Нил Шустерман - Непереплетённые
После чего Дюван встаёт и удаляется, не желая больше ни секунды находиться в обществе этих людей.
5 • Арджент
Крохотная кабинка слишком мала — развернуться негде, и всё же Арджент не может усидеть на месте и мечется туда-сюда. У Дювана частенько гостят орган-пираты и наёмные убийцы, но ещё никто не был так противен Ардженту, как этот Малик. Возможно, потому, что другие делают свою работу ради денег, а не ради забавы. Как всегда говорит Дюван, это всего лишь бизнес, и неважно, насколько он мерзок, — наибольшее удовольствие всё-таки приносит барыш, а не способы его получения. Конечно, на чёрном рынке полным-полно социопатов, но Малик, похоже, особый случай.
А Дюван заставил Арджента перед ним извиняться!
Капля самоуважения, которая ещё оставалась у его камердинера, теперь почти испарилась.
В дверь стучат. Наверно, хозяин припёрся читать ему наставления, мол, знай свое место, и всё такое.
Но нет. Это Малик. Помяни чёрта, и он тут как тут.
— Клёвый чуланчик! — говорит гость. — Войти можно?
Если его не впустить, Ардженту достанется ещё больше.
— Я ведь уже извинился, — говорит он. — Чего тебе ещё от меня надо?
— Хочу дать тебе шанс искупить вину. — Малик входит, так что у Ардженту ничего не остаётся, как смириться с вторжением. — Скоро здесь произойдут большие перемены. Либо ты к ним подключишься, либо они раскатают тебя в лепёшку.
— Перемены наступят только тогда, когда об этом объявит мистер Умаров.
Малик пропускает его реплику мимо ушей.
— А покажи-ка мне дядин заготовитель, — говорит он.
Этого Арджент не ожидал.
— Я… мне… у меня нет туда доступа.
— Но ты же наверняка можешь туда пролезть, а? Я хочу увидеть ИКАР. Хочу увидеть, как она работает.
— Говорю же тебе — не могу!
Внезапно Малик поднимает руку и хватается за биобандаж, покрывающий отсутствующую половину лица Арджента.
— А вот сейчас как рвану!
Страшней этой угрозы ничего нельзя придумать, потому что биобандаж — не просто маска. Он врастает в ткани, чтобы защитить рану. Если его сорвать, боль будет адская.
Арджент пока ещё не растерял боевые навыки. Он мог бы применить свой знаменитый удушающий захват, перекрыть Малику дыхалку и вырубить его. Если подержать достаточно долго, мозг щенка получит необратимую травму. Возможно, это как раз то, что пошло бы ему на пользу. Размечтался, думает Арджент. Мерзавцу просто заменят повреждённые части мозга, вот и всё. С другой стороны, наверняка эти части окажутся лучше, чем те, с которыми Малик родился.
Шанса узнать это Ардженту не представляется, потому что к двери подходит Дагмара.
— Не помешаю?
Малик убирает руку от лица Арджента.
— Мы тут всего лишь дружески беседуем, — произносит он и удаляется, предоставив матери вести дальнейшие дела.
— У меня к тебе предложение, Скиннер, — объявляет та. — Слушай внимательно, потому что я собираюсь сделать тебя очень богатым человеком…
• • •Сразу же после ухода Дагмары Арджент отправляется к Дювану, заранее убедившись, что его никто не видит. Он торопливо стучит в дверь. Дюван открывает.
— Полагаю, что дело важное, иначе ты бы меня не побеспокоил.
— Очень важное, сэр.
Арджент вынимает пузырёк, вручённый ему Дагмарой.
— Она сказала, что заплатит мне миллион долларов, если я подолью это в ваш утренний эспрессо.
Дюван, похоже, не удивлён, скорее, разочарован.
— Ты же понимаешь, что она не дала бы тебе ни гроша. А скорее всего убила бы тебя, и все дела.
— И наверняка поручила бы это Малику, — предполагает Арджент. Хозяин не возражает.
Дюван открывает пузырёк, нюхает, на мгновение задумывается, потом затыкает пробку и возвращает пузырёк Ардженту.
— Сделай то, что она просит.
— Вы… вы хотите, чтобы я вас отравил?!
— Конечно нет. Но не стану возражать, если ты выльешь его содержимое в чужую чашку. В чью — решай сам. Я доверяю твоему выбору.
Дюван доверяет его выбору? Да ещё в таком важном деле? Вот это сюрприз так сюрприз!
— Вы просите меня стать вашим наёмным убийцей.
— На Востоке для таких людей есть особое название — ниндзя. Многие из них служат своим хозяевам личными помощниками. Это уже не просто камердинер. Это повышение по службе. Готов ли ты к нему, Арджент?
Дюван впервые называет его Арджентом, а не Скиннером.
— Да, готов, — отвечает Арджент. — И вам не надо платить мне миллион долларов, сэр.
— Может, и заплачу, — говорит Дюван. И добавляет: — В своё время. Да, в своё время.
6 • Малик
Да, самолёт просто великолепен, а его, Малика, перспективы на будущее ещё лучше. Братец-философ наотрез отказался принимать участие в фамильном бизнесе, а значит, Малик становится первым в ряду наследников. Мать знает: Малик — самое сильное звено в их семье. Вот почему она хочет заключить союз с бирманцами.
«Если мы правильно разыграем наши карты, то в один прекрасный день ты станешь во главе Да-Зей», — сказала она сыну. Союз с ними — не капитуляция, а инфильтрация, и эти бирманские остолопы слишком глупы, чтобы догадаться!
А до того времени он удовольствуется «Леди Лукрецией» и её летающим заготовительным лагерем. Став здесь хозяином, он заведёт свои порядки. Подберёт себе отличную команду. И первым делом прикажет вышвырнуть этого половиннорожего урода через «Сайонару».
Вот о чём раздумывает Малик, когда к нему наведывается дядя.
— Скиннер доложил мне, что тебе хочется увидеть ИКАР в действии, — произносит дядя Дюван.
Малик осторожен.
— Он так сказал?
— Да. У него нет туда доступа, поэтому он и попросил меня. Буду счастлив оказать тебе эту услугу.
Малик выпрямляется в кресле, не в силах скрыть свою радость.
— Спасибо, дядя Дюван!
— Не стоит благодарности. Но прежде чем мы отправимся в заготовительный барабан, тебе надо надеть вот это.
Он протягивает Малику комбинезон, по фасону напоминающий нижнее бельё, только тяжелее. Малик осматривает одёжину. Сделана из металла. Изумительно тонкая кольчуга.
— А зачем?
— Для твоей безопасности, зачем ещё.
Малик быстро натягивает комбинезон и следует за дядей в хвост самолёта, где расположена автоматическая капсула.
— А я увижу расплетение?
— Конечно! — весело заверяет дядя. — Думаю, эта экскурсия будет для тебя чрезвычайно полезна и познавательна.
7 • Дюван
На рассвете «Леди Лукреция» приземляется на Камчатке. Из самолёта выгружают несколько сот стазис-контейнеров — результат проведённых в полёте двенадцати расплетений. И только один маленький контейнер не продали на аукционе. Этот ящичек Дюван уносит в свои личные покои — там он будет сохраннее.
Хотя на аэродром доставили партию новых расплётов — как раз столько, чтобы заполнить все пустые ячейки в барабане — Дюван не берёт никого.
— В следующий раз, — обещает он озадаченным поставщикам. — Заплатите орган-пиратам, что им там причитается, а в следующий раз я заберу всех.
Сонтхи он с самолёта не отпускает. Сестре Дюван объясняет, что хорошо подумал и не против обсудить предложение Да-Зей. «Леди Лукрецию» заправляют, и через полчаса она снова взмывает в воздух.
Но тотчас после набора крейсерской высоты Дюван отмечает несколько крайне неприятных сигналов. Повар не смотрит ему в глаза, Була таинственным образом куда-то запропал, а в иллюминаторы левого борта виден великолепный рассвет. Значит, они летят на юг вместо запада, как было бы правильно согласно традиционному маршруту Дювана. Не нужен компас, чтобы понять: они направляются в Бирму. Его пилоты работают теперь на Да-Зей.
За завтраком Дюван, однако, и виду не подаёт, пряча свои карты. Даже Скиннер, как заправский игрок в покер, напустил на себя непроницаемый вид, хотя и кивает незаметно хозяину: мы, мол, одна команда.
Малик опаздывает к столу, но этим никто не обеспокоен.
— Пошли-ка за ним Скиннера, — говорит брату Дагмара. — Яйца «бенедикт» — его любимое блюдо.
— Придёт, куда он денется, — отвечает Дюван.
Скиннер приносит утренний эспрессо, и тогда Дюван поворачивается к Сонтхи:
— А теперь обсудим условия нашего договора.
Оба — и Дагмара, и Сонтхи — с интересом наблюдают, как Дюван натирает лимонной корочкой край своей чашки.
— Условия? — переспрашивает Сонтхи. — А всё уже обсуждено. Вам остаётся только принять их.
Он отпивает из своей чашки. Дагмара — из своей.
— Ну, тогда нам действительно нечего больше обсуждать, не правда ли? — отвечает Дюван и подносит к губам чашку.
8 • Арджент
Он наливает сок. Уносит тарелки. Смотрит и слушает, и всё это время сердце его колотится так, что едва не выскакивает из груди. Неужели он перепутал чашки? Арджент не доверяет собственной памяти. Тоже ещё нашёл время для сомнений в себе!
