Нил Шустерман - Беглецы
Теперь наконец ясно, почему Адмирал вызвал его на этот разговор. Это была не просто исповедь. Он хотел заручиться поддержкой Коннора, лишний раз подпитать его лояльность — и это сработало. Адмирал и правда одержимый человек, но его одержимость спасает людям жизни. Хайден как-то сказал, что Коннор — за справедливость. Эта черта теперь делает его преданным соратником Адмирала. Остается только предложить тост.
— За Харлана, — говорит Коннор, поднимая кружку.
— За Харлана! — эхом отзывается Адмирал, и они вместе пьют в его честь.
— Мало-помалу мне удается кое-что исправить, Коннор, — признается старик. — Медленно, зато в нескольких направлениях.
35. Лев
Не столь важно, где был Лев в период после расставания с СайФаем и появлением на Кладбище. Гораздо важнее, в каком он в это время находился состоянии. А в душе у него в то время было так же темно и пусто, как в тех неприютных местах, где ему порой приходилось ночевать.
В скитаниях он провел около месяца, за это время ему пришлось пойти на ряд неприятных компромиссов, совершая при случае мелкие преступления, — и все это ради выживания. Быстро обучаясь, Лев вскоре приобрел все необходимые навыки, позволяющие выжить в экстремальных условиях улицы. Считается, что язык и культуру какой-либо страны легче всего изучать методом погружения. За короткое время Лев стал настоящим беспризорником, мало отличающимся от тех, кому пришлось вести такую жизнь с самого детства.
Оказавшись в одном из убежищ, входящем в сеть, выстроенную Адмиралом, он быстро дал понять окружающим, что с ним шутки плохи. О том, что его должны были принести в жертву, Лев никому уже не рассказывал. Он придумал и распространял слух о том, что родители решили отдать его на разборку после того, как полицейские взяли его под стражу по обвинению в вооруженном ограблении. Он остановился на этой версии, потому что никогда в жизни даже не держал в руках оружия, и, рассказывая эту историю, Лев всегда в душе забавлялся. Удивительно, но все, с кем он делился жуткими подробностями предполагаемого грабежа, свято ему верили — и это при том, что Лев никогда не умел лгать. Но потом, когда он однажды заглянул в зеркало и испугался собственного взгляда, мальчик все понял.
К тому времени, как он попал на Кладбище, окружающие предпочитали держаться от него подальше, и Льва это полностью устраивало.
***В ту же ночь, когда Адмирал с Коннором проводят тайную конференцию, Лев тайком выбирается из самолета и ныряет в кромешную тьму безлунной ночи, не включая фонарик.
В первый вечер ему удалось незаметно ускользнуть и найти Коннора, чтобы объяснить ему кое-какие вещи. С тех пор прошло уже немало времени, синяк почти исчез, и больше о том происшествии они не говорили. Они вообще почти не разговаривали с Коннором, потому что Лев был занят другими мыслями. Каждый вечер он пытался незаметно исчезнуть, но его ловили и заставляли вернуться. Теперь цепных собак Адмирала нет на месте, и часовые заметно расслабились. Неслышно крадясь между самолетами, он видит, что некоторые из них спят на посту.
Лев думает о том, что Адмирал совершил глупый поступок, отослав пятерку лучших ребят и не позаботившись о подготовке смены.
Отойдя подальше, Лев включает фонарик, чтобы посмотреть, где он, и определить, куда идти. Он хочет найти место, о котором ему рассказала одна девочка, с которой его свела судьба несколько недель назад. Она была очень похожа на него. Теперь Лев надеется встретить других таких же людей. Ряд тридцать, место двенадцать. Это самый дальний ряд на Кладбище, дальше уже пустыня. На месте номер тринадцать стоит древний DC-10, совсем сгнивший. Лев распахивает люк и забирается внутрь, его встречают двое ребят. Увидев его, они бросаются вперед и занимают оборонительную стойку.
— Я Лев, — говорит он. — Меня сюда прислали.
Ребят Лев не знает, но это неудивительно — он недостаточно долго прожил на Кладбище, чтобы запомнить всех в лицо. Одна из двоих — девушка азиатской внешности с розовыми волосами. Второй — наголо обритый парень, с ног до головы покрытый татуировками.
— И кто тебя прислал? — спрашивает бритый.
— Девушка, с которой я познакомился в Колорадо. Ее зовут Джулиан.
Из темноты выходит третий человек — не подросток, взрослый. На вид ему лет двадцать — двадцать пять. На скуластом, худом лице улыбка. Голова увенчана копной грязных рыжих волос, на подбородке — козлиная бородка в тон. Это Тесак, пилот вертолета Адмирала.
— А, так тебя Джулиан прислала! — говорит он. — Круто! Как она?
В течение пары секунд Лев обдумывает ответ.
— Она сделала то, что должна была сделать, — наконец произносит он.
— Ясно, — кивает Тесак.
Ребята, вышедшие навстречу первыми, представляются. Парня с голым черепом зовут Блэйном, девушку — Маи.
— А что, тот бугай, что помогает тебе с вертолетом, тоже в теме? — спрашивает Лев Тесака.
— Роланд? — спрашивает он с отвращением. — Ни за что в жизни! Роланд не совсем... подходящий материал для нашей маленькой группы, — объясняет Тесак. — Ты пришел передать привет от Джулиан или есть еще какие-нибудь причины?
— Я пришел, потому что хочу быть заодно с вами.
— Это понятно, — говорит Тесак, — но мы плохо тебя знаем.
— Расскажи о себе, — просит Маи.
Лев уже было собрался рассказать им дежурную историю об аресте за ограбление, но что-то заставляет его замолчать, едва открыв рот. Он передумал. В такие моменты лгать не стоит. Общение с этими людьми нужно начинать с правды, и он рассказывает им все: с момента, когда его похитил Коннор, до их путешествия с СайФаем и после него. Когда Лев заканчивает рассказ, Тесак выглядит очень, очень довольным.
— Значит, тебя должны были в жертву принести! Это очень хорошо. Ты даже не представляешь, насколько это здорово!
— И что? — спрашивает Лев. — Вы принимаете меня или нет?
Воцаряется молчание. Все становятся крайне серьезными. Лев понимает, что сейчас начнется какой-то ритуал.
— Скажи, Лев, — просит Тесак, — насколько сильно ты ненавидишь тех, кто хотел отдать тебя на разборку?
— Сильно.
— Прости, но этого недостаточно.
Лев закрывает глаза и погружается в воспоминания. Он думает о родителях, о том, что они хотели с ним сделать и как заставили его поверить в то, что он избранный, носитель священной миссии.
— Так насколько сильно ты их ненавидишь?
— Беспредельно, — отвечает Лев.
— А как сильно ты ненавидишь людей, которым понадобились бы части твоего тела?
— Беспредельно.
— И насколько сильно ты хочешь заставить их, а вместе с ними и весь мир заплатить за то, что с тобой собирались сделать?
— Беспредельно.
Да, кто-то должен заплатить за несправедливость, допущенную по отношению к нему. Они все за это заплатят. Он их заставит.
— Отлично, — говорит Тесак.
Лев сам поражен глубиной обуявшего его бешенства, но оно пугает его все меньше и меньше. Ему кажется, что это хорошо.
— Может, он и настоящий, — говорит Блэйн.
Лев знает: стоит ему принести клятву, и пути назад не будет.
— Я должен знать одну вещь, — говорит он, — потому что Джулиан... не могла мне этого объяснить. Скажите мне, во что вы верите.
— Во что верим? — переспрашивает Маи. Она вопросительно смотрит на Блэйна, но тот только смеется в ответ. Однако Тесак поднимает руку, прося его перестать.
— Нет, нет, — говорит он, — это хороший вопрос. Серьезный. Он заслуживает адекватного ответа. Если ты хочешь спросить, боремся ли мы за какое-то дело, то нет, можешь сразу об этом забыть.
Говоря, Тесак помогает себе, размахивая руками.
— Биться за какую-то идею — это старо. Это не для нас. Мы верим в хаос. В землетрясения! В ураганы! В силы природы, потому что и мы сродни стихийному бедствию. Мы сами часть хаоса. Наше призвание — будоражить этот мир, бросать ему вызов.
— Как мы это сделали с Адмиралом, — вставляет Блэйн, хитро подмигивая. Тесак сердито смотрит на него. Маи испугана. Этого достаточно, чтобы Лев насторожился.
— А что вы сделали с Адмиралом? — спрашивает он.
— Все это в прошлом, — говорит Маи, изогнувшись, как рассерженная дикая пантера. Тем не менее видно, что ей страшно. — Мы не говорим о прошлом. Такой принцип. Понятно?
Тесак удовлетворенно кивает, и девушка слегка расслабляется.
— Все дело в том, — говорит пилот, — что это не важно. Не имеет значения, кому мы бросаем вызов. Главное, что мы это делаем. Мы считаем, что мир время от времени нужно встряхивать, иначе начинается застой. Я правильно говорю?
— Думаю, да, — отвечает Лев.
— Значит, затем мы и существуем, чтобы придавать ему ускорение, — говорит Тесак, усмехаясь и показывая на Льва пальцем. — А ты? Вот и чем вопрос. Способен ли ты стать одним из нас?
