста сегодня.
Молча кивнул, сел на край ложемента. Сквозь ленты жалюзи виднелась панорама строящегося парка. Ингрид много про него рассказывала. Летом там будет красиво. А сейчас холодно, дождь и грязно.
Райнер вернулся быстро, принес ручку и папку с документами.
— Это ваш контракт, Гор. Ознакомитесь?
Минут пятнадцать ушло на чтение. Формальность — не более. На самом деле Маарду было абсолютно все равно, что за условия предлагает ему НайнФлэгс. Выжить. Выжить — и все. И жить как можно дольше.
— Мистер Райнер, я согласен по всем пунктам, но я хотел бы оставить за собой одно право.
— Вы про пистолет в вашей сумке? — неожиданно-спокойно спросил тот.
— Про него.
Райнер задумчиво потер подбородок.
— Я вас понимаю, Гор. Давайте подведем это под пункт «невозможность выполнения своих обязанностей в случае тяжелой болезни». Вы в своем праве.
— У вас разрешили эвтаназию? — попытался пошутить Игорь.
— Нет. Но я тоже человек. И мужчина. Только, Гор, у меня к вам встречная просьба. Или нег — информация к размышлению. Я и госпожа Ларсен продолжаем искать способ вылечить вас. И с каждым днем решение проблемы все ближе. Гор… не торопитесь.
Вспомнились задорные искорки в глазах Элен. Сероглазый карапуз, носящий его имя. И монетки, брошенные в Мичиган два года назад.
Чтобы вернуться.
— Мне есть, ради чего жить. И незачем торопиться. Дайте, пожалуйста, ручку, мистер Райнер. Где именно нужно подписать?
…Далеко-далеко в Бергене вдруг сама собой упала со стола и разбилась маленькая кофейная чашка. Ингрид Ларсен бережно собрала с пола фарфоровые осколки и тихо сказала по-русски:
— На счастье.
57
…— Маард, а давай я время остановлю?
Открывать глаза не хотелось. Чуть влажные пальчики бережно поглаживали его грудь, и каждое касание хотелось запечатлеть в памяти. Тильда лежала рядом, прижавшись к боку теплым мягким животом, задумчиво водила рукой по телу.
— Я тут подумала… Время — оно относительно. Его нет в часах. Это не оно там тикает. Оно не измеряется так, как его хотят мерить. Секунды, минуты, часы — это все искусственное, людьми придуманное. Зачем? Может, для меры поступка. Или для оправдания. А время… Оно разумное, своенравное… — девушка монотонно мурлыкала, а Маард слушал, слушал… — С ним иногда можно договариваться. Оно слушает. Потому что весь мир живой, да… и оно в мире… И если мы с тобой очень-очень попросим…
— Будем жить вечно, — серьезно сказал он и поцеловал рыжую в макушку. — Я-дракон и моя Тильда, которая пахнет детским мылом.
— Я не хочу вечно. Я хочу… пусть мало, но рядом с тобой, — сказала девушка тихо.
Тиль села, склонилась над Маардом — растрепанная, розовощекая, с сияющими глазами. Хотелось запомнить ее такой. Теплые обветренные губы коснулись ключицы, шершавый язычок провел дорожку к шее. Секунда — и Тильда уже бережно целует его в угол рта.
— Ты так интересно улыбаешься… Можно еще? Я тебя запоминаю, родной. Вкус, запах, улыбку, прикосновения. Я все это спрячу глубоко-глубоко, чтобы никто не отобрал, чтобы навсегда со мной…
— Маленькая…
— Я утомила тебя, наверное?
Он усмехнулся, покачал головой.
— Ты меня живым делаешь. Спасибо тебе.
Она поджала губы, как обиженный ребенок.
— Ты говоришь об этом так, будто это одолжение с моей стороны. Не веришь? А я люблю тебя, чудо ясноглазое…
Маард чуть сжал ее пальцы.
— Меня или дракона? — усмехнулся.
— Тебя, мой дракон.
Время текло поцелуями. Нежностью. Нехитрыми ласками. Тонким запахом пота. Струилось между пальцами растрепанными рыжими прядями.
— Не стригись больше. Ты смешная, когда кудрявишься.
— Все, как ты захочешь, родной.
— Я тебя попрошу. Когда освоишься на новом месте — заведи блог. С фотографиями. С записями о событиях своей жизни. И я никогда больше не потеряю тебя из вида.
— А как ты меня найдешь?
— Сомневаешься в способностях последнего дракона?
Оба рассмеялись. Действительно, какая нелепая мысль — чтобы Маард не нашел Тиль. Ну быть такого не может!..
Дверь распахнулась без стука, впуская Джона До. Девушка стыдливо сжалась, тесно прижавшись к Маарду. Визитера, похоже, совершенно не смутила нагота обоих.
— У нас гости, Маард. К тебе полиция. Максимум, на сколько смогу задержать — пять-десять минут, — тут он обратил внимание на Тильду: — Ты что наделала, бестолковщина? Куда теперь тебя девать в таком виде? Кто тебе разрешал грим смывать?!
— Не ори на нее, — спокойно сказал Маард. — Займись полицией и срочно вызови своих людей. Тяни, сколько сможешь.
Джон До вышел, от души грохнув дверью, вымещая на той всю свою досаду и, похоже, растерянность.
— Они за мной идут…
Маард взглянул на девушку: бледная, неподвижная, зрачки огромные, как у кошки.
— Не бойся. Давай быстро и спокойно одеваться. Поможешь мне немного?
Тильда кивнула, быстренько натянула на себя белье, набросила пиджак на плечи и принялась помогать Маарду облачаться в соп-сьют. Руки едва заметно дрожали, застегивая «молнии», «липучки» и кнопки. Маард успокаивал, говорил с девушкой ласково и уверенно.
— Все будет хорошо. Не нервничаем. Открывай окошко, родная. Сейчас я подгоню тебе лучшее в мире такси — черное, крылатое. Оно тебя отнесет к машине, которая приедет к тому времени. Все будет в порядке, Тиль.
Девушка села рядом, прикоснулась к губам поцелуем.
— Я в тебя верю, любимый. И я спокойна.
Врала. Глаза выдавали волнение, пальцы никак не могли справиться с «молнией» на юбке. Скомкала шарф, выдвинула ящик тумбочки, замерла.
— Зачем тебе здесь пистолет?
Улыбнулся.
— Уже не знаю. Наверное, как память. Вещь из прошлого.
Она бережно закрыла ящик, повернулась к Маарду посветлевшим лицом.
— Я босиком полечу, мой хороший. Каблуки поранят Браза Нигга. Туфли в душевую кабину заброшу, можно? Чтобы никто не увидел. Так… давай приподнимемся чуть-чуть — помогу шлем надеть. Ты будешь меня слышать, Игорь?
Собственное имя из ее уст показалось непривычно-чужим. Слишком давно… столько лет его никто по имени не называл. А тут она… Сделал усилие — притянул девушку к себе, поцеловал. Потом отпустил. Смотрел, как она выпрямляется, как играет на щеках румянец, как блестят испуганные и такие нежные глаза.
