Виктор Пелевин - Священная книга оборотня
— Ну, с антибиотиками у вас никогда проблем не было, — сказал лорд Крикет. — Весь вопрос в том, кто их будет назначать.
— Найдутся люди, — сказал Александр. — И никакого Мирового банка или там Валютного фонда, которые сначала эту палочку Коха прописывают, а потом тазик подставляют, нам в консультанты не надо. Проходили уже. Мол, отважно взвейтесь над пропастью, покрепче долбанитесь о дно, а потом до вас донесутся вежливые аплодисменты мирового сообщества. А может, нам лучше без этих аплодисментов и без пропасти? Ведь жила Россия своим умом тысячу лет, и неплохо выходило, достаточно на карту мира посмотреть. А теперь нам, значит, пора в плавильный котел, потому что кто-то хорошо торганул цветами. Это мы еще посмотрим, кому туда пора. Если кто-то сильно хочет нас переплавить, может оказаться, что мы ему самому поможем расплавиться в черный дым. Чем, у нас есть, и долго еще будет!
И Александр оглушительно стукнул кулаком по столу, так, что проектор и ноутбук подскочили. Затем наступила тишина. Стало слышно, как между окном и шторой бьется заблудившаяся муха.
Иногда я сама не понимала, что вызывает в моей душе большее смятение — чудовищный инструмент любви, с которым я имела дело, когда он превращался в волка, или эти дикие, поистине волчьи взгляды на жизнь, которые он высказывал, пока был человеком. Возможно, второе завораживало меня так же, как и… Я не стала додумывать эту мысль до конца — она была слишком пугающей.
Тем более что завораживаться было нечем. Несмотря на весь свой кажущийся радикализм, он говорил только про следствия и даже не упомянул причину — верхнюю крысу, занятую чмокающим самососуществованием (вот почему я так не люблю слово «минет», подумала я, вот она — психопатология обыденной жизни). Впрочем, скорей всего Александр все понимал, но, как и положено оборотню, хитрил: жить в Семейной Аравии и не замечать аппарата можно только за большие деньги, а они у него были. А может, и не хитрил… Ведь я сама все поняла про upper rat и хуй сосаети только тогда, когда стала объяснять это в письме сестренке Е. А как работает голова у волка, я пока не знала.
Первым в себя пришел лорд Крикет. На его лице отразилась искренняя печаль (я, конечно, не подумала, что она искренняя, — просто мимическое мастерство британского аристократа требовало именно этого слова). Он поглядел на часы и сказал:
— Я могу в чем-то понять ваши эмоции. Но, если честно, мне скучно следить за маршрутом, по которому движется ваш ум. Это такая бесплодная пустыня! Люди проводят в подобных спорах всю жизнь. А потом просто умирают.
— А что, — спросил Александр, — есть другие варианты?
— Есть, — сказал лорд Крикет. — Поверьте мне на слово, есть. Среди нас живут существа иной природы. Вы, как я понимаю, испытываете к ним серьезный интерес. Так вот, этих омерзительных оборотней, как вы выразились, не занимают пустяки, о которых вы говорите с таким жаром. И они не прикрываются либеральной вывеской — тут вы ошиблись. Они вообще не замечают миражей, которые заставляют вас краснеть и молотить кулаком по столу…
Александр хмуро опустил голову.
— Вряд ли вы даже сумели бы объяснить им, — продолжал лорд Крикет, — что именно вызывает у вас столько желчи. Как сказал Торо, they march to the sound of a different drummer[23]… У них вообще нет идеологии, но это не значит, что они обделены судьбой. Совсем наоборот. Их существование намного реальнее человеческого. Ведь то, о чем вы сейчас говорили, — просто сон. Возьмите газету пятидесятилетней давности и прочтите ее. Кургузые глупые буквы, ничтожные амбиции мертвецов, еще не знающих, что они мертвецы… Все это, нынешнее, о чем вы так печетесь, ничем не отличается от бурлившего в умах тогда — разве что поменялся порядок слов в заголовках. Опомнитесь!
Александр совсем втянул голову в плечи. Лорд Крикет, оказывается, умел брать за живое.
— Разве вам не интересно узнать, кто эти существа иной природы? Понять, в чем их отличие от людей?
Александр окончательно смутился.
— Интересно, — буркнул он.
— Тогда забудьте всю эту чушь, и перейдем к делу. Сегодня я расскажу о том, что скрывается за способностью некоторых людей превращаться в зверя — способностью реальной, а не метафорической. Энфи, все работает? Тогда погаси, пожалуйста, свет…
*— То, что вы сейчас услышите, — сказал лорд Крикет, — принято относить к области эзотерического знания. Поэтому просьба сохранять услышанное в секрете. Информация, которой я собираюсь с вами поделиться, восходит к ложе «Розовый Закат», еще точнее — к Алистеру Кроули, Дэвиду Боуи, Пет Шоп Бойз и их линии тайной передачи. Требование секретности, о котором я говорю, принципиально не столько для ложи, сколько для вашей собственной безопасности. Принимаете ли вы это условие?
Мы с Александром переглянулись.
— Да, — сказала я.
— Да, — чуть помедлив, повторил Александр.
Лорд Крикет тронул клавишу ноутбука. На стене возникла диаграмма — сидящий в лотосе человек, по позвоночнику которого проходила вертикальная линия. На этой линии размещались помеченные санскритскими знаками символы, похожие на разноцветные шестеренки с разным числом зубцов.
— Вы, вероятно, знаете, что человек — не просто физическое тело с нервной системой, замкнутой на восприятии материального мира. На тонком плане человек представляет собой психоэнергетическую структуру, которая состоит из трех энергетических каналов и семи психических центров, называемых чакрами.
Лорд Крикет провел пальцем по чему-то вроде велосипедной цепи, соединявшей шестеренки на позвоночнике.
— Эта тонкая структура не только регулирует духовную жизнь человека, но и отвечает за то, каким ему представляется окружающий мир. Каждая чакра связана с определенным набором психических проявлений, на которых я не буду останавливаться. Нам важно то, что, в соответствии с традиционным оккультным воззрением, духовный прогресс заключен в подъеме по центральному энергетическому каналу силы, называемой «кундалини», или «змеиная сила».
На экране появилась часть диаграммы с перевернутым треугольником в самом низу позвоночника.
— Кундалини в свернутом состоянии дремлет в этой треугольной косточке, называемой «сакрум». Сакрум находится в основании позвоночника — это его первая кость. Или последняя, смотря с какой стороны идти. В традиционном оккультизме считается, что постепенное заполнение чакр энергией кундалини и составляет суть пути от равнодушного к духовным вопросам обывателя до святого, достигшего единства с божеством…
Лорд Крикет выдержал паузу.
— В большинстве оккультных школ было принято допускать, что кундалини может только подниматься по центральному каналу вверх. В открытых источниках вы нигде не найдете упоминания о том, что змеиная сила может двигаться вниз. Тем не менее такой энергетический маневр осуществим.
Следующая диаграмма походила на первую, только вертикальная линия спускалась ниже скрещенных ног сидящего, и на ней появились три новые шестеренки черного цвета. Санскритских символов возле них не было — только цифры. Самая близкая к человеку была обозначена «1», следующая — «2», самая дальняя — «3».
— Я не буду говорить о том, каким образом можно заставить кундалини двигаться вниз. Для этого требуется степень посвящения, которой нет ни у кого из присутствующих…
— Ах, Брайан, — перебила И Хули, — ну что ты, право. Расскажи им.
— Энфи, — сказал лорд Крикет, — все, что можно сказать, будет сказано. Итак, благодаря некоторой процедуре кундалини устремляется вниз по теневой проекции центрального канала. При этом она может остановиться в трех точках, которые являются зеркальным отражением трех нижних чакр — муладхары, наби и манипуры.
Он провел пальцем по трем черным шестеренкам. Я обратила внимание на то, что у номера один было четыре лепестка, из-за чего он напоминал нож от мясорубки. У номера два лепестков было шесть, и он походил на метательное оружие. А номер три представлял собой две наложенных друг на друга звезды с чуть загнутыми лучами — всего выходило десять лепестков.
— Как я уже сказал, движение кундалини вверх по центральному каналу приводит к единению с божеством, богоподобию. Логично предположить, что результат движения змеиной силы вниз должен быть прямо противоположным. И здесь я бы хотел обратить ваше внимание на одно чрезвычайно интересное обстоятельство, о котором мне напомнила наша очаровательная гостья, говорившая о смысле слов в разных языках…
Лорд Крикет коротко поклонился мне и улыбнулся. Я улыбнулась в ответ и прошептала Александру:
— Учись манерам, дурень.
— Как было замечено, — продолжал лорд Крикет, — «Бог» по-английски «God». Если вы прочтете «God» наоборот, у вас получится «Dog», собака. Вы понимаете, что такое совпадение — не простая случайность. Здесь можно спорить, что первично — язык или реальность, которую он отражает. Но это все тот же старый вопрос о курице и яйце.
