Сергей Дубянский - Арысь-поле
— Куда пошла?! — Вадим схватился за коляску.
— Кто ж ее знает?.. Туда, — инвалид показал себе за спину, — только, парни, это я вам так рассказал — поговорить охота с нормальными людьми, а больше я никому этого рассказывать не буду, иначе на раз в психушку определят. А куда мне безногому, еще и в психушку?
— Это Настя, — Вадим повернулся к Славе.
— Сам догадался… — пробормотал тот.
— А что, правда, такие женщины есть? — воодушевился инвалид тем, что ему поверили, но ему никто не ответил. Слава подтолкнул коляску, и она выкатилась на площадку перед коттеджем, где уже стояла вызванная кем-то, милицейская машина. Инвалида передали молоденькому лейтенанту; Слава с Вадимом оставили свои координаты, и машина уехала.
— Ну что? — Вадим усмехнулся, — ты по-прежнему считаешь все это бредом?
Ответить Слава не успел, потому что подошла Аня.
— Кто это был?
— Я тебе потом расскажу, — Вадим обнял девушку, а Славе погрозил пальцем, — подумай. Мы поехали, а я тебе позвоню.
Уже в машине Вадим повторил рассказ безногого.
— Класс! — выдохнула Аня, — интересно, а Катька так может?
— В смысле?..
— Ну, в смысле… Лена ж обещала ей; да и ты сам видел, как она руками в костер лазала и горящие угли носила. Надо подсказать ей.
— А надо ли?
— Ты чего? — Аня удивленно подняла брови, — это ж так прикольно! Идет какой-нибудь козел; начинает домахиваться, а ты, как из бластера, рукой — раз!.. И он загорелся, типа, в «Терминаторе». Класс, блин!..
Вадим подумал, что говорить о равновесии миров бесполезно, если мерилом является «Терминатор»; посмотрел на рваные джинсы, сквозь которые проступала кровь.
— Поехали домой. Не могу я так в конторе появиться.
Минут пять они ехали молча. Аня думала, что дома гораздо лучше и привычнее, чем в какой-то неизвестной «конторе»…
— Ань, — Вадим прервал ее радостные мысли, — ты извини, конечно, но опять спрошу, что ты теперь обо всем этом думаешь?
…Блин, оказывается, он помнит каждую мою фразу, даже самую дурацкую!.. Ну, как так можно, ведь кроме глупостей, я еще ничего не сказала?.. А он все помнит… На языке опять крутились близнецы-браться «не знаю» и «ничего», но Ане стало стыдно отвечать так.
— Я думаю… — начала она, — что жизнь такая клёвая штука, потому что мы не все про нее знаем, правда? — она замерла, ожидая реакции.
— Правда. Поэтому одни решают теорему Ферми, другие открывают новые лекарства от новых болезней, а третьи выясняют, что будет, если смешать с литром водки не один литр пива, а, например, два.
Аня засмеялась не столько шутке, сколько тому, что она сумела поддержать разговор, и ее ответ попал в нужную струю.
— И как же нам искать Настю? — вновь перешел к вопросам Вадим, но решил и сам предлагать версии, — Лена, похоже, знает, где ее искать — они ходят друг за другом.
— Может, у нас с Катькой что-нибудь получится?
— Каким образом?
— Не знаю, но Лена же говорила, что она — огонь, а я — вода. Может, огонь и вода нам помогут? Ты прикинь, вчера мы зашли в «Наутилус»… это днем, — спохватилась Аня, — когда ты звонил, мы, правда, уже дома были…
— Да верю я тебе, чудо мое, — засмеялся Вадим. Для него это являлось дежурной фразой — именно так он обращался к своим молодым фармацевтам, но Аня покраснела, и мысль сбилась.
— Короче, все рыбы кучковались под нашим столиком… прикол, да?
— Прикол, — согласился Вадим, — только, кто бы объяснил, как все это можно использовать?.. — они уже подъехали к дому Вадима и остановились.
— Мне подняться или не надо? — спросила Аня, глядя в сторону, — я могу поехать домой.
— Не дури. Идем.
— Как скажешь, — Аня вышла из машины, сумбурно соображая, хорошо все складывается или плохо. …Нельзя же сразу общаться так много, а то он быстро поймет, что мы не пара… а мы и есть не пара!.. Это все Катька придумала!.. Дура!.. И мне голову забила!..
Дома Вадим сразу попытался снять окровавленные джинсы.
— Блин, прилипли…
— Больно? — Аня присела на корточки, сквозь дыру в материи разглядывая рану.
— Ерунда. Вот, грудь чего-то… ну, не ожидал я, что еще второй выскочит!.. Я ж в молодости спортсмен был, а тут…
Аня поднялась и вдруг положила руки ему на плечи. Вадим чувствовал себя совершенно по-дурацки, одной рукой поддерживая спущенные джинсы, а другой, обнимая девушку, но окончательно его сразила фраза, которую она произнесла потом — фраза совершенно не свойственная ей, ни по форме, ни по содержанию. Наверное, это были эмоции, копившиеся не только в ней, но и в десятках поколений ее предков.
— Хочешь, я буду зализывать твои раны?.. — похоже, она и сама удивилась, потому что покраснела второй раз за сегодняшний день; убрала руки, засуетилась, снова присела, — надо отмочить в воде — в кино так делали, я видела.
— Не надо ничего отмачивать, — Вадим погладил свободной рукой ее склоненную голову, и резко рванул штанину вниз; сморщился, но дело было сделано.
— У тебя перекись есть? — Аня ноготком сбросила прилипшую былинку, — и бинт нужен.
— Блин, на работе полный склад, — Вадим засмеялся, — а дома нету — они мне там надоели.
— Я схожу в аптеку? — Аня поднялась.
— Ну, если не трудно, а то мне самому как-то… — он поморщился, согнув ногу, — глубокая, зараза. Ключ возьми, чтоб я не бегал; денег я сейчас тебе дам.
— Да это же копейки…
— Это копейки. А есть мы что будем? — Вадим посмотрел на часы, — холодильник у меня пустой, а время — второй час.
— А в твою контору мы не поедем?
— Какая контора? Завтра встанем и двинем, прямо с утра.
— Встанем и двинем? — переспросила Аня.
— Да, а ты что-то имеешь против?
— Вообще-то, нет… но, вроде, собирались, а получается… — она чувствовала, что говорит несусветные глупости, но она ведь никогда не была в ситуации, когда предлагают, а не заставляют.
— Хорошо, — Вадим отвернулся, — можешь в аптеку не ходить, поскольку это не входит в твои должностные обязанности, — его поза выглядела такой обиженной, что Аня решила — если немедленно не исправить положение, не будет, ни работы, ни… ничего не будет!
— Прости, — она обняла Вадима, прижалась всем телом, — я ж говорила, что дура, — прильнула к его губам, разжимая их языком.
Когда она отстранилась, успокаивая неровное дыхание, Вадим улыбнулся.
— Ты не дура, но все-таки чуть-чуть сумасшедшая.
— Это очень плохо? — Аня поняла, что гроза миновала, но все равно стыдливо потупила глаза.
— Нет. Как говорят на вашем языке — это «прикольно».
Ей захотелось немедленно поцеловать его еще раз, но что-то остановило — чуть позже она объяснила это тем, что нельзя быть назойливой, ведь мужчины этого не любят.
— Тогда я пошла? — она вздохнула, опуская руки.
— Ключ в коридоре, на полочке, — он достал из бумажника пятьсот рублей, — на. И еду посмотри.
Когда дверь закрылась, Вадим опустился на диван и вытянул ногу. …Начинается служебный роман, — подумал он, — сколько раз говорил себе — не надо, не надо!.. И ведь держался. Уж какие девочки у меня работали — а тут, на тебе… Может, зря я все это затеял? Сейчас в конторе переполох начнется… но иначе ж она скурвится, а девчонка-то славная… Как я сразу не разглядел в ту, первую поездку?.. Вадим доковылял до постели, стараясь не сгибать саднящую ногу, и сев, взял телефон — надо было предупредить Ирину, что появится он только завтра.
Аня вернулась минут через сорок, расстроенная и робкая.
— Вадим, — она поставила на пол пакет, — кажется, я лажанула тебя по полной программе.
— Что ты сделала?.. Переведи, пожалуйста.
— Ну, когда я входила в подъезд, за мной поднималась какая-то подруга — загорелая такая, со стрижкой. Я дверь ключом стала открывать, так она остановилась, а потом как рванула вниз!.. Это твоя жена, да?
— Я ж тебе говорил — нет у меня жены.
— Но кто-то же есть, наверное?
— Кто-то есть. Мы с ней периодически встречаемся.
— Ну, вот, а я все обломала… Но, честное слово, я не нарочно! Я не хотела сделать тебе хуже…
— Анечка, милая, — Вадим рассмеялся, видя ее искреннее и такое виноватое лицо, — было б хуже, если б вышло наоборот.
— Не въехала… — Аня, действительно, «не въехала», потому что смысл фразы казался просто фантастическим, а попросить расшифровать его, смелости не хватало, но Вадим сделал это сам.
— Чего ты не въехала? — он подвинулся, освобождая ей место, но она не села, — я сказал — было б хуже, если б ты шла сзади, а она открывала дверь ключом. Иди сюда, чудо мое.
— А у нее есть ключ? — в Аниной памяти непроизвольно возникло одно из самых неприятных воспоминаний — тогда в квартиру неожиданно заявилась жена с тремя друзьями. Сначала они набили морду изменнику-мужу…
